19 июля легендарному вратарю Анзору Кавазашвили - 70.
Единственному, пожалуй, футболисту из 60-х, который
не жалуется на жизнь, а совсем напротив - преуспел в большом бизнесе.
У Анзора Амберковича все хорошо.
Разговаривали мы в его гаражном комплексе возле проспекта Вернадского.
Рядом фирма по прокату лимузинов, еще фирма, еще. Кавазашвили хватает
на многое.
* * *
- Как строится день обычного бизнесмена?
- Если чувствую себя хорошо - встаю рано, объезжаю владения. Правда,
осталось мало объектов. Мои бригады делают дома, занимаемся дачными
поселками. Кризис многое испортил. Помогают старые приятели - сами
они давно отстроились, но рекомендуют знакомым. Сейчас все хорошо
считают.
- Прежде было иначе?
- Да, у людей водились лишние деньги. Но все, с кем работал, знают:
Кавазашвили не обманет. Что в футболе, что в строительстве. Однажды
привел к друзьям бригаду, через неделю пришел проведать - хозяин
жутко недоволен. Бригада плохая. Так я этих строителей увел, отдал
хозяину свои две тысячи долларов. И что вы думаете? Недавно обращается
ко мне по другому вопросу: "Знаю, вы за свое слово отвечаете".
Тяжело стало, когда грузин стали выпроваживать из Москвы. У меня
были отличные строители-грузины. Так пришлось срочно нанимать московских,
дорогих. Вместо 120 процентов прибыли - десять.
- В этом здании автосервис и салон лимузинов. Тоже ваши?
- Я один из хозяев. Еще у меня детский центр, там занимаются и малышами,
и помогают беременным женщинам готовиться к родам.
- Лимузины приносят прибыль?
- Вот с ними после кризиса особенно тяжело - раньше люди, не думая,
заказывали на свадьбу по три лимузина - а сейчас один. Следом в
кортеже едут машины друзей, наверное.
- На чем вы сделали первые большие деньги?
- 15 лет назад всю округу на улице Удальцова застроил гаражами.
Хватило ума не пустить заработанное на ветер.
- Когда-то в этом же здании у вас был огромный кабинет. А сейчас
- крошечный.
- Знаете, я - гордый человек…
- Это к чему?
- Когда был помоложе, хотелось удивлять людей. Кабинет в пятьдесят
метров, приемная, комната отдыха. Сидел там один, а все сотрудники
- в другом крыле. А сейчас-то чего хвастаться? Нет больше потребности
удивлять. С возрастом многое стало проще.
- Ни один футболист-шестидесятник, кроме вас, не преуспел в серьезном
бизнесе. Почему?
- Только дурак может говорить, что он - самый умный. Просто я умею
видеть перспективу. Хотя друзья меня нередко подводили. Многие хотели
делать со мной бизнес. Они по-своему умные - ищут меня, Анзора,
у которого связи на самом верху. Могу войти в правительство и решить
вопрос. Но я несколько раз попался - и теперь осторожно отношусь
к новым партнерам. Меньше доверяю людям.
- Даже друзьям?
- Меня кидали люди, которых знал тысячу лет. Все мухлюют. Вот расписка
лежит - женщина брала на месяц 15 тысяч долларов. Второй год не
возвращает. В суд идти мне как-то стыдно. Придет и там будет рассказывать,
как бедно живет. А мой сосед, которому как себе верил, вообще трубку
не снимает, когда звоню. С него даже расписок не брал. Некоторые
партнеры так со мной обходились - в порядочной компании за такое
морду бьют.
- Давно не было в вашей жизни мордобоя?
- Я вышел из возраста, когда пытаешься кулаками решить проблемы.
Но года три назад был неприятный эпизод - ехал на джипе с двумя
миллионами рублей. Вез зарплату на объект. На дороге куча-мала,
одному то ли не понравилось, как я перестроился, то ли еще что -
выскочил из машины и ко мне. Слово за слово, я открыл дверь - он
ударил кулаком. Я увернулся, чуть до лица дотянулся. Хватаюсь за
газовый пистолет - и такая досада, три раза нажал на курок, и хоть
бы что. Три подряд осечки! Я этим пистолетом и не пользовался, он
валялся в бардачке. Отсырел, наверное.
