Корреспонденты "Спорт-Экспресса" смотрели матч Россия
- Германия с 57-го ряда трибуны А Лужников - вместе с болельщиками.
А после игры рассказали о своих впечатлениях, ответив на ими же
поставленные вопросы.
ТРУДНО ЛИ БЫЛО ДОБРАТЬСЯ ДО СТАДИОНА?
Голышак: - Суббота оказалась днем аварий, одна нелепее другой. Я
поехал в Лужники на машине из подмосковных Мытищ, и, как назло,
в самом узком месте на выезде из города сломался КамАЗ. Стоял с
откинутой кабиной, принимая на себя людскую брань. А я со скуки
рассматривал тех, кто рядом. Бог ты мой - да они все, кажется, на
футбол!
Вот флаг из окна. Вот шарф на чьей-то шее. Вот, слышу, "Хиддинк"
доносится из приоткрытого окошка. Все-таки, думаю, "Лужники"
- очень большой стадион.
Но пробкам краю не было видно, и машину пришлось бросать около ближайшего
метро. Спустился под землю. А там каждый второй толкует о матче,
до которого полтора часа. Подмосковье тянется на футбол. Запомнился
диалог: "Когда последний раз немцы не вышли из группы?"
- "В 45-м…"
Чем ближе к "Спортивной", тем теснее. Ну да ладно - стокилограммовые
корреспонденты чужих локтей не боятся. Главное - не получить чем-нибудь
колюще-режущим в глаз. Быть нанизанным на флагшток - это, братцы,
смерть нелепая и героическая.
Чьи-то бубенцы на потешной шапке трясутся прямо перед моим лицом.
"Береги карманы", - шепчет кто-то рядом. Немедленно начинаю
беречь. Опомнившись, хватаюсь за главное - уф-ф, билет здесь. Больше
ничего не жалко.
Голубой вагон бежит, качается - да и как ему не трястись, если фанаты
раскачивают его изо всех сил? Если прыгают один другого выше? Чудесная
штука - прыгать в метро. Вот и дед какой-то, сохранявший спокойствие
до самого "Парка культуры", не выдержал и робко подпрыгнул.
Приятель глянул на него с укоризной: "Это дети прыгают. А ты
старый - ума не набрался…" Дед обиженно надул губы. Действительно,
не набрался.
Чье-то дитя неопределенного пола, вымазанное зеленкой, смотрело
по сторонам затравленно. Кто тебя обидел, несчастный ребенок? Чего
ты боишься?
Дама, отвечающая на "Спортивной" за эскалатор, в предынфарктном
состоянии - железные деньги несутся откуда-то сверху лавиной. В
глазах паника - как бы не получить тяжелым пятаком в лоб. Тетенька
вращала глазами, как степная лошадь. Будто из окопа, высунулась
на секунду из будки - и загородила стекло картонкой. Будь моя воля
- представил бы ее к медали "За боевую доблесть". Жаль,
не обыграли наши немцев - а то просилась бы ей на грудь медаль другая,
"За победу над Германией"…
Впрочем, тут же гражданка еще отважнее орудовала веником. Сметала
железные денежки в мусорный бак. Надеюсь, все сметенное ей и останется.
Кружков: - Как же давно это было - на футбол по билету! Да еще на
метро - ясно, что ехать в субботу к Лужникам на автомобиле не имело
смысла. Поначалу я загрустил, но потом решил, что во всем нужно
искать плюсы. Один нарисовался сам собой - теперь ничто не мешало
принять перед матчем боевые сто грамм. Тем более что на дворе не
май месяц.
Гастроном, однако, встретил мрачной табличкой: "В субботу с
14.00 до 23.00 спиртные напитки не продаются". Сунулся в другой
магазин - та же петрушка. Для меня, конечно, не новость, что возле
Лужников и "Спортивной" в дни футбольных матчей алкоголь
не продают. Но при чем здесь те, кто живет в четырех остановках
от метро "Университет"? Все-таки любую разумную мысль
у нас способны довести до абсурда…
К счастью, на выручку пришел сосед, у "которого с собой было".
