Петр Быстров был заметной фигурой даже в нижегородском
"Локомотиве" - страшно сказать, сколько лет назад. Недавно
доехали мы до города Владимира, где тихо заканчивает с футболом
Дмитрий Вязьмикин. Вспомнил много интересного из той поры.
- Гонял нас Валерий Овчинников как сидоровых коз. Однажды заставил
подкаты отрабатывать. По триста подкатов за тренировку - вся задница
разодрана. Или упражнение: останови мяч животом. Лежа. Причем на
каждой фишке ставил человека - специально присматривать за Петей
Быстровым. Тот любил уголок срезать. У Бормана он был чемпионом
по критике. Как-то на собрании Овчинников речь дал: "Петя,
сколько тебе лет?" - "19". - "У тебя же все
есть, тебе ничего не надо! Ты же ничего не хочешь! А машина у тебя
какая?" - "99-я". - "Вот! "99-я"!
Ты ж домой приходишь, холодильник пинаешь - у тебя оттуда сервелат
сыпется, в 19 лет…"
Прошли годы - из той команды лишь 30-летний Быстров в большом футболе
на виду. Хотя ездит давным-давно не на "Жигулях" и сменил
четыре команды. На днях стал чемпионом. Первая в его жизни медаль.
Летом его имя не сходило с газетных полос по печальному поводу -
13 июня Быстров получил тяжелейший тепловой удар во время матча
"Рубин" - "Ростов". С тех пор на эту тему не
давал интервью. Сегодня он впервые решился на откровенный разговор.
КАК ПОЧЕТНЫЙ ДОНОР
- Вы наверняка анализировали все, что предшествовало тепловому удару.
Дурных предчувствий не было?
- Все предыдущие дни перебрал в памяти - вообще ничего подозрительного.
Все как обычно. До сих пор не могу понять, почему это случилось.
Какое-то стечение обстоятельств. Думаю, одна из причин - жара, наступившая
накануне. Организм не успел адаптироваться.
- В ту субботу стояла ужасная жара?
- Да, было тяжело. Мы изначально готовились бороться не только с
соперником, но и с погодой. Как потом сказали, во время матча было
плюс 37 в тени!
- Начался он в два часа дня?
- В три.
- Тогда из игроков "Рубина" не только вы скверно себя
чувствовали. Кажется, Орехов в перерыве просил замену?
- Нет, в перерыве не просил. Ему стало плохо в начале второго тайма.
Насколько я помню, Баляйкин в первом тайме к доктору обращался.
- Вы почему замену не просили?
- Не предполагал, что так все обернется. Повторюсь, я же не первый
раз играл в такую жару. Глупо жаловаться, тяжело было всем.
- До вас потом дошел комментарий Владимира Маслаченко, который заявил,
что все ваши беды со здоровьем - "обыкновенная неготовность"?
- Это его мнение. Если бы человек видел все, что там происходило,
наверняка так не говорил бы. Играть в жару можно, но нужны ли подобные
матчи болельщикам? Из-за таких комментаторов складывается неправильное
мнение людей о происходящем. Слышит звон, да не знает где он.
- Была бы возможность все повернуть назад, что сделали бы по-другому?
- Если б знал, что так произойдет - окажусь в реанимации, жизнь
будет висеть на волоске, не говоря уже о том, вернусь ли я футбол,
- наверняка поступил бы иначе. Но даже не представляю как…
- Возвращаясь к матчу - что помните?
- Помню все, кроме последних пяти минут.
- Видеозапись позже смотрели?
- А зачем?
- Получается, о происходящем в конце игры можете судить лишь с чужих
слов?
- Вот именно. Жена была на трибуне, рассказывает: я сыграл в подкате
и потом еле-еле встал… А я этот эпизод не помню вовсе. Стерлось.
Ребята говорили, как я уходил с поля - поднял руки, похлопал зрителям.
Потом сидел в раздевалке, всем казалось, что все нормально.