- Чем закончилось?
- Синяк у меня остался. Но из машины я из-за чемодана не вышел.
С того момента один с деньгами не езжу.
- Зато другая ваша драка прогремела на весь Союз.
- В Москве "Торпедо" обыграло чехов - 3:0, приезжаем играть
в Трнаву. В гостиницу заглянули корреспонденты "Руде Право",
принесли статью обо мне на целый разворот - называлась "Анзор".
И там же я вычитал - чехи обещают разгромить нас - 5:0. Эдик Стрельцов
уже вновь играл. Мы-то в курсе - его главное не злить. Не надо трогать.
А чехи не знали - с первой минуты начали по ногам хлестать. Эдик
взбесился, на плечах их таскал - мы 2:0 повели. Меня тоже сбили,
врезали по рукам…
- Вы завелись?
- Еще бы. Одному кулаком засадил, другому. Вся их команда сбежалась
меня мутузить. Затолкали в сугроб. Наши увидели - кинулись отбивать.
Володька Сараев, защитник, орет на бегу: "Анзорчик, не бойся,
я сейчас им дам!" Едва нырнул в эту кучу - слышу его вопль:
"Вот падлы, ухо откусили!"
- Занятно.
- Я понимал: нельзя допустить, чтоб Эдик в драку ввязался. Только
из тюрьмы вышел - назад запросто могут отправить. Или сделать невыездным.
Я от чехов отмахиваюсь, кричу: "Стрельцова не подпускайте!"
А судья-голландец с дальнего угла поля спокойно наблюдает, как две
партийные команды чистят морды друг другу. Ни одного предупреждения
не дал! После игры бреду узеньким коридором - стоит чешский тренер,
Малатински. Увидел меня, зашипел: "Анзор, ты - фашист".
- Ответили?
- Ага, кулаком - в пятак. Там темновато было, никто не видел...
Я не сомневался, что в Москве мне достанется. Вызвали на коллегию
спорткомитета. Все, думаю, доигрался. Кранты. Но поднялся Андрей
Старостин: "Вот человек, который защитил честь Советского Союза.
Встаньте, Анзор. Это - вам". Протянул коробочку.
- Что в ней?
- Значок заслуженного мастера спорта. Увы, не сохранился - сгорел
вместе с дачей. У нас проводка была хорошая, а вот у соседей - старая.
Забыли выключить электроплитку, полыхнуло - через полчаса дома не
было.
- Значок жалко.
- А документы не жалко? Фотографии? Дневники, которые всю жизнь
вел?
* * *
- 70 лет - грустный юбилей?
- Ужасный!
- Даже так?
- Прежде на день рождения собирал друзей - но после 65 лет скрываюсь.
Не хочу справлять, мне противно смотреть на дату. Сколько товарищей
умерло, сколько друзей-евреев уехало… Вот, кстати, евреи меня никогда
не подводили в бизнесе. Зато из партнеров-грузин - подвели все.
Теперь с грузинами просто дружу, бизнес не делаю. А с евреями дружу
и работаю.
- Семидесятилетие тоже не будете справлять?
- Не хочу. Может, улечу с женой за границу.
- Что такое старость?
- Когда в башке только и крутится цифра: "70". Подошел
к грани. В душе ты молодой, сердце крепкое - но что-то гложет: все,
ты старик. А внушить себе другое уже не могу. И травмы напоминают
все чаще: колено болит, голова вдруг начинает кружиться. Тут три
дня провалялся. Многие семидесятилетние думают, что они никому не
нужны. Вот такого у меня точно нет. Это, считай, сам себя в могилу
загоняешь.
Я для дочки построил красивый особняк на Киевском шоссе. Сказал:
"Милая, это тебе подарок. Ну выйди замуж, дай мне возможность
увидеть внуков…" Я Варечку вырастил на пузе.
- Как это?
