АНДРЕЙ ЧЕРВИЧЕНКО: ПОРТУГАЛЬЦЫ И МОСКВА - ДВЕ ВЕЩИ
НЕСОВМЕСТНЫЕ
Фото:sportsdaily.ru
У бывшего президента «Спартака», как известно, свой
взгляд на футбол, и нет в природе вопроса, который мог бы поставить
его в тупик или хотя бы вынудить отмолчаться.
Андрей Червиченко в свое время очень активно покупал и продавал
футболистов, поэтому отлично знаком как с теорией, так и с практикой
вопроса
Мичуринские чтения
- Такой термин, как точечная селекция, имеет, на ваш взгляд, право
на существование?
- Все это бред на самом деле. Даже само по себе слово «селекция»
применительно к российскому футболу - чистый бред. Давайте обратимся
к словарям и поймем, что селекция есть не что иное, как наука о
методах создания и улучшения пород животных, сортов растений, а
также штаммов микроорганизмов. А еще отрасль сельского хозяйства,
тоже прямо связанная с выведением новых сортов, гибридов культур
и пород животных. Какое отношение ко всему этому имеет футбол?
- Давайте тогда говорить о процессе покупок и продаж.
- Это будет правильнее. А то у нас в футболе, я смотрю, одни Мичурины
собрались, с утра до вечера рассуждающие о селекции - точечной,
кустистой, квадратно-гнездовой и бог весть какой еще. Ну ладно,
если так решили - пусть селекция. Но ее не нужно классифицировать.
Она существует сама по себе. Это данность. В ней просто есть насущная
необходимость, как в свежей крови. А суть селекции - подбор игроков,
которые способны повысить качество командных действий на определенном
участке поля в данный конкретный момент существования коллектива.
Все. Вот в «Спартаке» как не было левого... Вы извините, что я сразу
к «Спартаку» перехожу: мне за ним очень интересно следить, равно
как и за «Химками». Но в «Химках» смотреть уже не на что, а в «Спартаке»
всегда экшн... Так вот, как не было в «Спартаке» хорошего левоногого
полузащитника, так его и нет. И надо искать того, кто закроет фланг,
причем, как я понимаю, по всей длине поля. То есть либо хава, который
отрабатывал бы назад, либо человека атакующего, под которым играл
бы очень надежный защитник, не ориентированный на постоянные подключения
к атакам. Вот такая, на мой взгляд, у «Спартака» проблема. Вот о
чем надо вести речь. А как называть процесс поиска, никакой разницы
нет.
- Можно назвать его процессом поиска условного Жиркова.
- Жиркова, да. Но это была бы это слишком хорошая
находка в русских реалиях. У нас нередко все скатывается к факту
постановки галочки: сделаем две-три покупки, заткнем кричащие рты
- и все будут временно счастливы. А пригодятся ли покупки, никто
на самом деле не знает.
- Не «Динамо» ли московское вы имеет в виду?
- Нет, не «Динамо». Я вообще, в целом. Я о том, что
существует такой метод работы с болельщиками - бросить им кость,
чтобы они ее погрызли и немножко помолчали.
- Может, кость больше не болельщикам предназначена, а тем, кто деньги
дает, - акционерам, например, или местным властям?
- Это многослойное, поверьте, движение.
Вторая динамовская волна
- Но вернемся к «Динамо», поскольку «Динамо» ведет себя на рынке
активнее, чем все остальные, вместе взятые.
- Сразу хочу предупредить: меня не было в стране некоторое время,
поэтому я, возможно, всего не знаю.
- Всего не знает никто, зато очень много вариантов, слухов, версий.
- В «Динамо», на мой взгляд, ситуация сегодня позитивная. Именитый
клуб давно ничего не выигрывал. Организовано серьезное финансирование,
приглашен сильный специалист - я Костю Сарсанию имею в виду. У «Динамо»,
наконец, очень интересный тренер. Мое мнение состоит в том, что
в сложившихся условиях Андрей и Костя смогут создать команду и сделать
результат. Сарсания относится к тем людям, которые покупают очень
точно и правильно. Не со стопроцентной точностью, конечно, потому
что такой в природе не существует, но максимально близко к оптимуму.
- А вы помните предыдущую динамовскую волну, времен Федорычева?
- Как же ее можно забыть - великолепную в своей беспримерной, абсолютной,
непроходимой глупости? Такое никогда и нигде больше не повторится!
Никто не возьмет десять португальцев и не привезет их в Москву.
Десять серьезных, состоявшихся, многое повидавших португальцев и
Москва - две вещи несовместные. Если уж на то пошло, перспективнее
было бы взять оптом африканцев из Камеруна или Нигерии: они бы больше
показали, потому что у них всегда есть желание прорваться дальше,
в Европу. Этого самого желания у ребят из Африки гораздо больше,
чем у звезд, которых заманили в Россию и пытаются заставить, как
в цирке, бегать по морозу за деньги. Мне было очень интересно. Я
отлично помню этих португальцев. Я специально приехал на них посмотреть,
когда их собрали в динамовском манеже. Они вообще ничего не понимали.
Полированные эти дверки, сетки какие-то непонятные с потолка свисают,
под ногами то, что называется газоном... У людей в глазах читалось
полное недоумение.
- Граничащее, видимо, с паникой.