- Вам тоже казалось?
- Что происходило в раздевалке, я не помню… Год вообще получился
чудовищным. Помимо собственных проблем со здоровьем потерял родителей.
В январе отец умер. Я только успел на сборы уехать, и 9-го числа
у него случился инфаркт. А в августе не стало мамы. Она тяжело болела.
Да и мои неприятности усугубили ее болезнь.
- У вас получается жить сегодняшним днем? Или до сих пор умом в
тех событиях?
- Стараюсь гнать мысли о тех днях, хоть уходить от этого очень трудно.
Родителей никто не заменит. Думаешь: почему все это произошло? Почему
со мной? Но надо жить… Жаль только, папа с мамой не успели порадоваться
чемпионству.
- Многие близкие открылись с новой стороны?
- В близких я всегда был уверен. Звонили даже те знакомые, с которыми
давным-давно не общался. Желали здоровья.
- Что говорит жена? Вы после этой истории изменились?
- Довольно сильно. Раньше все разговоры сводились к футболу, а сейчас
понял - есть вещи поважнее.
- С Ольгой познакомились в Москве?
- Нет, в Нижнем Новгороде. Я тогда в "Сатурне" играл.
В родной город приехал на выходные - и встретил Ольгу. Она моя самая
большая удача в жизни. Мы уже пять лет вместе.
- Какие советы сейчас можете дать людям, которым предстоит играть
в жару?
- Воду пить. Если у тебя постоянно пересыхает во рту - значит, наступает
обезвоживание. По губам это чувствуется. Надо хоть глоточек сделать.
- Может, вы мало пили?
- Видимо, надо было больше.
- Прежде случались матчи, когда невмоготу было из-за жары?
- И много - я ж не первый год в футболе!
- Какой сразу всплывает в памяти?
- Финал Кубка России, когда "Москва" 120 минут билась
в Лужниках с "Локомотивом". Тогда пекло было еще страшнее,
градусов сорок. На синтетике в жару играть невыносимо. Потом два
дня кожа с ног слезала.
- Сколько дней пробыли в больнице?
- Десять. Затем отправился в санаторий под Казанью. Мне летать нельзя
было, переезды тоже не рекомендовались.
- Эти десять дней в больнице - самые скучные в вашей жизни? Или
в санатории было еще скучнее?
- В санатории было повеселее - жена рядом, сын… А в больнице - тоска.
Лето, духота, у меня капельницы. Процедуры без конца. Столько крови
взяли за это время - могу почетным донором стать. Каждый день -
то из вены, то из пальца. После больницы чувствовал себя великолепно.
Хотел уже на летние сборы с "Рубином" в Австрию лететь.
- Что помешало?
- Врачи запретили. Во-первых, сам перелет. Во-вторых, в Австрии
большая влажность. Решили не рисковать.
КОМА
- Долго еще прислушивались к собственному организму, ожидая сюрпризов?
- Недели три бегал с датчиками. Сам наблюдал - какой пульс, что
с сердцем… Хотя знал, что все должно быть в норме. В Москве меня
за две недели полностью обследовали. Врачи хотели выяснить, из-за
чего такая реакция организма.
- Оказалось, все с вами в порядке?
- Абсолютно здоров. В клинике сказали - организм сильный. В рубашке
родился.
- Все было настолько серьезно?
- 60 процентов людей после теплового удара четвертой степени умирают.
20 - на годы впадают в кому. И только каждый пятый, выжив, остается
нормальным человеком.
- Когда тренировались с датчиками, был подсознательный страх - вдруг
увидите что-то не то?
- Никакого. Даже не понимаю, откуда такая уверенность взялась. На
первых тренировках врач все время одергивал: "Петя, спокойнее,
не надо пока больших нагрузок…"
- Курбан Бердыев тоже так считал?