- У нее, маленькой, колики были. Возвращался с тренировки, клал
ее животиком к своему животу. Обматывался простыней, чтоб не свалилась,
если засну. Всякая боль у нее проходила. Дочка меня настолько любит!
Отвечает: "Папа, посмотри вокруг. Таких людей, как ты, не вижу
- внимательного, любящего, трудягу, знаменитого…" - "Извини,
такого долго будешь искать".
- У вас, кажется, инфаркт был?
- Пять лет назад. Привезли в реанимацию - и половина врачей оказались
болельщиками "Спартака". Дозвонились до жены: нужно лекарство,
которое стоит три тысяч долларов. В тот момент денег не было, могла
привезти лишь на следующий день. Так врачи скинулись - сами купили
и мне ввели. Поставили на ноги. После инфаркта бросил курить - хоть
до этого дымил страшно. Когда испугаешься, бросать легко.
- С той поры - ни единой сигареты?
- Балуюсь иногда… А начал курить, когда Кострому тренировал. Второй
тренер сигарету подсунул.
- Ярцев у вас в Костроме играл?
- Конечно. Я его в "Спартак" и рекомендовал. Специально
к Старостину приезжал - заберите парня, не пожалеете.
- Когда последний раз стояли в воротах?
- Недавно. Меня и Ловчева пригласили опробовать эти новые кошмарные
мячи Jabulani. Поехали на "Торпедо", встал в ворота. Знаете,
удивился! Думал, согнуться не смогу - но в "раме" забыл
про все. Как артист: по улице еле идет, а на сцене - молодой. Скачет.
Помню, сидели с бывшим вратарем Сергеем Крамаренко в его ресторане
на "Динамо". Говорил: "Анзорчик, каждый день просыпаюсь
в 6 утра - и пробегаю 15 километров. Чувствую себя как бык! Ни сердце
не болит, ничего!" А вскоре после этого разговора не проснулся
- во сне умер, инфаркт. Перегружать сердечко не стоит.
- В вашей жизни были перчатки с особенной судьбой?
- А как же?! Черные советские перчатки, с наклеенными пупырышками.
Зашивал-перешивал их, клеил. Зарубежные не признавал. Казалось:
стоит надеть новые - тут же пропущу. Но подвели меня как раз старые.
На чемпионате мира-66 матч с чилийцами - и прямо на разминке перчатки
лопнули. Смотрю на заграничные: нацепить, нет? Так и не рискнул.
Играл в старых, голый палец торчал. Был момент - решил отбить кулаком
мяч, а он скользнул по пальцу и отлетел на чилийца. Тот добил. После
чемпионата мира перчатки поменял - переклеивать те было невозможно.
Иначе опять подведут.
- Мы смотрим, у вас большой палец сломан. О чем память?
- Это не перелом - обычная костная мозоль. У любого вратаря такая
есть. Вообще-то я очень пластичный, умею сгруппироваться хоть в
драке, хоть в игре. Кому-то будет от кулака больно - а мне нет.
Как-то в Лужниках играли с кутаисским "Торпедо", Херхадзе
вышел один на один и немножко отпустил мяч. Я прыгнул вперед, и
он бутсой засадил в бровь. Шипы раньше были металлические, да их
ребята еще натачивали, чтоб не скользить. Все лицо разорвал - счастье,
что не в глаз попал.
- Мяч выпустили?
- Не выпустил. Хоть все кровью залил. Мы были железные люди. Алика
Шестернева как только не били - а он носом шмыгнет, и вперед.
- Мы слышали, Маслаченко держал на вас обиду за переход в "Спартак"?
- Лет пять со мной не разговаривал - думал, что его убрали из-за
меня. Но я не имел к этому никакого отношения. Когда Старостин пригласил
в "Спартак", я сразу спросил: "А как же Маслаченко?"
Тот ответил: "Его уже освободили из команды". Со Старостиным
у них были интересные отношения. В "Спартаке" жила легенда:
однажды после пропущенного мяча Маслак явился к Старостину с раскладным
метром. Принялся доказывать, что не виноват: "Николай Петрович,
смотрите - я стою у ближней штанги, при замахе приседаю. От моих
рук до перекладины сорок сантиметров. Но я достаю до тридцати. А
мяч нырнул в оставшиеся десять".
