Если не драма, то трагедия. Десятки мужчин с пылающими сердцами
- беззащитные перед атаками самых крупных эмоций, какие мужчинам
дано в жизни испытать. И отвести хоть на минуту глаза от любого
из четырех действ невозможно. И забыть любое будет невозможно годы.
Это все - четвертьфиналы чемпионата мира.
Чудесно-то как, даже не верится! На дворе ХХI век, прагматичный
через край, потушивший все живое, - а чемпионат сентиментален, будто
он, путешествуя во времени, ошибся дверью. Вспомните картинки из
всех четырех матчей, их завершавшие. Там, так или иначе, разворачивалось
буйство футбола в первозданной его дворовой ипостаси, там были разорваны
тактические цепи, там царил неподдельный пыл дуэльный.
По мотивам ушедшего недавно Андрея Вознесенского, поэта от бога,
чемпионат сочинил «Ностальгию по настоящему» - и вот исполняет свое
произведение. И выбирает он не самое сильное - а самое настоящее.
Вот ведь отмечен-выделен Уругвай, о котором футбольный мир всерьез
и думать забыл. Уже вряд ли кто из живущих видел Уругвай в чемпионских
его проявлениях первой половины ХХ века. И едва-едва слышно добралась
до нас легенда, что в 1950-м, на поле фаворитствовавшей Бразилии,
Уругвай добился победы совершенно героического свойства. Но, быть
может, сейчас в четвертьфинале с Ганой как раз тот подвиг и отозвался
эхом. Потому что сражался Уругвай и правда как горстка несгибаемых
защитников крепости, до последнего патрона, то есть до отчаянно-спасительной
руки Суареса на самой ленточке своих ворот.
И Германия, блистательная, свежеиспеченная Левом, с пылу с жару,
- она по сути своей тоже из ХХ века. Прежде чем в бундестим воцарился
железный, бессердечный «орднунг» в середине 70-х, - она ведь веселее
всех в Европе играла, живительными своими атаками тотальным голландцам
предшествовала. И она-то, Германия, похоже, точнее всех предусмотрела
повышенные требования этого чемпионата. И притащила с собой усовершенствованного,
с расширенным диапазоном действий, Мюллера, при том, что нынешний,
Томас, не менее продуктивен, чем былой, Герд!
Двое других полуфиналистов - к чему лукавить, раз уж чемпионат столь
пронзительно искренен, - пока с натяжкой выдерживают проверку на
соответствие настоящему. С Испанией чемпионат, ценитель истории,
кажется, только еще знакомится - не помню, мол, такой среди своих
героев! И для начала он устроил чемпионам Европы стилистический
кастинг с близкими футбольными родственниками - Португалией и Парагваем.
Дескать, хоть на их-то фоне выделиться сумеете? Будем считать, выделились.
Чуть-чуть.
Наконец, Голландия, как выяснилось, больше соответствует своему
историческому подлиннику, чем Бразилия своему.
Чемпионат ведь еще и божественно справедлив. Его явно подкупила
Гана (меня, признаться, тоже - ее волнообразная, прилив - отлив
- прилив, игра околдовала океанической беспредельностью), и он преподнес
Гане роскошнейший, щедрейший шанс в виде пенальти - делу венца.
Бедняга Асамоа Гьян, он просто не потянул сделаться в тот миг атлантом
и поднять на своих плечах всю Африку к неведомым доселе высотам…
А на следующий день Парагваю тоже были выданы шансы за несусветную
его энергию и упертость. И «Джабулани» сильно подумал (я почти это
ощутил!), прежде чем неохотно, на самую малость переместился-таки
за линию парагвайских ворот со второго испанского добивания.
Зато вот Бразилия была изгнана без видимых шансов удержаться. Она
себя исказила, Бразилия. И вовсе не в оборонительном перекосе, сдается
мне, суть. Бразилия назначила себя на этом чемпионате организованной
преступной группировкой - агрессивной даже в мелочах, всем соперникам
в устрашение. И я думаю, что родина былых кудесников не простила
Дунге в большей степени имиджа команды - а не ее тактики. Какова
развязка-то: разросшаяся сорняками агрессия обернулась самострелом,
и разбежались потом сами кто куда в панике!
Ну и Марадоне - к Пеле в музей, для компании. Аргентина так еще
не позорилась никогда - чтобы чуть не носом или пятой точкой в ее
ворота голы доставляли до кучи. На этом чемпионате, ненаглядный
вы наш Диего Армандо, с Богом заигрывать не положено. А положено
идти ему навстречу. Те, кто в силах, - идут.
