Недавно Борис Игнатьев, поработавший в «Сатурне», сказал мне о новом
тренере подмосковной команды: «Андрей - очень хороший человек и
отличный психолог. Люди вокруг него объединяются - как опытные игроки,
так и вчерашние резервисты. В нем есть что-то от хорошего учителя:
зашел в класс, и даже неисправимые болтуны тут же замолкают и слушают
с открытым ртом».
В Австрии появилась возможность убедиться в справедливости этих
слов. При этом ни корреспондент «Спорта», ни, что самое важное,
коллеги, чаще бывающие в гостях у раменчан, ни разу не видели, чтобы
наставник «Сатурна» хотя бы раз повысил на кого-то голос или просто
выказал негативные эмоции. Хотя и чересчур мягким Гордеева тоже
не назовешь: решение «отцепить» от сбора Алексея Еременко, отношение
которого к делу не устраивало, - лучший пример наличия у тренера
решительности и жесткости, когда этого требуют интересы команды.
А еще никогда не доводилось слышать, чтобы кто-то говорил о футболе
так, как новый наставник «Сатурна». Нет, употреблять штампы вроде
«футбол - дело всей жизни» умеют многие. Но только Гордееву в этом
почему-то сразу веришь безоговорочно.
«Тренер» звучит гордо»
- Владимир Маминов после своей первой игры в роли и. о. главного
тренера «Локомотива» признался: с трудом сдерживался, чтобы не выскочить
на поле. У вас в матче с «Динамо» такого не было?
- У меня было больше времени привыкнуть к новой роли - все-таки
сначала работал с молодежной командой. Так что первые и самые сильные
эмоции уже успели пройти. Зато пришло понимание, что за бровкой
пользы команде принесешь больше, нежели выходя на поле. Хотя в любом
случае переживал сильно.
- Заснуть не могли?
- И сейчас перед играми не спится - что-то анализирую, готовлюсь.
- Еще в 2007-м играли за «Спортакадемклуб», а потом раз - и в тренеры!
В 32!
- В принципе, не планировал заканчивать. Мы неплохо провели тот
сезон, вышли в первый дивизион. Но когда позвонил Гаджи Гаджиев
и предложил поработать с молодежной командой «Сатурна», раздумывал
недолго. Когда зовет уважаемый человек, решение принимаешь быстро.
В первую очередь для себя.
- Многое для вас сделал Гаджиев как тренер «Анжи»?
- Здесь важнее не то, много или мало для тебя кто-то сделал, а личное
отношение. Просто как к человеку и как к специалисту отношусь к
Гаджи Муслимовичу с большим уважением.
- В чем лично для вас главное отличие работы с «молодежкой» и «основой»?
- Из того, что сразу бросилось в глаза - мастерство футболистов.
В целом же принципы работы остаются теми же, меняются нюансы.
- Есть расхожая фраза, что молодому тренеру нужно убить в себе футболиста.
Иначе ничего не получится.
- Да, кто-то когда-то сказал, после чего это приняли чуть ли не
за аксиому. Но я с этой точкой зрения не согласен.
- В чем именно?
- Важнее не кого-то в себе убивать, а чтобы в тебе, наоборот, родился
кто-то новый. Ведь это колоссальная работа. «Тренер» - звучит гордо.
И этому званию надо соответствовать. Часто бывает, что приходит
человек на должность и начинает упиваться, что он де-юре старше,
что его слушают, что у него теперь кусочек власти. Не только в футболе,
но и в жизни так бывает. Но ведь на самом деле это не возможность
командовать, а большая и сложная работа. Когда она тебе нравится,
и ты готов отдаваться ей без остатка, тогда в тебе действительно
родился тренер. И никого в себе убивать не надо. Я, кстати, и сейчас
с удовольствием в футбол при случае играю (смеется).
Игрок и тренер смотрят на футбол с разных полюсов
- Когда вас из молодежной команды позвали в первую, долго колебались?
- Ни минуты. Все время мы работали рядом. И я видел, что можно исправить
и сделать по-другому, чтобы в итоге, возможно, получилось лучше.