* * *
- Вы ведь годами не ходили на футбол…
- И нынче не хожу. Последний раз был на стыковом матче с Уэльсом.
Сыграли - 0:0, я посмотрел - и сказал в камеры: "Если дома
так играть, что ж делать на выезде?" Там, правда, наши выиграли
- тогда правый защитник из "Локомотива" тоже в камеры
всякого наговорил. По телевизору смотрю сборную, "Спартак".
ЦСКА при Газзаеве мне нравился. В трансе я из-за "Торпедо".
- Возродится команда?
- Сомневаюсь. У завода денег нет. Вся страна покупает маленькие
фургончики - а ЗИЛ лепит грузовики, которые никому не нужны.
- Колосков живет в соседнем доме. В гости заходит?
- Постоянно. В свое время мы спорили о должности, но остались в
добрых отношениях. А сейчас они стали еще теплее. У Колосковых гараж
в нашем комплексе. Таня, жена его, чудесный человек.
- Будь ваша воля, кто сегодня возглавлял бы РФС?
- Толстых. Хоть я к нему не очень хорошо отношусь. Но человек он
знающий.
- А сборную кто должен возглавить?
- Был же там Валерка Газзаев - после маленькой неудачи сборную бросил,
удрал. В тяжелую минуту пришел Ярцев - из ничего вывел команду на
чемпионат Европы. Эх, не могли с Мостовым потерпеть там немножко,
не скандалить. Ярцев должен был его понять. Игрок под таким напряжением,
как его провоцируют - вы б знали!
- Вас тоже провоцировали?
- Меня нет, но помню случай в 59-м. Я - основной вратарь тбилисского
"Динамо". Играем в Лужниках против "Спартака".
По ходу первого тайма проигрывали -1:3, но к перерыву сравняли.
Идем в раздевалку, а по пути встречается один московский грузин.
Солидный человек. Говорит Семе Баркая: "Ты что, не знаешь,
как выключить Нетто?" Тот три гола сделал. Баркая отвечает:
"А что могу? Только подойду, он сразу пас отдает…" Этот
грузин подсказывает: "Да у него жена в театре играет. Скажи,
что она гулящая, со всеми подряд. Увидишь, каким Нетто станет. Бросит
мяч - будет сам за тобой носиться!"
- Так и вышло?
- Не знаю, говорил ему Баркая или нет, но Нетто во втором тайме
видно не было. А Сема хет-трик сделал, мы выиграли - 5:4.
- Как Хурцилава на чемпионате мира-70 ухитрился сыграть в разных
бутсах?
- Муртаз договорился одновременно с "Пумой" и "Адидасом".
В горячке перед игрой никто не обратил внимания, что у него на ногах.
А в перерыве в раздевалку прорываются два мужика - представители
"Пумы" и "Адидаса". Кричат в голос: "Мурцилава,
курва!" Именно так - Мурцилава. Мы ничего не понимаем. А Муртаз
уже без бутс сидит, отдыхает. Пришлось ему выбирать, в каких бутсах
выходить на второй тайм.
- И какие предпочел?
- По-моему, "Адидас". А деньги, которые взял от "Пумы",
вернул. Муртаз - деревенский парень, добрый и наивный. Часто над
ним подшучивали. На чемпионате мира в Англии для полуфиналистов
устроили торжественный вечер в отеле. У входа стоит швейцар, выряженный
в гвардейца. Эполеты, треуголка с золотой кокардой. Открывает двери
и раскланивается. "Чего это он?" - спрашивает Хурцилава,
пока наша делегация идет по ковровой дорожке. Говорю: "Ты что,
это ж знаменитый английский маршал. С ним нужно за руку поздороваться
и тоже поклониться". Когда мы подошли к дверям, Муртаз выдвинулся
навстречу швейцару, поклонился в пояс и начал горячо трясти его
руку. Англичане были в шоке.
- Кто в сборной считался главным шутником?