- До паники, скорее всего, не дошло, потому что у каждого в кармане
лежал отличный контракт. Но вопрос «Куда мы попали?» просто витал
в воздухе. Сравните теплую тихую Португалию и мартовскую Россию.
Парни вышли на наши - такие родные, такие русские! - кочкодромы
и сразу попали под пресс: на них немедленно начали орать, намекая,
что они даром едят свой хлеб...
Нет, сейчас в динамовской кампании есть, безусловно, система и понимание
того, что люди хотят и могут. Вот что главное.
Рома и Паша на чужбине
- Вы в свое время были очень активным игроком на трансферном рынке.
Сегодня - сторонний, но заинтересованный наблюдатель. Рынок, с вашей
точки зрения, за это время изменился? И если да, то куда он дрейфует?
- Во-первых, очень выросли цены, и главным образом потому, что во
всем мире процветал тотальный спекулятивный дурдом, который закончился
мировым финансовым кризисом. Сейчас, правда, цены кругом падают,
а реакция футбольных рынков запаздывает. Во-вторых, раньше в России
не было лимита на легионеров, и клубы пользовались куда более широким
набором возможностей. В-третьих, сместился вектор поиска. В наше
время весь мир ориентировался на дешевый и бездонный африканский
рынок, который по среднему стандарту качества мало чем уступал европейскому.
Теперь же иностранцев берут не только квалифицированных, но еще
и, по возможности, адаптированных к нашим реалиям. Это нам, первопроходцам,
приходилось людей русскому языку учить. А некоторых и ножом с вилкой
пользоваться.
- У адаптационных проблем российского замеса есть ведь обратная
сторона. Вот два человека. К футбольной судьбе одного из них вы
имеете самое непосредственное отношение, потому что покупали его
в Волгограде. Фамилия - Павлюченко. Со вторым, насколько знаю, состоите
в приятельских отношениях. Фамилия - Погребняк. Общего между ними
то, что у обоих как-то не клеится в Европе. Почему? Что бы вы посоветовали
им не только как менеджер, но и как старший товарищ?
- Понимаете, Рома-то совсем не приспособлен к жизни за границей.
Он никогда не научится понимать, что там все другое: отношение к
жизни, оценка людей и событий, трактовка проблем. Там другие беды,
другие праздники. И либо ты вливаешься в этот поток, либо плывешь
мимо. У Ромы влиться не вышло. Рома - он очень русский, и играть
он может только в России. А Паша относится к числу футболистов достаточно
зависимых. Паше нужно, чтобы ему полностью доверял не только тренер,
но и команда, - тогда он будет забивать. Но ведь, я смотрю, он и
забивает, причем довольно-таки регулярно. Я бы не сказал, что у
Паши в Германии не получается. Не будем говорить, что Паша - топ-звезда,
но своему уровню он, на мой взгляд, соответствует.
- Павлюченко, значит, вы рекомендовали бы вернуться поближе к родным
пенатам?
- Причем поскорее.
- Он тут недавно жаловался вслух, что Реднапп натуральным образом
над ним издевается...
- Все может быть. В этой связи очень показателен пример Родригеса
- помните такого человечка, бегал в «Спартаке»? Есть испаноговорящий
тренер рядом - Родригес играет, нет такого - Родригес сидит. Он,
по-моему, за последнее время четырех тренеров сменил, а оживал исключительно
при тех, кто мог с ним разговаривать. Роме, кстати, в этом смысле
немного полегче: он нападающий, а с нападающими тренеры, как правило,
не особо-то и беседуют. Хавы и защитники - другое дело, им по определению
нужно много рассказывать, причем часто по ходу игры. А как оперативно
объяснишься с человеком, если он глухонемой?
Продукт непротивления сторон
- Вопрос, увязывающий футбол и бизнес. Клубы РФПЛ после сезона напали
на телевидение и сказали, что хотят 150 миллионов за право показывать
чемпионат. Телевидение, в свою очередь, рекомендовало клубам умерить
как аппетиты, так и бюджеты. Кто прав?
- Истина, как всегда, лежит где-то посередине. С одной стороны,
не думаю, что телевидение действительно платит РФПЛ адекватные деньги.
Что такое 150 миллионов рублей?
- Долларов, Андрей Владимирович.
- Ну что ж, а декларируемый телевидением рекламный рынок, насколько
я знаю, - два миллиарда. И есть огромное количество людей, готовых
сидеть у экрана в уикенд с утра до вечера, не отрываясь.
- То есть вы считаете, что футбол - продаваемый продукт?
- Абсолютно продаваемый. А его продвижением никто профессионально
не занимается. 150 миллионов долларов - цифра, конечно, несколько
завышенная, но это всего лишь ответный укол. Если общество требует
от футбола равенства с мировыми лидерами, то футбол, соответственно,
требует от общества адекватных инвестиций. Телевидение тоже право:
поумерить аппетиты, конечно, многим российским клубам никак не повредит.
Но, опять же, существует такая штука, как рынок. Как понизить зарплаты,
если в одном месте футболисту дают миллион, а в другом, узнав об
этом, тут же предлагают миллион двести? Как быть? Если кто-нибудь
мне пояснит, буду очень признателен, сниму шляпу и поклонюсь в пояс.
Но ведь нет его, механизма. Даже если декларативно будет заявлено
о том, о чем так много говорил в свое время Владимир Владимирович
Алешин, то есть о потолке зарплат, - выйдет как всегда. Вы не забывайте,
в какой стране мы живем...