И после легкой застольной разминки я отправился на встречу с Его
Величеством Футболом.
ЧТО УДИВИЛО ОКОЛО СТАДИОНА?
Голышак: - Толпа, подхватив под руки, закружила, понесла. Мне и
ногами-то перебирать было лишнее. Вот один кордон, вот другой. Милиционеры
были пугливы и любезны. Любезнее стюардов на "Сантьяго Бернабеу".
Кто-то справляет малую нужду прямо у стен гостиницы "Юность".
Милиция не обращает внимания - видимо, был приказ не лютовать. Гости
столицы, остановившиеся в "Юности", смотрят с робостью
на людской поток под окнами. Шторы на всякий случай едва приоткрывают…
Но давка, что же это за давка! Очередь к турникетам километровая
- смотришь поверх голов, а вертушка едва двигается.
- Там что, пин-код надо набирать? - возмущался кто-то.
Сзади надавили так, что я замер на выдохе. Поражаясь невозмутимости
коллеги Кружкова - тот ухитрялся в толпе, где и рукой-то не двинуть,
лузгать семечки. Хорошо, не было при нем термоса с бульоном.
Из четырех вертушек тем временем вышли из строя две. А оставшиеся
работали на последнем издыхании. Отвечали за сложную технику две
божьи старушки - и что делать, они не представляли. Куда направлять
бурлящий поток? К семи было все ближе, а очередь не двигалась. В
воздухе запахло народным бунтом. Еще минут пять ожидания - и кто-нибудь
призвал бы Русь к топору.
А пока толпа развлекалась как могла. Кто-то бросил в воздух немецкий
шарф - толпа с наслаждением его поглотила и втоптала в асфальт.
Другой хрипло поинтересовался:
- Кто играет?
Толпа хохотнула.
Третий комично канючил:
- Пустите вперед, люди, жена рожает…
Но ждать было невмоготу - и народ пошел на штурм. Сквозь заклинившие
вертушки не прорваться - но почему б не перемахнуть через забор
сбоку? Как брала толпа Зимний дворец, так и Лужники взяла. Кто-то,
оседлав турникет, торжествовал, как Егоров и Кантария. Перемахивать
не спешил - ждал, пока толпа оценит героизм:
- "Зенит" - чемпион!
Толпа не оценила:
- Слезай, не задерживай…
Чьи-то могучие руки уже передавали с одной стороны забора рослую
барышню. Другие руки готовились ее принять с другой стороны.
Кто знает, чем закончились бы эксперименты, если б не пожилой подполковник.
Вот он - очаг разума в этом океане чувств. Распорядился открыть
ворота. Поставил двух контролеров, которые отрывали корешки вручную
- быстро и ловко. Толпа рассосалась за минуту. Бунт не состоялся.
Кружков: - Коллега Голышак, как всегда, склонен преувеличивать.
Толпа, конечно, перед турникетами собралась внушительная, но давки
я не почувствовал. Да и вообще куда больше в тот момент волновало
другое - успеем к стартовому свистку или нет? Опаздывать не хотелось.
Но очередь еле двигалась.
Кто-то, поглядывая на часы, нервно курил. А я нащупал в кармане
"трофейные" семечки, которые раздавали у входа. Если кто
не в курсе, среди спонсоров сборной России с недавних пор появилась
и компания, ими торгующая.
Семечки настраивали на философский лад. Щелкаешь - и кажется, что
время тянется быстрее. Предложил Голышаку горсть - Юрок скривился.
Достал леденцы от кашля. Что ж, каждому свое.
В итоге на трибуну мы ворвались секунда в секунду - к свистку Бузакки.
Гимн пропели без нас, зато растянутый баннер с Родиной-матерью и
призывом "Готовься!" оценить успели.
...А НА ТРИБУНАХ?