- Славка Метревели. Он единственный, кто мог достать даже Николая
Ряшенцева, председателя Федерации футбола. Ряшенцев - славный дядька,
но с чувством юмора была беда. Как-то за границей Слава купил тонкую
велокамеру. Стоило ее слегка надуть, положить на кресло и усесться,
- раздавался характерный звук. В автобусе камеру подсунули Ряшенцеву.
Он ничего не заметил, плюхнулся в кресло - и вскочил как ошпаренный.
Швырнул камеру на пол, завопил: "Опять Метревели!"
- А кому из футболистов в картах не было равных?
- Поркуяну. Играл настолько здорово, что в сборной его Шулером прозвали.
А вот я почти всегда проигрывал. Но до одного случая это меня не
останавливало. Азартный был. Стоило завести, садился за стол - и
уже не остановишь.
- Так что за случай?
- Прилетел в Москву друг из Тбилиси. Попросил помочь с покупкой
мебели, оставил четыре тысячи рублей. А мне со "Спартаком"
как раз во Львов лететь. Деньги, завернутые в газету, забрал с собой.
Вечером решили в карты переброситься - Ловчев, Абрамов, Логофет,
я и кто-то пятый. Когда я вытащил сверток, чтоб расплатиться за
небольшой проигрыш, у ребят глаза на лоб полезли. Уговорили еще
сыграть, но, черти, по-тихому объединились против меня.
- Во что играли?
- В "храп". Я просадил две тысячи, пока не хватило мозгов
остановиться. С тех пор в карты не играю. А другу на мебель пришлось
своих денег добавлять.
* * *
- Чьей способности пить и играть вы поражались?
- В этом смысле мастером был Валерка Воронин. Помню удивительную
историю. Вечером играть с ЦСКА. Утром на базе в Мячкове выходим
на зарядку. Потом идем в сторону корпуса - Воронин, Посуэло, Савушкин,
Марушко, Андреюк и я. Внезапно ребята сворачивают в лес. "Вы
куда?" - "Айда с нами". Приходим на полянку. Воронин
говорит Посуэло: "Мишка, сгоняй". Тот бежит на базу и
через пять минут возвращается с сумкой. Открывает - там холодное
шампанское, бутылок пять, икра, колбаса. Все припасли заранее.
"Вы с ума сошли? - говорю. - Сегодня же играем!" Валерка
улыбается: "Анзорчик, да по шампусику чуток. Тебе налить?"
- "Еще чего!" Все посмотрели на меня: "Ну что, уйдешь?"
А я понимаю: если уйду, и компанию засекут, сразу скажут - Кавазашвили
сдал. Тем более, в "Торпедо" и сборной я был комсоргом.
Поэтому остался. Когда сумка опустела, вернулись на базу. Из тренеров
никто ничего не заметил. Пообедали, отдохнули - и на стадион.
- Как сыграли?
- Выиграли - 3:0! Затоптали ЦСКА! Тренер сказал: "Вот, подрежимили
немного - и какой результат!" Я чуть под лавку не сполз от
смеха.
- Вы-то шампанское даже не пригубили?
- Нет! У меня было железное правило: в день игры позволял себе разве
что стакан кофе с шоколадкой. Больше ничего. Только раз себе изменил,
за что и поплатился. Это было в Кутаиси. Туда из моего родного Батуми
утром в день игры приехала родня на четырех машинах. Брат говорит:
"Позови Роина".
- Кто такой?
- Роин Квасхвадзе - вратарь кутаисского "Торпедо", в Батуми
мы жили по соседству, дружили. Звоню Роину: "Приезжай хоть
на пять минут, поздороваешься". А родня закатила пир, столы
ломились. Достали из машин жареных поросят, цыплят, лобио, пхали,
хачапури. Изумительное сухое вино. Один запах чего стоил. Смотрим
на это великолепие, слюнки глотаем и говорим: "Ладно, давай
по кусочку".
В общем, кусочек этого, глоток того, туда-сюда… Встали мы из-за
со стола в половине третьего. Роин помчался на базу. А я - в номер
отдыхать. Заснуть не могу - полный желудок. Но хуже было, когда
началась игра.
- Почему?