Так что у меня сомнений не было.
- Видели, где можно что-то исправить, - не слишком самонадеянно
для молодого тренера?
- Не считаю, что в этих словах есть заносчивость. У каждого тренера
свое видение ситуации, и каждый, наблюдая за работой коллеги, все
равно иногда ловит себя на мысли, что, будь он на его месте, сделал
бы что-то иначе.
- Тренер и футболист смотрят на футбол по-разному?
- Конечно. Можно сказать, что это полярные точки зрения. Играя в
футбол, ты и близко не представляешь, из чего на самом деле состоит
тренерская работа. Только завершив карьеру, начинаешь понимать,
сколько знаний, умений и навыков за словом «тренировка». И поневоле
начинаешь уважать даже тех тренеров, с кем, возможно, не находил
общего языка.
- Если не секрет, что первое сказали игрокам после назначения?
- Мы и раньше со всеми игроками были хорошо знакомы и регулярно
общались. Так что просто сказал, что мы попали в трудное положение,
которое надо совместными усилиями исправлять. И что революций затевать
не станем, а будем лишь сообща работать.
- У Гаджиева совета спрашивали?
- А я с ним и так постоянно общаюсь. Так что напрямую с моим переходом
в первую команду это не связано. Хотя звонить ему стал чаще - больше
вопросов возникает.
- Из молодежной команды ушли без сожаления?
- В «молодежке» у нас сразу сложилась замечательная атмосфера. Вместе
со мной работали Олег Василенко и Виктор Гузь. Даже не знаю, кто
кому больше помогал - я им или они мне, но факт остается фактом:
то была интересная работа, которая помогала расти. Да они и сейчас
помогают советом. Так что хочется поблагодарить за это и их, и вообще
весь состав молодежной команды, включая докторов, массажистов и
администраторов. Самое главное, что нам удалось сделать, - создать
ту самую обстановку, которой все дорожили. Потому что когда ты с
удовольствием идешь на работу и с работы возвращаешься - это самое
замечательное, что только может быть.
Разве я мягкий?
- В молодежной команде тренер - это еще и воспитатель. А как работать
с футболистами, которые либо ровесники, либо и вовсе старше?
- Опытные футболисты как раз всегда правильно расставляют приоритеты.
Я не учу, как жить и что делать. Но они понимают, что сейчас я старший
тренер, и что они должны выполнять, что им предлагается. Это понимание
очень важно, и оно служит общим интересам. Если этого не будет,
результат не появится.
- В первой команде вам в рекордные сроки удалось наладить микроклимат.
Всегда ли это возможно сделать добротой и мягкостью? Или все-таки
повезло с подопечными?
- Не сказал бы, что я очень мягкий человек. Вот вы были на наших
тренировках здесь в Австрии - разве я мягко говорю?
- На мой взгляд, да. Между тем Валерий Овчинников в одном из интервью
сказал: я ничуть не жестче, чем любой деспот, который зовется главным
тренером. Получается, что времена тренеров-деспотов уходят, а футболистам
теперь лучше играется с тренером-другом? Пример того же Маминова
могу привести.
- Не согласен, что я для футболистов исключительно друг. Бывают
ведь моменты, которые неприемлемы и с которыми мириться не получается.
Например, пренебрежение профессиональными обязанностями. Вот если
вы идете по улице с девушкой и кто-то ее вдруг оскорбит, вы же обязательно
вступитесь. Так и у тренера обязательно есть правила, нарушения
которых он терпеть не будет, каким бы добрым и интеллигентным ни
казался. И футболисты это тоже понимают. А кричать на игроков, на
мой взгляд, можно лишь в единичных случаях.
- Неужели вам никогда не попадались «трудные» экземпляры?
- Разумеется, попадались. Ты просто сразу объясняешь, что так нельзя.
После этого уже легче. Как говорится, уговор дороже денег.
- Со всеми можно договориться?
- Наверное, нет. Но если не получается, приходится расставаться
или искать другие варианты. Вот и все.
- Аплодисменты после каждой тренировки - ваша затея?
