Завершившийся Кубок Содружества я не смотрел. Интереса - ноль. О
судьбе финала узнал, лишь взявшись сочинять эту колонку: до вчерашнего
дня, признаюсь, понятия не имел об одиннадцатиметровых талантах
"Шерифа".
Коллеги-корреспонденты, по службе вынужденные посещать "Олимпийский",
пожимали плечами в ответ на расспросы: нет, почему же, кое-что занятное
все же случалось - и люди интересные были. Игорь Добровольский на
трибуне. Блондинка-массажистка в финском "Интере". Платини,
чаще смотревший на Блаттера, чем на поле.
А когда-то каждый день Кубка Содружества был для меня весь пропитан
впечатлениями. Уезжал из "Космоса", где обитали участники,
частенько под утро - заговорившись с кем-то из легенд дня позавчерашнего.
Легенды излагали чудо как хорошо. Даже когда корреспондент им, усталым,
был в тягость.
Помню, задался я целью во что бы то ни стало переговорить с Алексеем
Михайличенко, которого молва назначила преемником еще живого Валерия
Васильевича. Корреспондентов Михайличенко сторонился изо всех сил.
Отправлял меня, не глядя в глаза, к пресс-атташе. Я возвращался
с согласием - но преемник отправлял меня дозваниваться до другого
пресс-атташе, главного. Который остался в Киеве. Потом переадресовывал
к третьему. Нынче желание брать интервью я растерял бы на первом
отсыле. Но тогда и я был моложе, и деревья были большими - захлестнул
азарт: когда ж иссякнут киевские пресс-атташе? Экспериментальным
путем устанавливал - куда отправит меня снова Алексей Алексеевич?
Он все-таки спустился в холл - и там его моментально обступили со
всех сторон. Кто тянул ручку, кто пристраивался для фотографии рядышком.
Михайличенко вздыхал устало - популярность ему была давно не в радость.
Взглянул на часы, бросил сухо: "В вашем распоряжении - полчаса..."
Но как он отработал эти тридцать минут - я поражался. Ни единого
пустого слова. Зажигал! Я уж думал - контакт налажен. Будем говорить,
пока пленка не закончится. А Михайличенко удивил снова - через полчаса,
секунда в секунду, примял сигарету в пепельнице и поднялся. Усмехнулся
одними глазами: "Спасибо, до свидания". От тепла пятиминутной
давности - ни следа.
С другими было проще. С Давидом Кипиани сидели ночь напролет - тот
рассказывал, рассказывал... Я, юный тогда репортер, таких подробностей
от человека на четверть века старше не ждал. Сидел, раскрыв рот.
Особенно когда разговор зашел о разводе с первой женой. Скандал
тогда вышел на всю Грузию, дело разбиралось в республиканском ЦК:
как же Давид, примерный семьянин, гордость Тбилиси, уходит из семьи?!
- Я ожидал, что мой развод вызовет бурю в республике, - невесело
усмехался Кипиани. - Но вместо бури вышел ураган. Прижали меня,
полтора года потом пришлось без работы сидеть. Кстати, вторая моя
супруга, Хатуна, по профессии актриса.
- И какого амплуа?
- Со мной стала драматической...
День спустя мы встретились с Давидом снова. С трибуны я наблюдал,
как охранники не пускали его, Кипиани, в ложу. Требовали какую-то
"карточку участника" - забытую в гостинице. "Олимпийский"
в тот день был битком - и мне, тоже припозднившемуся на игру, пришлось
выискивать свободное местечко. Отыскал в самом нижнем ряду, с которого
и не разглядеть ничего. Креслица тесные, боком подпираешь соседа.
Оглянулся направо - батюшки! Олег Табаков! За такое соседство -
любая теснота в радость...
Разговоры затягивались на долгие часы - как с Юрием Пудышевым, славным
динамовцем 80-х. Приехавшим в Москву с неведомым тогда клубом БАТЭ.
Как засели в номере - так и просидели весь вечер. А Пудышева куда
только не тянули - и приятели, и телевизионщики. Телефон разрывался.
- Я в Якутск доигрывать приехал - так условие им поставил: хочу
солидности. Есть у меня заветная мечта - ванна шампанского. Извольте
исполнить. И что вы думаете? На следующий день домой являюсь - весь
коридор в канистрах. Клубные начальники меня встречают. Проходи,
говорят, Юра. Раздевайся поскорей. Правда, ванна из пива оказалась.
К тому же из холодного - но все равно приятно. Солидно, главное.
...Что-то с "Содружеством" сделают. Еще год-другой - либо
умрет окончательно, либо все вернется. Очень хотелось бы. Прежде
было весело.