Голышак: Огромное полотнище с Родиной-матерью выглядело, считаю,
не слабее, чем "медвежий" флаг на игре с англичанами.
Но атмосфера была другой. Быть может, от первой московской стужи
народ болел сдержанно. Можно сказать, деликатно. На матче с Англией
сесть было невозможно - так и стоял девяносто минут. Усталости не
чувствуя.
А тут стоило привстать кому-то на той же трибуне А - кто-то сзади
сразу шикал. Сосед спереди приподнялся всего пару раз. Да и стоило
кому-то затянуть "Россия, Россия!" - на нашей трибуне
поддерживали клич без большого азарта. Если и голосили, то как-то
сдавленно.
Хотя болели нервно, со сжатыми кулаками. Играя желваками.
Настроение передается - внутренне сжался и я. Помрачнел лицом -
пусть даже гола в ворота Акинфеева ничто еще не предвещало.
Отошел к перерыву - во время конкурса счастливчиков. Лица самых
счастливых, выхваченные камерой, показывали на все "Лужники".
Счастливчики счастливыми не выглядели - вот мрачный господин с бородой.
Увидев себя на экране, нахмурился еще сильнее.
А вот и я, ваш корреспондент. Увидел самого себя. Надо же!
Другому счастливому, рядом ниже, стало дурно то ли от выпитого,
то ли от любви к отчизне. Вывели под руки. Никто его, в забытьи
отдавливающего ноги целому ряду, не осуждал. Народ у нас понимающий.
После гола и кульбита Клозе кто-то матерился вполголоса. Кто-то
задумчиво похлопывал пластмассовой трещоткой по коленке. Запущенная
кем-то петарда подчеркнула трагизм момента - и растворилась над
лужниковской крышей. Петарду номер два я увидел только с финальным
свистком. Летела она печально и романтично, как первый советский
спутник.
Кружков: - Кресло на 57-м ряду мне досталось наполовину сломанное.
Правда, рядом с дырой на уцелевшем невесть как куске пластмассы
была заботливо уложена программка. Раскрыл ее на страничке, где
к зрителям обращался глава Всероссийского объединения болельщиков
Александр Шпрыгин. Заканчивалась речь оптимистично: "И да поможет
нам ВОБ!"
Фанаты, собравшиеся в Лужниках под крылом ВОБа, и впрямь старались
хоть куда. Не умолкали ни на секунду, распевали что-то бодрое и
били в барабаны. Это происходило на трибунах за воротами. В нашем
секторе А все было чинно-благородно. Если не считать назойливых
и крикливых дудок, без которых, к сожалению, для некоторых поход
на футбол немыслим.
В основном же народ отмалчивался, а если и голосил: "Россия
- вперед!", то без надрыва. Особенно когда на табло загорелось
0:1. Так что можно понять Зырянова, который после матча огорченно
подметил: сегодня болели похуже, чем с Англией. Ксати, ложа VIP
напротив нашей трибуны, опустев в перерыве, пустовала минуты до
60-й. Возвращаться туда випы не спешили. То ли отогревались слишком
долго в буфете, то ли футбол эту публику вообще интересовал в последнюю
очередь.
Мне в соседи, кроме Голышака, достался странный дядька в очках с
толстыми-претолстыми линзами. Глядя на поле, он то и дело сокрушался:
"Почему не можем предугадать направление развития атаки? Где
подборы? Включайте прессинг!" Товарищ оказался не только по-футбольному
подкован. Едва Бузакка дал свисток на перерыв, над ухом раздалось
протяжное: "Первый тайм мы уже проиграли…"
Чем ближе был конец матча, тем тише становилось в Лужниках. Умолкли
даже дудки. Минуте на 85-й болельщики тонким ручейком потянулись
к выходу. Вот этого я совсем не ожидал. Стоило ли с таким трудом
доставать билеты на футбол, если даже досматривать его не возникает
желания? Тут никакой ВОБ не поможет…
Тем временем по арене затянули старую песню о порядке выхода с трибун.