- Так повелось. Благодарим друг друга за хорошую работу.
- Доводилось такое видеть у Гаджиева в «Крыльях Советов».
- Так же было принято и в «Анжи». Когда сам играешь, уже начинаешь
подмечать в работе тренера какие-то положительные моменты. И потом
переносишь их на свою работу.
Сторонник правильного футбола
- Во время общения с болельщиками на сайте «Сатурна» вы назвали
себя сторонником «правильного» футбола. Расшифруете?
- Вкратце объяснил бы это так: в различных ситуациях, которые возникают
на поле, игрок должен действовать верно. Точнее, верно с моей точки
зрения. Это может быть не всегда зрелищно, зато эффективно.
- Получается, подстраиваетесь под соперника.
- Не столько под соперника, сколько под свою команду. Вот нравится
тебе, как играет «Барселона». Но прийти куда-то и сделать вторую
«Барселону» все равно не получится. Потому правильнее исходить из
того, какие сильные стороны у твоей команды и твоих игроков. Из
футболистов, привыкших к атлетичной манере, сборную Бразилии не
слепить - и наоборот. А если попробовать, то рухнет в том числе
и то, что было до этого. Игра с использованием сильных сторон -
вот что я называю правильным футболом.
- В чем же тогда заключается тренерская работа, кроме поиска этих
сильных сторон?
- Если у тренера есть видение того, как должна выглядеть команда,
то он все равно потихонечку ее под эту модель подстраивает. Но работа
должна вестись поэтапно. Разумеется, зависит и от того, как все
устроено в клубе. Если у тебя есть возможность купить сразу десяток
игроков, то это одно. Но так бывает крайне редко.
- Чтобы задействовать футболиста не на своей позиции, требуется
определенная решимость. Как вам удается объяснить тем же Ковелю
и Немову, что им сейчас лучше сыграть в обороне?
- Чаще всего ничего объяснять и не нужно - футболисты сами прекрасно
понимают такое решение. Говорить стоит лишь о специфике игры на
той или иной позиции, с которой они прежде не сталкивались.
- Вы в свое время прошли едва ли не по всем линиям.
- Да, в школе играл в нападении. В «Динамо» перешел в полузащиту,
а уже начиная с «Анжи» играл только в обороне.
- Тому были объективные причины?
- Конечно. Позже понял, что тренеры грамотно использовали имевшиеся
у меня задатки. Когда сам играешь, о таких вещах не задумываешься.
В «Анжи» осталась частичка души
- Поговорим о вашей карьере. «Анжи» - самый приятный ее этап?
- Самый цельный - это точно. Там осталась частичка души и много
людей, с которыми регулярно созваниваемся до сих пор. Ну а об отношении
к команде болельщиков и говорить лишний раз не стоит. Нас любили,
и мы отвечали взаимностью.
- С кем из того «Анжи» поддерживаете контакт?
- Например, с Будуном Будуновым, Нарвиком Сирхаевым, Русланом Агаларовым,
Арсеном Акаевым.
- Будунов сейчас заместитель министра спорта Дагестана. А чем занимаются
остальные?
- Нарвик с Арсеном поступили в ВШТ. Руслан сравнительно недавно
закончил играть на профессиональном уровне.
- С «Анжи» вы вышли в премьер-лигу, сыграли в еврокубках, после
чего опустились классом ниже. Это ведь как в казино получается:
будто сорвал куш, а потом все спустил...
- Не совсем верная параллель. Возвращение в первый дивизион - процесс
объективный. Это вопрос развития команды. Сначала она сильная, потом
уходят лидеры. Можно, если есть возможность, купить двух-трех игроков
более высокого класса и идти дальше. Но иногда остается лишь пытаться
удержаться на той же высоте. А как показывает практика, удерживаться
на одном уровне долго невозможно. Либо развиваешься, либо спускаешься.
С «Анжи», к сожалению, произошло второе. Но для того были объективные
предпосылки.
- Но вам интересно было возвращаться в первый дивизион?
