В середине декабря 1976 года я провел несколько часов - до матча
"Виннипег Джетс" со сборной СССР и после него - в компании
с легендарным канадским хоккеистом Бобби Халлом. Дату и место встречи
(в 11 утра, в день игры, в 361-м номере московской гостиницы "Метрополь")
назначил заокеанский гость, чем несказанно меня удивил.
- Судя по всему, вы не только не избегаете журналистов, но и с удовольствием
беседуете с ними. Почему? - сразу спросил я у Халла.
- Для меня давно не секрет, что пресса может вознести спортсмена
или тренера и может развенчать любого из них. Но отнюдь не поэтому
охотно встречаюсь с репортерами: не будет людей, любящих игру и
пишущих о ней, и наша спортивная жизнь станет серой. Для меня разговор
с журналистом - часть игры, ее четвертый период. Я не против критики,
когда она объективна. Мне не нужны цветы, если заслуживаю уксус.
Один из самых выдающихся игроков за всю историю футбола Йохан Кройфф,
гораздо чаще заслуживавший цветы нежели уксус, за свою славную карьеру
вполне мог устать от преследования журналистов. Я это прекрасно
понимал. Однако в июне 82-го, увидев голландца в окружении жены
и детей на берегу открытого бассейна в живописном местечке Ла-Монтанья,
что в 50 километрах от Барселоны, все же рискнул подойти к нему,
чтобы вот в такой непринужденной обстановке поговорить минут 15
- 20. Футболисты советской сборной (на ЧМ-82 наша команда базировались
в Ла-Монтанье), с любопытством наблюдавшие за этой сценой, были
уверены, что Кройфф откажет. Но он, как ни странно, согласился и
на глазах у "изумленной публики" в течение "целого
тайма" отвечал на мои вопросы.
К слову и известный телекомментатор Георгий Саркисьянц в конце октября
1990 года в Милане не сомневался, что моя попытка взять эксклюзивное
интервью у Пеле после официальной пресс-конференции, посвященной
50-летию Короля футбола и предстоящему на "Сан-Сиро" матчу
с его участием, обречена на неудачу. Тем не менее виновник торжества
откликнулся на мою просьбу поведать о своей дружбе с Львом Яшиным.
"Если бы этот замечательный человек и великий вратарь не ушел
так рано из жизни, он сегодня был бы моим самым дорогим гостем",
- признался Пеле, прежде чем мы попрощались.
Там же, в Италии, только уже во Флоренции, семь лет спустя при весьма
неординарных обстоятельствах познакомился с тогдашним тренером "Фиорентины"
Клаудио Раньери. Вечером, накануне матча с "Юве", который,
кстати, он сейчас возглавляет, Раньери, по традиции дававший индивидуальную
установку игрокам, заглянул в гостиничный номер Андрея Канчельскиса.
В этот момент российский легионер делился со мной впечатлениями
о новой команде, которая только-только приобрела его у "Эвертона".
- Во-первых, извините, что прервал вашу беседу, а во-вторых, у меня
нет никаких секретов от друга Андрея, даже если он журналист, -
улыбнулся Раньери.
Поблагодарив тренера, я все же вернулся в свой номер. Зато на следующий
день опять-таки после долгой пресс-конференции на правах "друга
Канчельскиса" задал Раньери пять вопросов, на которые получил
подробные ответы.
Через год в конце февраля я навещал своих соотечественников, выступавших
в испанском чемпионате. Приехав в Виго из Барселоны, с вокзала прямиком
отправился на утреннее занятие "Сельты". Валерий Карпин
и Александр Мостовой, с блеском защищавшие ее цвета, представили
меня Хавьеру Ирурете, с которым спустя полтора часа мы говорили
об испанском футболе вообще и о его команде в частности. Причем
оба были одеты в одинаковые голубые спортивные куртки "Сельты".
Можете себе представить, что во время тренировки в ветреную дождливую
погоду Ирурета заметил, что русский журналист наблюдает за ним без
зонтика, поеживаясь от холода, - и тут же послал администратора
за теплой клубной курткой, которая, признаться, до сих пор хранится
в моем гардеробе.
В той же командировке из Виго перебрался в Компостелу к Дмитрию
Попову. Если с экс-спартаковцем разговор получился душевным, то
нападающий "Атлетико" Кико, чья команда приехала на матч
с "Компостелой", на все мои уговоры отвечал одним словом:
"Нет!" И кто бы, вы думали, меня выручил? Тренер "Атлетико"
Радомир Антич, с которым до того мы не были знакомы. "Россия
и Сербия - братья, а братья должны помогать друг другу", -
сказал он. И когда Кико после ужина появился в холле отеля, Антич
за считаные секунды убедил игрока сборной Испании в том, что для
этого репортера стоит сделать исключение и побеседовать с ним накануне
матча.
Все эти эпизоды из моей 43-летней карьеры журналиста, пишущего о
большом спорте и его людях, всплыли в памяти, когда на минувшей
неделе возвращался домой со стадиона "Динамо", где сборная
России начала подготовку к матчу с Уэльсом. Вслед за финальным свистком,
возвестившим об окончании занятия, Гус Хиддинк направился не в раздевалку,
а через все поле зашагал к поджидавшим его на беговой дорожке представителям
пишущей и снимающей братии.
Как выяснилось, никто из нас заранее не договаривался с голландцем
о встрече. Но для Хиддинка общение с прессой - и это неоспоримый
факт - давным-давно стало частью его работы. Он никогда не стремится
как можно скорее расстаться с микрофоном и покинуть сцену в пресс-центре,
в то время как многие его российские коллеги под любым предлогом
("Давайте побыстрее - сегодня день рождения у жены" или
"После такого судейства нам не о чем с вами говорить")
спешат поставить точку в едва начавшемся диалоге, без которого современную
спортивную жизнь представить уже невозможно.
Смею утверждать, что свою первую победу в роли главного тренера
российской сборной Хиддинк одержал задолго до первой победы вместе
со своими подопечными. Да и случилось это не на футбольном поле,
а за его пределами, когда голландец без видимых усилий приоткрыл
плотный занавес, отделявший нашу национальную команду от репортеров
(читай - от миллионов болельщиков). А если человек мне доверяет
и с уважением относится к моей работе, то я непременно отвечу ему
взаимностью. Как, разумеется, и коллеги, чьи репортажи о предстоящем
в среду матче в Черкизове независимо от его исхода будут носить
подчеркнуто доброжелательный характер. К чему мы уже привыкли за
два года, миновавшие с тех пор, как голландский специалист встал
у штурвала российской сборной.