- Когда приступил к тренировкам, Бердыев говорил: "Набирай
форму постепенно, не надо форсировать". Все прекрасно понимали,
что начинаю практически с нуля. Мне приходилось себя сдерживать.
Но людей можно понять - они помнили, что творилось в раздевалке.
Никогда прежде такого не видели. Не видел только я - потому и был
готов на серьезную работу почти сразу.
- Первый раз вышли в Ростове?
- Да, 25 октября. Вот как все закруглилось - от Ростова до Ростова.
- Сезон завершится - надо будет снова сдавать анализы?
- В "Рубине" раз в неделю осмотр, электрокардиограмма.
Это нормальная практика. Специально у меня никаких анализов уже
не берут.
- Сегодня нет ничего, что напоминало бы об июне 2009-го?
- Ничего. Только чувствую, что врач в команде наблюдает за мной
пристально. Постоянно подходит: "Как самочувствие?" Уже
привык к этому, доктор очень щепетильный человек. Думаю, еще долго
он будет ко мне присматриваться.
- Бердыев после вашего обморока сказал: "Смотреть на то, что
происходило в раздевалке, было невозможно. Многие ребята, глядя
на это, не сдержали слез".
- Скажу больше - мне до сих пор стараются не рассказывать, что там
было.
- Даже Ольга?
- Она не была в раздевалке. Да и зачем ей это знать? Достаточно
того, что меня пронесли на носилках мимо нее из раздевалки. Она
стояла у дверей. Сказали жуткое - дескать, у меня, скорее всего,
геморрагический инсульт…
- Врачи "Рубина" сделали что могли?
- Благодаря профессионализму наших докторов я сижу перед вами. Тогда
первые минуты многое решали. Случись заминка - мог быть летальный
исход.
- Олег Романцев нам на днях рассказывал, как очнулся в реанимации
- и около кровати увидел друга, артиста Александра Фатюшина. Когда
в реанимации очнулись вы - что было перед глазами?
- Сколько раз приходил в себя - видел Ольгу. Первый раз очнулся
ночью - помню лишь, сплошная темень. Жену отпустили домой поспать,
и в 7 утра ей дозвонился. Это поразительно - в 6 часов вечера был
в коме, а в 7 утра уже общался по телефону.
- Говорят, люди в состоянии комы видят много интересного.
- Почему-то всех этот вопрос интересует, часто расспрашивают. Кусок
жизни просто выпал. Будто свет выключили - чик…
- В больнице только и думали, сможете ли вернуться в футбол?
- Все не так. Первая мысль у меня была: эх, проиграли "Ростову"…
Ха-ха! Это правда!
- Бердыев приходил к вам в палату?
- Конечно. Курбан Бекиевич с большой теплотой отнесся ко мне и Ольге.
И вообще, благодарен руководству "Рубина" за поддержку.
- У Бердыева никто не играет на уколах. А в других командах приходилось?
- Играл, и это большая ошибка. Один-два матча проведешь через боль,
и закончиться все может печально. Серьезной травмой. Что у меня
и произошло.
- Это в "Сатурне"?
- Да. Игнатьев попросил сыграть, я и сыграл. В итоге мышца разорвалась.
Потом лечился два месяца. Кому что доказал?
- На ваших глазах случались страшные травмы?
- Как-то играл за "Сатурн" против "Спартака".
В том матче Бесчастных врезался в Чижова, нашего вратаря, и сломал
ему лицевую кость. Чижов, по-моему, сознание потерял. Жуткая картина
- кость куда-то ушла, лицо провалилось... Валера долго лечился.
ЦАХКАДЗОР
- Бывало, что собственный организм вас поражал, выдерживая колоссальные
нагрузки?
- Знаете, я ведь у Овчинникова прошел через запредельные нагрузки.
Особенно на предсезонке. Ни разу не было момента, чтоб я сказал:
"Все, не могу".
- Кроссы вам были в радость?