- Если любишь футбол, играть будет интересно везде. Позже я играл
уже во второй лиге и тоже получал удовольствие. Ты знаешь, какие
задачи ставятся перед командой, и стараешься их решать.
- А были команды, где вам было не очень интересно?
- Не то чтобы неинтересно, а менее комфортно. Пожалуй, это воронежский
«Факел».
- Вы ведь туда не в самые простые времена попали - денег не было,
команда оказалась, по сути, никому не нужна.
- Да, отношение к футболу было, скажем так, неординарное. Хотя для
развития игры там все было и есть. Жаль, что не получается.
- Если «Анжи» был приятным этапом, почему же ушли?
- Наверное, просто мое время истекло. Так бывает даже с самыми любимыми
командами.
- Какой матч тяжелее вспоминать: финал Кубка России, когда Сирхаев
забил на последней минуте, а «Локо» все же успел сравнять и выиграл
по пенальти, или встречу с «Рейнджерс» на нейтральном поле, которую
«Анжи» проиграл?
- В финале с «Локомотивом» не играл - у меня была травма. Хотя до
этого все матчи Кубка провел. А с «Рейнджерс» мы хорошо сыграли,
поэтому возвращались в Махачкалу с высоко поднятой головой.
- Вокруг той игры много было шума - шотландцы ни в какую не соглашались
ехать в Махачкалу и в итоге добились переноса матча в Варшаву. Как
это до игроков доносилось?
- Так же, как и до всех, - через газеты. Тогда еще как раз в США
случился тот ужасный террористический акт, так что общая атмосфера
сложилась, скажем так, благоприятная для переноса. Мы же просто
готовились к игре. Когда нам сказали, что встретимся с «Рейнджерс»
на нейтральном поле, да еще и только один матч будет, переключились
на подготовку к ближайшей встрече чемпионата.
- Тот рикошет от вашей ноги, после которого «Рейнджерс» забил единственный
гол, потом не снился?
- Нет. Мы ведь сам матч хорошо сыграли. Хотя очень обидно было.
Я же провел ту игру после длительного перерыва из-за травмы. И все
еще чувствовал себя не очень хорошо. Думаю, что и гол тот во многом
стал следствием этого неважного состояния.
- В Махачкале вас как встречали?
- По-доброму. В аэропорт люди приехали - сочувствовали и благодарили.
Да и в Польшу с нами болельщики летали одним самолетом.
В футболе мало 90 процентов усилий
- Как изменился ваш привычный жизненный уклад после назначения старшим
тренером «Сатурна»?
- Привычки остались те же. Но времени свободного меньше.
- Вы говорили, что идеальная ситуация - это когда и на работу, и
домой идешь с удовольствием. А абстрагироваться от футбола, придя
в семью, получается?
- Отчасти. Ты ведь не можешь выйти на следующий день на тренировку
неподготовленным.
- Телефон можете отключить, чтобы до завтра не позвонили?
- Нет. Команда - живой организм. Постоянно изменяющиеся обстоятельства,
постоянно может что-то потребоваться. Вообще, если бы в обычной
жизни все было организовано как в профессиональном спорте, все было
бы намного лучше.
- Там правильнее?
- Там нет мелочей. Потому все жестче упорядочено. Более профессионально.
Если в обычной жизни достаточно порой на 50–60 процентов выкладываться,
то в футболе подчас бывает мало и 90.
- Что в вашем понимании «идеальная семья»?
- Для меня важно, чтобы дети видели, что папа и мама любят друг
друга. Чтобы рядом была любимая женщина. Вообще семья - это очень
личное.
- У вас, кажется, двое детей?
- Да, два сына. Старшему Мише девять лет. А Станиславу в августе
исполнится четыре. Миша занимается хоккеем.
- К футболу интереса не проявил?
- Нет, сначала играл в футбол, но потом мама отвела в хоккейную
секцию - рядом с домом. Хотели изначально, как подрастет, перевести
в футбол. Но он постепенно втянулся и по-хорошему заболел новой
игрой. Так что забирать его из хоккейной школы теперь просто не
поднимается рука. Остается только поддерживать.