И я поймал себя на мысли, что впервые это прослушаю с волнением
- куковать в Лужниках лишний час удовольствие сомнительное. Диктор
порадовал: трибуна А покидает стадион первой. За весь вечер это
была, пожалуй, самая приятная новость.
ВИДЕЛИ ЛИ ХОТЬ ОДНОГО НЕМЕЦКОГО БОЛЕЛЬЩИКА?
Голышак: - Как не видеть? Видел! Кто-то потом рассказывал о немцах,
без страха гуляющих по Лужникам с большой картой России. Рисовавших
перед фотографами карандашиком странные векторы - похожие на план
"Барбаросса". Вот этих не встретил, врать не буду. Зато
встретил других - фотографировавшихся у края платформы в метро.
Людей в белых армейских ушанках трудно было не приметить. Смеялись,
хлопали друг друга по плечу. Опасности не чувствовали.
Наверное, только эти люди покупали в Лужниках кукурузу по кельнским
ценам - 150 рублей за початок.
- На ВВЦ в праздничный день по 60 продают, - заметил я.
- А в Бирюлеве - по 30, - сообщил коллега Кружков.
Кружков: - Не только не видел, но и не слышал. Даже после гола Клозе.
Поэтому уже дома в интернете с изумлением наткнулся на высказывание
какого-то милицейского начальника, что на матче собралось две с
половины тысячи немецких болельщиков. Хорошо замаскировались, ребята!
ПРИЯТНЕЕ ЛИ ХОДИТЬ НА ТАКИЕ МАТЧИ В ФАН-СЕКТОР, ЧЕМ В ЛОЖУ ПРЕССЫ?
Голышак: - Ох, приятнее! Продираясь через турникеты к своему сектору,
я оказался напротив ложи прессы. Верите ли, - даже не взглянул в
ее сторону. Слишком хорошо помню, как сидел среди фанатов на игре
Россия - Англия. Тот вечер для меня - большое-пребольшое и чудесное
воспоминание.
Кружков: - Именно "ходить" - приятнее в ложу прессы. Никакой
толпы у турникетов, а главное - на футбол попадешь вовремя. Простому
болельщику, как выяснилось, это совсем не гарантировано. Даже если
явился на стадион за час до начала матча.
Кроме того, коллеги и обладатели журналистских аккредитаций (что
на таких матчах не всегда одно и то же) сроду не возьмут с собой
гадкий предмет, название которому - дудка. Я готов терпеть файеры
и петарды. Что угодно - только не дудки, от которых за 90 минут
способен разорваться мозг.
А вот откуда в Лужниках смотреть игру - мне, признаться, без разницы.
Уж слишком далеко расположены трибуны от поля. Жаль, "Локомотив"
маловат для матчей уровня сборной. Но в Черкизове ты действительно
получаешь удовольствие, заряжаясь эмоциями от того, что творится
на поле в нескольких метрах от тебя. Видишь лица футболистов и тренеров.
Слышишь их отдельные реплики. В конце концов, чувствуешь запах травы.
В Лужниках, как мне кажется, ты этого лишен. Хоть в ложе прессы,
хоть в обычном секторе.
ЧЕМ ЭТОТ МАТЧ, КРОМЕ РЕЗУЛЬТАТА, ОТЛИЧАЛСЯ ОТ ИГРЫ РОССИЯ - АНГЛИЯ?
Голышак: - Настроением. До игры, во время и после. Мы брели к Воробьевым
горам и понимали, насколько замерзли. В Лужниках холод отчего-то
не чувствовался. Обходя VIP-стоянку, едва не угодили под чей-то
ревущий сиренами кортеж. Боюсь даже предположить, под чей именно.
Я ехал домой и листал программку. На трибуне было не до нее. Узнал
массу занимательного: "Самый высокий защитник Пер Мертесакер
не переваривает брюссельскую капусту и курильщиков, зато любит смотреть
телевизор…"
Интересно, знает ли обо всем этом герр Мертесакер? И что означает
- "не переваривает капусту"?