- Кроссы на моей памяти были в радость одному парню - Валере Макарову,
мы со школы дружим. Вот он мог бегать сколько угодно. Нас в детстве
гоняли будь здоров - то на 10 километров отправят, то на 15. По
снегу, по морозу. Никакой пользы от этой беготни не было, как сейчас
понимаю. Да и тогда я все время старался срезать. А приятель мой
не срезал никогда. Я кричу: "Валер, зачем? Куда?" - "Давай
со мной…"
- Он так и не заиграл?
- Заиграл - во второй лиге. А сейчас в команде по футзалу - "Волга-Трансгаз",
кажется.
- Вы поработали с Валерием Овчинниковым. Борман - мастер художественного
слова. Что осталось в памяти?
- Я не любитель запоминать эти афоризмы - зато сразу пришел на ум
Димка Вязьмикин. Тот, кажется, каждое собрание Овчинникова помнил.
- Да любой запомнил бы собрание, которое шло семь часов.
- Да, было такое!
- Как можно семь часов сидеть на стуле?
- Сам не понимаю. Но можно, оказывается.
- Не заснули?
- В другом месте, может, и задремал бы, но только не там. Очень
шумный был диалог.
- Борман говорил не останавливаясь?
- Нет, мы крутили взад-вперед кассету. Проиграли дома "Локомотиву"
1:3. Каждый момент он останавливал, и начиналось обсуждение. В итоге
за семь часов даже первый тайм не досмотрели.
- Игроки не боялись отвечать?
- После этого собрания Дурнев собрал сумку и уехал из команды. Разругался
с Борманом. Кто-то мог с ним поспорить - например, Мухамадиев или
Афанасьев. Но если Овчинников завелся - и они молчали.
- А вы?
- Для меня, молодого, на таких собраниях главное было затеряться
в зале. Чтоб осколками не посекло.
- Самый памятный ваш разговор с Овчинниковым?
- Как-то привез меня к себе домой, усадил в кресло: "Ну, куда
поедешь? В "Торпедо" или "Динамо"?" Я и
понятия не имел, что меня туда зовут. Выдавил: "Не знаю…"
- Очутились в "Динамо"?
- Да. Хоть на сборы съездил еще и с московским "Локомотивом".
Смотрины вроде нормально прошли, Семин подходит в конце: "Все
в порядке, только Овчинников за тебя большие деньги просит".
Еще и доктору "Локомотива" мое колено не понравилось.
- Мышалову?
- Ярдошвили. У меня как раз мениск удалили. После того сорвавшегося
перехода прошла неделя, и я подписал контракт с "Динамо".
Естественно, ни о каком "Локомотиве" уже не жалел.
- Больше в гостях у главного тренера не бывали?
- Нет. И тогда-то дальше гостиной не ходил. Я перед Овчинниковым
был как кролик. Я - мальчишка, а он - великий и ужасный. Еще случай
помню, когда Овчинников поразил. Меня, 17-летнего, только-только
взял из дубля. Встречаемся на пороге столовой перед установкой на
матч. А играть нам с "Ротором". Вдруг слышу: "Ну
что, не испугаешься?" - "В смысле?" - "Играть
не испугаешься?!" "Нет", - отвечаю. "Да, тебе
вообще все по барабану, - реагирует Овчинников. - Ты-то точно не
испугаешься".
- Неужели на поле выпустил?
- Выпустил, на последние 20 минут.
- Во время встречи с нами он курил не останавливаясь.
- Очень много курил, это правда. Еще кофе ему Козин делал по спецзаказу
- не представляю, сколько ложек на чашку клал. В комнату, где они
игры разбирали, потом не зайти было - сплошной дым. Так накурено,
что минуту побудешь - костюм можно в чистку сдавать.
- В "Спартаке" тех времен самая большая зарплата была
5 тысяч долларов. Сколько платили в Нижнем Новгороде?
- Я получал две с половиной тысячи долларов. Лидеры, наверное, чуть
больше.