- Что ни удар по воротам - то гол. Я не то что прыгнуть - наклониться
за мячом толком не могу. И с Квасхвадзе такая же картина. Он даже
руку поднять не в силах. Никто не понимает, что за цирк вратари
устроили. В итоге я три запустил, а бедняга Роин - четыре…
- Хорошо, живот не прихватило во время матча.
- Животом на поле обычно мучились москвичи, когда приезжали в Ташкент.
Куда там первым делом идет гость?
- На базар?
- Правильно. А там сады Эдема. Накупаешь столько фруктов, сколько
способен унести. Да еще в гостинице куда все складываешь? Ванну
накачаешь водой - и бросаешь. Оттуда берешь и кушаешь. Не задумываясь,
кто в этой ванной плескался до тебя. Три дня потом на горшок тянет.
Единственный выход - прилетать в день матча. Тогда никого на рынок
не отпускали.
- А с алкоголем у вас тяжелые встречи были?
- Одну запомнил. Приятель позвал на премьеру в Дом кино. Я приехал
на своем пятиметровом "форде". Заглянули в буфет, выпили
по рюмке коньяка. Потом по второй. И понеслось. Фильм так и не посмотрели.
Остались в буфете, с народом общались, лобызались с кем-то. В какой-то
момент чувствую: больше не могу. И поехал домой.
- За рулем?
- Да. Как добрался - не помню. Утром с больной головой просыпаюсь
от телефона. Вчерашний товарищ: "Где моя пыжиковая шапка?"
Спускаюсь во двор - и цепенею.
- Что так?
- Была зима, снега во дворе намело столько, что оставался маленький,
узкий проход. Но огромный "форд" стоит ровно-ровно. Вот
только все двери настолько плотно прижаты к сугробам, что остается
гадать: как же я вчера из машины-то вылез?
- А залезли как?
- Лопатой откапывал. Отыскал проклятую шапку. Повез приятелю. Первый
раз в жизни решил похмелиться. Мне сказали: "Махни 50 грамм
- все пройдет". Я выпил - действительно, полегчало. Но зачем-то
решить повторить - и опять сломался. Так что больше 50 грамм по
утрам не рекомендую.
* * *
- В советские времена вы ни в чем себе не отказывали. На "форде"
катались.
- В Южном порту была комиссионка, куда управление делами дипкорпуса
отдавало списанные иномарки. Но даже их купить было сложно. Когда
пришел в "Спартак", вместе со Старостиным поехали к Трегубову,
который возглавлял торговлю в Москве, за разрешением. Тот позволил.
- Какие машины вам предложили?
- Маленький "ситроен" - как у Фантомаса, "мерседес"
и "форд". В этот автомобиль сразу влюбился. Длинный, широкий,
блестящий с красными кожаными чехлами и коробкой-автомат. Не смутил
даже сломанный двигатель. На прицепе оттащил его в особый сервис
на Ярославке, через месяц починили. Но все равно намучился. То одно
полетит, то другое. Как-то на "форде" из Москвы отправился
в Батуми. Доехал, слава богу. А там брат как его увидел - упросил
оставить.
- Оставили?
- Да. Брат по всем аулам на этом "форде" гонял, красовался
- и доломал, казалось, окончательно. Насилу его восстановили, надраили
- и решил я от "форда" избавляться. Пригнал в Южный порт.
Подходит аксакал с молоденьким сыном. Осмотрели, говорят: "Почем?"
- "13 тысяч". - "О-о, дороговато". Отошли. Но
вскоре возвращаются: "Сынок, подешевле отдашь?" - "Не
могу". Видно, уже тогда во мне рождался бизнесмен. Покупал-то
машину за семь тысяч. Они говорят: "Багажник открой".
Открываю, и сынуля аж подпрыгнул: "Батя, ты посмотри! Сорок
баранов поместятся!" Аксакал как услышал - быстро отслюнявил
13 тысяч и уехал. А я пересел на "Волгу".
- Воронин на чем разбился?
- На 24-й "Волге". Рано утром заснул за рулем, машину
вынесло на встречку, и она врезалась в автокран. У Валеры была клиническая
смерть. Пришел в себя спустя три дня. На нем не было живого места.