Кружков: - Вспомните, на что два года назад уповали перед игрой
болельщики и специалисты всех мастей? На русский характер, запредельную
самоотверженность, лужниковскую синтетику, наконец. А еще - на чудо,
везение и даже на Господа Бога. Как будто у Бога нет дел поважнее...
О других козырях команды Хиддинка тактично умалчивалось. Не то чтобы
их не было вовсе. Просто на фоне грозных бригов эти козыри, казалось,
не сработают по определению. Однако ж сработали!
Победу над Англией окрестили чудом. Сейчас, если б обыграли немцев,
так ее никто не назвал бы. Мы поглядывали на Баллака и К о с позиции
силы. Отчего-то внушили себе, что Россия - фаворит, а Германия -
"не та". В предматчевом трепе проскальзывали надменность
и безоговорочная уверенность в успехе. Мол, едва ли не на каждой
позиции наши игроки сильнее, чем немцы. В это очень хотелось верить.
Как веришь в детстве в добрых волшебников и сказочных зверей. Реальность
оказалась иной.
Любим мы бросаться в крайности. А надо всего лишь трезво смотреть
на вещи.
КАК ВАШ РАЙОН ВСТРЕТИЛ ПОРАЖЕНИЕ?
Голышак: - По Мытищам, городу-сказке, до утра бродили усталые люди
с флагами на плечах. Счет они помнили нетвердо, утешились довольно
скоро. Возможно, вспомнили про "черный ход", о котором
так вкусно толковал Хиддинк.
Хотя, это Москва смирилась с поражением, траурно отпев свое на эскалаторах.
Но только не Мытищи.
Нежданно-негаданно подмосковное небо озарилось салютом - не пропадать
же заготовленной пиротехнике. Мы еще повоюем.
А в ночном магазине я увидел чудесную сцену. Едва державшийся на
ногах человек шагнул к охраннику. Помолчал секунду, глядя тому в
лицо. И сурово выдохнул: "Ну что, проиграли?!"
Будто бедный охранник - это Хиддинк, который в ответе за все.
Кружков: - Витрины у нас никто не крушил, громко не сквернословил.
Никакой агрессии. Даже пьяных не было. Хотя откуда им взяться, если
в округе полдня не наливают?
Народ угрюмо расходился из метро "Университет", вполголоса
обсуждая, кто может достаться сборной в стыковых матчах. И правда
- что горевать-то? Ничего не потеряно. Зато осенью на два суперматча
у нас стало больше.
Кстати, о метро. Когда спустились с трибуны, Голышак предложил идти
до "Воробьевых гор".
- Так ведь предупреждали, что до полуночи станция работает только
на выход, - козырнул я знаниями, услышанными днем в новостях. -
Надо к "Спортивной" пилить.
Но замерзшему коллеге все равно милее были "Воробьевы",
которые к Лужникам намного ближе. Мы рискнули - и не зря. Станция
была открыта, проблем с проходом не возникло. Еще один приятный
сюрприз.
ПОЧЕМУ НАДО ОСТАВАТЬСЯ ОПТИМИСТАМИ?
Голышак: - Потому что Россия все-таки сыграет на чемпионате мира.
Никто и не вспомнит, как она туда выбралась. Еще посмотрим, кто
заберется выше - мы или немцы. Хиддинк в это верит - почему бы не
поверить и нам?
Кружков: Можно проиграть бездарно - как испанцам на Euro. А можно
талантливо - как тем же немцам. Правда, беспомощные первые таймы
и в Дортмунде, и в Москве хочется выбросить из головы. Они возвращали
во времена, когда наши не в состоянии были одолеть Эстонию с Израилем.
А вот после перерыва игра радовала глаз. Не феерия, конечно, но
самое важное - за сборную не стыдно. Если еще Жирков наберет форму
да Аршавина оставят в покое мелкие болячки - через месяц в стыковых
будет на что посмотреть.