- Первых российских бразильцев, Жуниора и Да Силву, в Нижнем застали?
- Да. Смешные ребята. Жуниор-то еще был не совсем деревянный, а
вот Да Силва - с пляжа. Зато успехом у нижегородских девиц пользовались
бешеным. Очереди к ним выстраивались. Кто-то из них, говорят, увез
с собой в Бразилию русскую жену.
- К вам Овчинников относился с большой симпатией. На нагрузках это
не сказывалось?
- Никак. В этом плане меня не берег. Я на всю жизнь запомнил сбор
в Цахкадзоре…
- Вы и там побывали?
- А как же!
- Трудно вас с этим поздравить.
- 18 дней носились без мячей, трехразовые тренировки. Будили нас
в 7 утра, и бежали по дикому морозу. Кругом темень, не видишь, куда
бежишь… Ухнула бы пара футболистов в ущелье - никто бы не заметил.
Бегали прямо в пуховиках, иначе невозможно. Если ветровку наденешь
поверх спортивного костюма - умрешь от стужи. На собраниях Борман
говорил: "Ребята, надо заложить фундамент". Вот мне и
заложили - до сих пор на нем играю.
- Тренера Козина, который вас будил в Цахкадзоре, ненавидели?
- Мы его за зарядки не любили. Большой был любитель этого дела.
В Сочи бегали вокруг гостиницы "Камелия", вставали - и
прямо из постели на кросс. Нижегородский "Локомотив" в
этих краях все знали.
- Сколько сил уходило в никуда.
- Мне жалко одного - что мало работали с мячом. Никакая беготня
мяч не заменит. Сейчас я знаю, что функционально можно подготовиться
за короткий срок. В "Рубине" очень грамотный тренер по
физподготовке.
- Испанец Рауль Гонсалес Рианчо?
- Да. Во многом его заслуга, что "Рубин" без спадов прошел
весь чемпионат. У него очень эмоциональные тренировки, поднимают
настроение. Могут быть тяжелыми, но при таких эмоциях нагрузок не
замечаешь.
- Овчинникова, ныне вице-президента эстонской "Левадии",
давно видели?
- Он заезжал в "Москву", о чем-то толковал с Белоусом.
Приехал, сильно похудевший, на древнем "порше". "Хорошо
выглядите, Викторович", - сказал я. Видно, что прежних стрессов
нет.
"Я - МЕНТ..."
- В свое время вас зазывали разные клубы. Кто особенно красиво уговаривал?
- Слуцкий. Прежде не были знакомы, а тут он позвонил, лично пригласил
в "Москву". И наговорил массу комплиментов, я был потрясен.
Думаю, елки-палки, вот уж не подозревал, что я настолько сильный
футболист…
- Он и в интервью позже назвал вас "одним из самых одаренных
и недооцененных российских футболистов".
- Вот видите. Мне говорил приблизительно то же самое.
- Вы были капитаном молодежки. Почему в первой сборной так толком
и не сыграли?
- Не судьба, значит.
- Валерий Овчинников говорил, что по таланту вы достойны большего.
Но полностью раскрыться помешала травма колена.
- Травм действительно хватало. Но жалеть мне не о чем. Тем более
карьера еще не закончена. Бог даст, самое интересное впереди.
- Из московского "Динамо" вы уходили в "Сатурн"
со скандалом. Александр Новиков, тренер "Динамо", говорил,
что у вас закружилась голова и работали на сборах спустя рукава…
- Теперь вспоминаю этот момент со смехом. Все получилось банально
- клуб не захотел выполнять условия контракта. И мне об этом недвусмысленно
намекнули.
- Кто намекнул?
- Новиков. В присутствии руководства устроил мне разнос: ты, мол,
такой-сякой, плохо тренируешься, голова закружилась, и вообще, хватит
думать о новом контракте.
- Нашли, что ответить?
- Я, говорю, за язык никого не тянул. Это вы завели речь о новом
соглашении. И квартиру еще год назад по контракту обязаны были дать.