Невероятно, как после таких травм через два года он вернулся в футбол!
- Говорят, авария сильно его изменила. И не только внешне.
- Такое сотрясение мозга, видимо, бесследно не проходит. Валера
и впрямь вел себя странно. Постоянно выпрашивал деньги, в пивных
допивал из чужих кружек оставшееся на донышке. Там был ритуал -
обычно мужики брали по две кружки пива, а за пазухой у каждого была
припасена чекушка водки. Разбавлять.
- Когда последний раз видели Воронина?
- Незадолго до гибели. К нам, бывшим партнерам по "Торпедо",
он часто приходил. Пить ему не давали, но в деньгах не отказывали.
Он уже просто опустился - но всегда был при галстуке.
- Самый необдуманный поступок вашей юности?
- Первая женитьба. Декабрь 60-го, я, новый вратарь "Торпедо",
отправился на танцы в ДК ЗИЛ. Со мной был товарищ из Батуми - борец
по имени Роланд. Я увидел красивую блондинку, пригласил на танец.
Весь вечер не отпускал от себя.
- Как ее звали?
- Галя. Когда танцы закончились, вызвался проводить. Выходим из
ДК - а на улице местная шпана уже ждет, человек пятнадцать. Мы заскочили
обратно. Ребята вошли, один направился ко мне: "Ты чего к нашей
девушке пристал?" И пошла драка. Галя смылась. Мы с Роландом
как-то отбились, да и дружинники налетели, помогли. Затащили нас
в кабинет, стали выяснять, кто такие. Я достал торпедовское удостоверение.
"А-а, так ты наш новый вратарь?" - обрадовались они. И
шпане объяснили. Больше на танцах меня не трогали.
- И Галю потом нашли?
- Я не знал, где она живет, - встретились в том же ДК. Через месяц
расписались.
- Сколько прожили вместе?
- Официально - лет 15. На самом деле - год. Четыре раза я подавал
на развод, но она приходила с ребенком в суд, мы разговаривали -
и я забирал заявление. После рождения сына жена стала поддавать.
У нас всегда было полно выпивки - родственники из Грузии присылали
вино и коньяк. А я дома почти не бывал - то в "Торпедо",
то в сборной…
- Как сложилась ее судьба?
- В 76-м умерла от цирроза печени.
- С сыном общаетесь?
- Конечно. Умный парень. Работает помощником сенатора в Совете Федераций.
У меня две взрослые внучки и даже правнук.
- Второй раз когда женились?
- С Аллой познакомился в 74-м. Приехал в спорткомитет по делам -
увидел мою красавицу и влюбился. Три года ухаживал.
* * *
- Хоть раз жалели, что бросили тренировать?
- Нет. Я устал от судейского беспредела. В 60-е футбол был чище,
грязь пошла с 70-х. Когда тренировал "Спартак" из Костромы,
чего только не насмотрелся. Судьи оборзели. Приезжали, подлецы,
и с порога: "Нужны бабы, деньги, выпивка…"
Особенно один возмутил. Маленький, толстый, кривоногий, с длинным
носом. Играли мы на выезде, столкнулись перед игрой. Он говорит:
"Анзорчик, не волнуйся, все будет нормально". Первый тайм
действительно отработал прекрасно. Уходя на перерыв, даже руку ему
пожал: "Коля, молодец" - "Анзорчик, о чем говоришь?
Я же порядочный человек". Начинается второй тайм - и глазам
не верю. Обложил свистками. Два пенальти поставил и гол из офсайда
засчитал. Матч заканчивается, я бегом к нему. У входа в судейскую
догнал, схватил за поганый нос. Чуть не оторвал. Орет: "Больно!
Отпусти!" А я: "Гад, верни деньги тем, у кого взял!"
Командую помощнику: "Вытряхни из его карманов все".
- Нашли деньги?
- Конечно. Он их в перерыве получил - и начал отрабатывать. Деньги
бросили местному начальнику команды. "Бессовестные вы люди",
- говорю. Он лишь плечами пожал: "Не мы первые, не мы последние".
