Анри Хагуш — фигура заметная. Разговоров о молодом даровании после
первого матча с «Зенитом» — пруд пруди. Контекст всегда один: парень
с российским паспортом, с таким амплуа, имеющий такие данные и такой
характер (в Белоруссии за волевые качества Анри даже называют российским
Гаттузо) не может не оказаться в итоге в одной из ведущих команд
премьер-лиги. Сам Анри-Дженнаро относится ко всем пересудам спокойно.
Ему всего-то двадцать два, а опыта, разочарований и взлетов уже
хватает.
Слишком искренний
— Есть какие-то вопросы, которые для вас — табу? — уточняю на всякий
случай.
— Нет таких вопросов. Я наоборот чаще слышу, что слишком искренний…
— говорит Анри и добавляет через паузу: — для футболиста.
— В одном из интервью белорусским СМИ вы культурно, но жестко прошлись
по российским соперникам: «Прогнозы пусть делают игроки «Зенита»,
у них это лучше получается. А мы будем играть». Зная вас, предполагаю,
что-то задело за живое в антураже матча на «Петровском».
— Да, задело, конечно. Наверное, правильно говорят, что лучше не
читать прессу, но я вот прочел интервью двух игроков «Зенита». Удивило
высокомерие, с которым они о БАТЭ отзывались, и какое-то непонятное
(конкретно в их случае) самомнение. Сейчас я уже могу судить о том,
как себя ведут настоящие профессионалы. Я видел ван Нистелроя, который
полчаса в подтрибунке ждал, пока мы закончим послематчевую пробежку.
И только потому ждал, что Виталий Казанцев хотел с ним лично познакомиться!
Я был свидетелем того, как Рауль пришел сам в нашу раздевалку только
для того, чтобы отдать свою майку Юревичу (он перед матчем ему обещал).
И ни одного кривого снисходительного слова о нас ни от игроков «Реала»,
ни от «Ювентуса» журналисты не услышали. Так, как они, себя ведут
настоящие звезды футбола. А те, кто не уважает соперника, как правило
больше энергии тратят на слова, чем на игру.
— Будет очень обидно, если чьи-то лишние слова испортят ваше мнение
о «Зените»: ведь вы совсем недавно говорили, что это очень хорошая,
достойная и серьезная команда.
— А я и сейчас того же мнения. За российским чемпионатом могу следить,
смотрю очень много матчей. Считаю, что на данный момент в премьер-лиге
по-настоящему играющих две команды — питерцы и ЦСКА.
Нечеловечески-негативное
— Вы ведь долгое время были красно-белым. Говорят, что бывших спартаковцев
не бывает. И тех, кто лояльно относится к армейцам, — тоже.
— Когда играл за дубль «Спартака», не скрою — была у меня такая
особая заряженность на ЦСКА. Помню, как-то на Песчаной мы сражались
с армейцами-одногодками (Анри 1986 года рождения. — «Спорт».), и
на матч пришли Евгений Гинер и Валерий Газзаев. А мы взяли и выиграли.
Знаете с каким счетом? 7:0!
— Как вы вообще оказались в «Спартаке»?
— А все легко получилось. Я к тому времени не так
чтобы долго и играл. Вообще, футболом начал заниматься не с раннего
возраста, хотя, по идее, должен был с детсада в него играть, ведь
мой отец — Енвер — когда-то стоял в рамке сухумского «Динамо». Но…
в Гаграх это было… (Смеется.) В общем, история такая: когда я был
в пятом классе, папа впервые привел меня в секцию, я вышел на товарищеский
матч, а через пятнадцать минут ушел самовольно с поля в раздевалку
и объявил: «Не могу столько бегать. Футболом не хочу заниматься».
Отец был расстроен, конечно. Но год спустя меня снова потянуло к
полю. Мой старший брат Алхаз занимался в московской спартаковской
школе. И когда меня пригласили на просмотр, я приехал, уже будучи
со многими ребятами знакомым. В общем, вроде закрепился. А дружил
с Алексеем Ребко. Мы с ним в школе за одной партой сидели, но друг
у друга не списывали, потому что оба ничего не знали. С уроков нас
вместе выгоняли. До сих пор с Лешей вспоминаем, как учили алгебру.
— Говорят, что игроки, которых кидает судьба по маршруту «дубль
— аренда — возвращение — трансфер», часто остаются обиженными на
клуб.
— Я не то чтобы обижен, нет… Просто на тот момент,
когда вернулся из аренды из Челябинска и оказался на трансфере,
вдруг кардинально изменилось отношение ко мне. Оно было каким-то
нечеловечески-негативным, мне словно показывали всем поведением:
ты выброшен отсюда. Это задевало. Поэтому, когда до закрытия трансферного
окна оставался всего день и поступило предложение от БАТЭ, я тут
же согласился. И не жалею об этом ни капли.
Газон выжигать подчистую
— Как вы относитесь к мнению, что футболисты БАТЭ так замечательно
играют в еврокубках только для того, чтобы получить солидное предложение
о переходе?
— Солидное в плане финансовом? Да нет, деньги тут точно никакой
роли не играют.
— Повторите, пожалуйста…
— Деньги значения не имеют ни-ка-ко-го. Думаю, что каждый из ребят
ответит так же. Главное — команда, в которой ты окажешься. Коллектив.
Климат. Уровень мастерства коллег. Тренер. Но не деньги. Конечно,
тот, кто скажет, что они совсем его не интересует — соврет однозначно.
Но они — совсем не главное.
— Вы знаете, что сейчас очень много разговоров о том, что вас хотят
видеть в своих рядах как минимум три серьезных и стабильных клуба
из России?
— Я ни с кем на тему своего перехода не общался. В
клубе тоже ничего не говорили. Так что… кто его знает, откуда эти
разговоры?
— А стремление оказаться на карандаше у тренерского штаба сборной
России есть? В одном из интервью вы ведь сказали, что если поступит
предложение сыграть за белорусскую сборную, то будете думать о смене
гражданства. Не изменилось с тех пор ничего?
— Я реалист. Вижу, насколько сильна сейчас сборная России, как трудно
туда пробиться. Конечно, мечта — играть в команде с такими мастерами,
как Аршавин, Жирков, Акинфеев. Но при этом я понимаю: чтобы меня
заметили, я должен очень хорошо играть именно в России, где у тренерского
штаба все как на ладони. Если получится так, что окажусь в какой-нибудь
команде премьер-лиги, совершенно точно газон буду выжигать подчистую,
чтобы меня штаб сборной заметил.
— Ничего себе экспрессия! Такой характер бойцовский вам больше помогает
или мешает на поле?
— Раньше очень мешало то, что я упрямый и неуступчивый. Когда только
начинал в «Спартаке», вообще полмесяца занимался в одиночестве,
потому что повздорил с тренерами — не хотел из полузащитника становится
защитником. С годами многое понял. Знаю, что они все хотели мне
добра, поэтому и делали замечания, и ругали, когда что-то не получалось.
В БАТЭ я на самом деле понял: самое главное — это дисциплина. И
для команды, и для каждого игрока в отдельности. Получается, где-то
мой такой характер мне помогает, а где-то и мешает. Вот в игре с
«Реалом» получил красную. Очень переживал. Боялся даже домой звонить.
Почему? Знал, что вдобавок к моим переживаниям еще и отец мне добавит
таких слов! Он у меня очень требовательный болельщик.