Я готов, - пожалуйста, можем хоть сейчас все подписать. Вы же сами
"завтраками" кормите. До последнего надеялся решить вопрос
мирным путем. Но в итоге пришлось подать заявление на КДК.
- Помимо "Сатурна" вас приглашали еще "Локомотив"
и "Шахтер". Получается, "Локо" больше не смущало
ваше колено?
- То-то и оно, что смущало. Ярдошвили сказал, что в его практики
лишь два футболиста играли с порванной передней крестообразной связкой.
Один из них - я. В "Динамо" полгода отыграл с травмой.
Колено периодически "вылетало". В "Сатурне"
это пару раз повторилось. И Шевчук не выдержал: "Хватит мучиться.
Езжай на операцию в Германию". Отвечаю: "Как-то неудобно.
Пришел в команду, сыграл всего 12 матчей - и весь оставшийся сезон
буду лечиться". - "Об этом не беспокойся. Здоровье - важнее".
Между прочим, другой тренер на месте Шевчука мог бы и не говорить
такое. Просто ждал бы, когда окончательно доломаюсь.
- А "Шахтеру" почему отказали?
- К тому времени уже дал слово руководству "Сатурна".
Да и не хотел уезжать из России. Тогда это был еще далеко не тот
"Шахтер", который выиграл Кубок УЕФА.
- Гендиректор "Сатурна" Аксаков говорил, что приходил
на тренировки в тулупе, прятался в кустах и смотрел, как работает
команда. Игроки знали об этом?
- Слухи доходили, но не думали, что это правда. По крайней мере
Аксакова в тулупе ни разу не видели. Но он ведь бывший милиционер
- так что прятался, наверное, как надо.
- О своем богатом милицейском прошлом рассказывал?
- Нет. Говорил лишь с усмешкой: "Я - мент, поэтому знаю все,
что происходит в команде. От меня ничего не утаишь". Но при
всех его чудачествах Аксаков много полезного сделал для "Сатурна".
В Раменском серьезный футбол появился благодаря губернатору Громову
и Аксакову.
- В "Сатурне" вы ненадолго пересеклись с Романцевым…
- Работать с ним было интересно! Все тренировки игровые, с мячами.
Уделял большое внимание передачам. Романцев повторял: "В пасе
совершенства нет. Его нужно постоянно шлифовать и доводить до автоматизма.
Чтоб партнер получал мяч на ход, под удобную ногу".
- Ухода ничто не предвещало?
- Абсолютно. Прилетели на очередной сбор - Романцева нет. Думаем,
наверное, дела в клубе задержали. Или игрока поехал просматривать.
А через пару дней выясняется, что Романцев в отставке.
КОНЦЕРТ БРАКАМОНТЕ
- Вы, говорят, недавно поменяли агента?
- Да, сейчас работаю с Олегом Артемовым. До этого был Шандор Варга.
- Почему расстались?
- Не понимаю агентов, которые помогут заключить контракт, получат
комиссионные и пропадают. Ему уже все равно, как потом у тебя складываются
отношения с руководством, играешь ты или нет. Это неправильно. Можно
хотя бы иногда снять трубку, позвонить. С Варгой нас разлучили расстояния
(смеется). Сегодня он в Лондоне, завтра - в Будапеште, послезавтра
- в Киеве. У него клиентов много. Один из них, Канчельскис, нас
когда-то и познакомил.
- До Варги у вас был агент?
- Нет. Переходом из "Локомотива" в "Динамо"
занимался лично Овчинников. Когда перебрался в "Сатурн",
вести дела помогали знакомые.
- Что запомнилось на "Ноу Камп" кроме победы?
- То, что игроки "Барселоны" выбегают на поле под музыку
из фильма "Гладиатор".
- С кем-то футболками поменялись?
- Нет. После матча в раздевалку принесли несколько футболок "Барселоны".