Потом я узнал схему, как судьям заносили.
- И как?
- Очень просто. Встречает на вокзале администратор. Задает единственный
вопрос: "Сейчас или после?" Кто-то предпочитал сразу брать,
кто-то - после матча. Если брали до игры, деньги прятали черт знает
где - только чтоб в судейской не нашли и не украли. Брать после
матча было рискованно - если счет не устраивал, могли уже не дать
ничего. Или вот история. Приехал в Кострому судья. Начальник команды
его встречает на вокзале. Тот едва с поезда сошел, сообщает: "Мне
сегодня на берегу Волги шашлыки, водочку и две девчонки".
- Выполнили?
- Велел купить ящик пива и воблу. Все.
- Судья отомстил?
- Конечно. В первом тайме просто нас убивал. Я не
выдержал, в перерыве зашел в судейскую. Затащил его в туалет и отбуцкал.
Второй тайм судил как надо. Больше на наши матчи его не назначали.
А в Ланчхути вообще хохма была. Я знал, что судья "заряжен".
Заходим до игры к арбитрам заполнить протокол. Я громко спрашиваю
помощника: "А где инспектор?" - "На трибуне".
- "Почему же сюда не заходит?" - "Сказал, что до
игры не хочет светиться. Лучше после матча зайдет. Его Осипов, руководитель
федерации футбола РСФСР, прислал". Смотрю - судьи и люди из
"Гурии" переглянулись. Пошел шепоток: "Осипов прислал
инспектора. Ну да, ведь в "Спартаке" теперь Анзор старший
тренер…"
- Сработало?
- Да! Арбитры работали так, что мы выиграли - 3:0. Тем временем
тренеры "Гурии" послали гонцов искать инспектора. Те прошерстили
весь стадион - не нашли. Когда поняли, что обманул, качали головами:
"Ах, Анзор, Анзор. Если б мы тебя не уважали, ты бы так просто
отсюда не уехал".
Вот после Костромы я и не переношу судей. Потом в Африке работал,
а когда вернулся в Москву, управление футбола поручило реформировать
судейский корпус РСФСР. Арбитров, которые нас душили, сам стал душить.
Подтянул молодых ребят.
- В Африке ЧП случались?
- В Чаде, где тренировал сборную. Там жили наши военные специалисты.
С одним майором подружился. Играли в шахматы. Ездил к нему на мотоцикле
через весь город. Как-то играем, я сижу спиной к открытой двери.
Размышляю, и вдруг майор тихо говорит: "А у тебя мотоцикл угоняют".
Я отмахнулся: не шути, мешаешь думать. Он продолжает: "А у
тебя его уже почти угнали". Оборачиваюсь - и вижу двух негров
в красных штанах. Выкатили за забор мотоцикл, заводят. А я в одних
трусах. Выскакиваю из дома, они на мотоцикл - и по газам.
- С концами?
- Не тут-то было. Я поймал какой-то фургон, бросились в погоню.
Я уж думал, все, не найдем. Стоим на перекрестке - и тут вижу свой
мотоцикл, который несется навстречу. Заметив нас, они растерялись
и завалились на обочине. Мы подлетели, скрутили ребят. Прохожие
вызвали полицию. Те с ворами не церемонились - руки проволокой замотали,
прикладами били в лицо. Я уже успокоился, забрал мотоцикл и говорю:
"Может, отпустите мальчишек? Жалко, молодые" - "Как
скажешь, патрон". Через неделю наша сборная проводила матч
с Сенегалом. На стадионе я увидел две знакомые физиономии. "Привет",
- говорю. Они заулыбались: "Мистер, спасибо!"
- Самый необычный сувенир, который привезли из-за границы?
- Вот этот золотой перстень - с изображением бога инков. В 1975
году купил в Перу. С того дня и ношу. Когда с Аллой познакомился,
она сразу на него обратила внимание. Я протянул: "Дарю".
Она засмеялась: "Что вы, меня мама убьет". Буквально вчера
вспоминала эту историю. Смеялась: "Помнишь, как ты мне перстень
дарил? Эх, зря отказалась…"
