Слухи о возможной депрессии Аршавина, если судить по двум вчерашним
тренировкам сборной, оказались в изрядной степени преувеличены.
Что за слухи? А вот бродят такие, представьте, по тропинкам российского
футбольного леса. И почва для них, между прочим, благодатная.
Кто бы не загрустил, находясь на расстоянии вытянутой руки от встречи
с прекрасным и желанным, но так до него и не дотронувшись? Хорошая
работа - а Аршавин в последние годы работал очень хорошо - требует
не только материального, но и морального вознаграждения вместе с
признанием. Деньгами в "Зените" мало кого удивишь, а вот
трансфер в сильный зарубежный клуб вполне мог стать для лучшего
российского игрока настоящей наградой и логически обоснованным шагом
в карьере.
Пока не станет. Повод ли это повесить нос? Пожалуй. Движимые такими
рассуждениями, корреспонденты "Спорт-Экспресса" отправились
с утра на Восточную улицу, а к вечеру - на стадион "Динамо",
где фиксировали каждый жест Аршавина с точностью и беспристрастностью
камер наружного наблюдения. Вот краткий отчет о проделанной работе.
На утренней тренировке Аршавин выглядел немного непроснувшимся.
Пару раз красноречиво зевнув - но кто по утрам не зевает?! - нападающий
пробежался для разминки вместе с партнерами. А вот когда начался
предложенный Хиддинком теннисбол, петербуржец пробудился основательно.
Команда, в которую вместе с ним вошли поначалу Билялетдинов, Янбаев
и Корнеев, победила и одну, и вторую, и третью четверку соперников.
По ходу дела партнеры у Аршавина менялись, так что последние две
партии, наиболее успешные, форвард провел вместе с Павлюченко, который,
как известно, переехал недавно именно туда, где так хотел оказаться
зенитовец. "Жизнь опережает мечту", - сказал бы по этому
поводу один из героев Довлатова.
Закончив "демонтаж" соперников по теннисболу, Аршавин
победно вскинул руки вверх и захлопал - себе, своей команде, партнерам
по сборной, ну и зрителям, вероятно, тоже. Это был окончательно
проснувшийся Аршавин, пребывавший к тому же в очень неплохом настроении
- именно таким показался он автору утренних наблюдений, корреспонденту
"СЭ" Григорию Телингатеру.
Вечером, слава богу, теннисбола в плане тренировки сборной не было,
что позволило пополнить запас репортерских впечатлений об Аршавине
новыми сюжетиками. Вместо этой невинной забавы Хиддинк предложил
команде четыре короткие двусторонние игры с вариативными заменами
после каждой из них. Надо отметить, что Аршавин ни разу не выпал
из условно основного состава, в который с самого начала наряду с
ним вошли Акинфеев, Анюков, Игнашевич, Колодин, Жирков, Саенко,
Семак, Семшов, Зырянов, Павлюченко.
А перед этим наш персонаж прилично размялся, совместив двигательную
активность с общением. Собеседниками Аршавина во время беспечных
пробежек стали Игорь Корнеев и Владимир Быстров. Напарниками по
разминочной перепасовке - тот же Быстров и Анюков. Не сказать, чтобы
лидер сборной пинал мяч с особенным усердием или выдумкой, однако
что-то в нем с каждой минутой раскочегаривалось. И вот уже решился
он на озорной удар с подкруткой, а вот - снял тренировочную куртку,
единственный из всех, и надел желтую жилетку условно основного состава
прямо на белую майку. Так и отыграл все четыре десятиминутки.
Позицию Аршавина на поле я бы охарактеризовал как "оттянутый
форвард". А вот его роль хочется назвать "всему голова".
По крайней мере поведением и игрой он претендовал на что-то подобное,
не меньше. Расположившись между центральной линией и штрафной площадью,
выглядел зенитовец на редкость для себя привычно. Шаркающей походкой
усталого путника шкандыбал неспешно из одной точки поля в другую,
но лишь до тех пор, пока не оказывался в непосредственной близости
или зависимости от ведущихся боевых действий. И вот тогда наступало
резкое ускорение, взрыв, молниеносная пробежка или... Да что я вам
рассказываю, все знают, как играет Аршавин.
О сермяге в его душе, если таковая имеется, напоминали разве что
особенные бутсы зеленого цвета, который при желании можно было бы
трактовать как цвет тоски. Ни у кого в сборной вчера таких не имелось.
А может, и не только вчера. Кроме того, Аршавин частенько застывал
в одной из хорошо известных своих поз: полусогнутые ноги, руки уперты
в коленки, взгляд в землю. Или в себя - угадать это со стороны нет
ни малейшей возможности. Думал ли он в эти моменты о Биг Бене и
манящих огнях Темзы, на берегах которой базируется "Тоттенхэм"?
Искал ли в себе силы для продолжения ежедневных свиданий с занитовской
базой в Удельной? А может, просто отдыхал, ожидая финала бесконечной
тренировки? Откуда нам знать...
Играл Аршавин вчера хорошо. И что бы там ни было у него на душе,
через час он думал только о футболе. Стопроцентное тому поручительство
- невиданной высоты звуки, которые исторгал форвард после каждого
из неиспользованных голевых моментов. Всего этих криков было три
- тонких, пронзительных, я бы даже сказал - дельфиньих. Но не скажу,
ибо в дельфинарии никогда не был и сравнивать мне по большому счету
не с чем. Знаю только наверняка, что так не кричат грустные или
озабоченные люди. Скорее так выходит азарт из тех, кто целиком поглощен
любимым делом.
Именно этот азарт при желании можно и нужно считать рецептом от
потенциальной депрессии. Строго говоря, любой профессиональный игрок,
заключивший контракт, должен быть готов к тому, что останется почти
собственностью клуба на весь период соглашения. Аршавину показалось,
что его выпустят из золотой клетки. А его не выпустили. И что же
теперь, не петь?
Через работу, через свои азартные визги, через мяч, через друзей
он обязан вернуться к самому себе, заиграть назло, раз уж не получается
от души. И сборная в этом смысле - великолепная отдушина, животворящая
сила. И яркая смена обстановки. Не Лондон, конечно, но все же...
После тренировки Аршавин вместе со всеми остальными бил по воротам.
Сделал он это восемь раз: трижды не попал в створ, четырежды удар
парировал Рыжиков, и лишь однажды форвард сумел поразить цель. Так
что и в России ему есть еще к чему стремиться. А вы говорите - "Тоттенхэм".