Кто захотел - забрал на память. Но я к таким вещам равнодушен.
- Кто из ваших футбольных друзей собирает майки?
- Многие. Правда, дома ни у кого не видел. Вот интересно: меняются,
меняются - а куда потом-то их девают? Где они лежат?
- Лучший легионер, с которым вас сводила жизнь в одной команде,
- Домингес?
- Еще бы назвал Баррьентоса. Феноменальный талант. Уехав из "Москвы"
в аргентинский "Сан-Лоренцо", сразу стал чемпионом и одним
из лучших игроков страны. Его и в сборную привлекают.
- За что же Блохин невзлюбил Баррьентоса?
- Питу - парень с характером. Взрывной, эмоциональный. Но и про
Блохина можно сказать то же самое. Таким людям общий язык найти
сложно.
- Вас не удивило, насколько быстро Блохин успел в "Москве"
со всеми рассориться?
- Такой он человек. Не признает компромиссы. Отношения строит по
принципу: "Я - главный тренер, и мои решения не обсуждаются".
Хотя иногда эти решения не поддавались логике. Например, была у
меня травма голеностопа. Только-только восстановился, впереди матч
с "Зенитом" на выезде. Блохин спрашивает: "Минут
на тридцать тебя хватит?" - "Не вопрос". - "Хорошо,
готовься. Я на тебя надеюсь". Лечу с командой в Петербург и
не попадаю в заявку.
- Почему?
- Загадка.
- Блохин не скрывал раздражения Макси Лопесом, который перевез из
Барселоны "Мерседес-Макларен" за миллион долларов.
- Так и было. С Лопесом ситуация тоже очень странная. Человек блестяще
проводит концовку сезона, на сборах забивает чуть ли не в каждом
матче. Но стартует чемпионат - и Лопес оказывается в глухом запасе.
- Из аргентинцев с Блохиным сумел сработаться лишь Бракамонте. Потому
что дольше всех играет в России и на какие-то проблемы смотрит проще?
- Мне кажется, дело в другом. Но от подробностей воздержусь.
- С музыкальным творчеством Бракамонте знакомы?
- Конечно. Брака не расстается с гитарой. Как-то в кафе собрал всю
команду и дал концерт часа на полтора. Это было здорово! Потом каждому
диск подарил со своими песнями. У меня до сих пор в машине лежит.
- Дмитрия Тарасова, который перешел в "Москву" минувшей
зимой, поселили на базе в соседней комнате с Бракамонте. Так для
бедняги Тарасова каждый вечер превращался в испытание…
- Может, Бракамонте сменил репертуар? Раньше всем нравилось, как
он поет.
- Одна из песен Бракамонте называется "Тюрьма Петракова".
Как впечатление?
- "Тюрьма Петракова"? Хм, не знал. У Браки-то все песни
на испанском. Вот если б по-русски спел, тогда я бы запомнил.
- Последняя книжка, которую вы прочитали?
- Роман Пауло Коэльо "Победитель остается один".
- Символично. В какой момент поняли, что не упустите золото?
- Когда в Лужниках победили ЦСКА.
- А когда стало ясно, что можно обыгрывать "Барсу"?
- После второго гола мелькнула мысль. Но в победу поверил лишь с
финальным свистком.
- Танец Бердыева в чемпионской раздевалке большое впечатление произвел?
- Огромное. Таким счастливым Курбана Бекиевича я прежде не видел.
- Главный тренер после этого вечера два дня сушил пиджак. Ваши вещи
тоже вымокли в шампанском?
- Мне повезло - вещи остались сухими. Зато Сибайю окатили с головы
до ног. Да и некоторым журналистам не поздоровилось. Думаю, до сих
пор не просохли.
- Впервые пили шампанское в раздевалке?
- Случалось и раньше. Когда нижегородский "Локомотив"
вышел в премьер-лигу, шампанское тоже было. Но разве тот праздник
сравнить с нынешним?
