ЕГОР ТИТОВ: ПОЛУЧАЕТСЯ, ЧТО ИЗ «СПАРТАКА»
МЕНЯ ВЫГНАЛИ. КАК И ТИХОНОВА
Говорили мы в его тренировочный день в «Химках», во вторник. Получается,
ровно за 48 часов до увольнения из «Спартака» Станислава Черчесова.
Егор Титов откровенно
рассказал о расставании со «Спартаком». О разговоре с Черчесовым,
обещании владельца клуба Федуна и надеждах на Карпина.
«ГАРМЫДР ОТ КРАСИЧА»
Сюжет для плаксивого сериала. Калиниченко, которого вместе с Титовым
сослали в дубль, а потом выгнали из команды, уехал в «Днепр», а
через пару дней уволился из клуба гендиректор «Спартака» Сергей
Шавло.
Титов подписал контракт с «Химками» в этот понедельник. Заявили
Егора в среду ближе к вечеру, а спустя три часа в «Лужниках», по
сути, сам себя уволил, проиграв киевскому «Динамо», Станислав Черчесов.
Главный титовский недруг в нынешнем «Спартаке», выживший Егора из
команды.
И Калиниченко, и Титов совсем чуток, какие-то часы просто недотерпели.
Но не жалеют, как я понял. Титов уж точно. «Отболело», – по ходу
беседы Егор глаголил это не раз. Дикость, что в «Спартаке» остался
Моцарт, – самый, возможно, бездарный и переоцененный варяг за всю
историю красно-белых…
– Обычно при увольнении работник подписывает обходной лист, знакомясь
попутно с некоторыми людьми, о существовании которых и не подозревал…
– Не-не-не, все не так было. Валерий Владимирович Жиляев, наш начальник
команды, все формальности сделал за меня. Я просто приехал в клуб,
зашел к Сергею Дмитриевичу (Шавло. – Прим. ред.). Мне вручили памятную
доску. Потом пообщался с Женей Смоленцевым (техническим директором
клуба. – Прим. ред.). Уже не о футболе, больше о жизни. После зашел
в коммерческий отдел.
– За последней зарплатой?
– Автографы давал, фотографировался. Все было очень трогательно.
– Всплакнули?
– Нет, отболели уже все сантименты. Может, раньше и было желание
дотянуть до 25-летия в «Спартаке», но сейчас уже нет. Я – в «Химках».
И вокруг много знакомых лиц…
– Это наш чех, – говорит Титов кому-то позади меня. – Настя Чех.
Это Саба, Ренат Сабитов…
– Николаич, я зайду?
Идущий мимо Юран кивает. Спасибо ему, кстати, – Сергей поиграл в
Европе не в самых последних клубах, разбирается в медиаделе и в
первый же титовский день в «Химках» пустил на базу корреспондентов.
Понимает Юран: для болельщиков работают не только футболисты и тренеры,
но и журналисты.
Титов смотрит на электронные часы, что над входом в столовую УТЦ
«Новогорск», и просит: «Десять минут, остальное перед вечерней тренировкой».
– В перерыве того самого матча с ЦСКА, после которого вас отправили
в дубль, досталось Фатхи и Штранцлю. Черчесов на них, поговаривают,
орал.
– Подробности немного стерлись, но насчет Фатхи и Штранцля – правда.
Кричал Черчесов по-немецки, и обоим ребятам прилично влетело.
– Почему, как думаете?
– Фатхи попал под Красича плюс все время в атаку забегал Одиа. Они
и сделали из Фатхи гармыдр…
– Что сделали?
– Гармыдр. Ну, слово такое футбольное.
– Что-то вроде посмешища.
– Называйте, как хотите. Так вот, Черчесов, правильно вы говорите,
сначала им напихал по полной, а потом всем сказал: «Они вам три
забили, теперь вы попробуйте это сделать». Я понимал, что 0:3 после
первого тайма – нонсенс, но никогда не думал, что меня на следующий
день попросят из команды. И мыслей таких не возникало! Было действительно
обидно – мы долго готовились к этой игре и должны были сыграть хорошо.
– Долго – не то слово. Как я слышал, во время тяжелейшей установки
Черчесова перед матчем с ЦСКА двое спартаковцев заснули…
– Я сижу во время установки на первом ряду, и кто там спал, не могу
сказать. Но подготовка была долгой. Общая установка, установка по
линиям. Видите, не сработало.
– Говорят, в подтрибунном тоннеле некоторые спартаковцы были настолько
удивлены, увидев двух не знакомых никому молодых парней в составе
ЦСКА, что начали расспрашивать друг друга, кто это такие. Незнакомцами
были Мамаев и Дзагоев…
– О таком не слышал. Я и Мамаева, и Дзагоева знал.
– Что за установки у Черчесова?
– Сначала идут общие слова: как будем играть, каков тактический
рисунок. Потом каждому футболисту уделяется секунд по тридцать-сорок.
Следом о сопернике, какой у него будет состав. Не заметил в принципе,
что у Черчесова установки очень уж долгие, как об этом говорят.
Минут 15–20.
«ИДИТЕ И ДУМАЙТЕ»
– Как Черчесов объяснил вашу, Калиниченко и Моцарта ссылку? Как
вообще это было?
– Стали на утренней тренировке, на следующий день после матча с
ЦСКА, строем. Он объявил, что мы трое в дубль, остальные бегом по
кругу. Пошли одеваться. Все.
– Потом, слышал, вы пробовали выяснить, что к чему.
– Надо же понять, как это расценивать, – это, может, вообще выставление
на трансфер? Оделись, подходим с Калиниченко к полю, зовем тренера.
Он не идет. Снова зовем. Опять не идет. Раз пять звали! Поведение
отвратительное. Потом сделал одолжение, подошел. «Идите, – говорит,
– и думайте». Мы пошли. А потом начали тренироваться уже с дублем.
– Додумались, чье это было решение?
– Мне сейчас все равно. В позиции спартаковских руководителей столько
противоречий, разобраться сложно. Да и фиолетово это уже, если честно.
Макс Калиниченко – в «Днепре», я – в «Химках». Работаем.
– Но Моцарт-то в «Спартаке»!
– Вот видите, какое значение имеют длительные разговоры с главным
тренером! Моцарт сначала тренировался вместе с нами в дубле, потом
в один из дней пару часов поговорил с Черчесовым, а на следующий
день уже был в команде. Я, кстати, бразильца понимаю: у него вообще
нет предложений. Выход один – оставаться в «Спартаке».
– Почему вы не захотели общаться с Черчесовым, когда он вам звонил?
– Себя надо уважать. Если тренер ведет себя вызывающе, почему я
должен молчать? Тем более, когда Черчесов позвонил мне, уже вышло
интервью Федуна, в котором он хорошенько меня приложил.
– То есть вы Черчесову во встрече отказали?
– А зачем встречаться, если уже все ясно? Если владелец клуба все
сказал?
– Дерзко.
– Я был очень, очень спокоен, без грубости говорил. Тихонечко все
сказал. Он говорит: все, о`кей, до свидания.
– В общем, тупик.
– Надо было что-то делать. Или мы уходим, или нас возвращают. Десять
дней уже прошло со времени матча с ЦСКА, надо было определяться.
В дубле сидеть – это не выход.
– Кто все-таки организовал встречу с Черчесовым?
– Женя Смоленцев. Он позвонил тренеру, дал трубку Максу. Калиниченко
поговорил с Черчесовым, и договорились встретиться в Сокольниках,
в отеле «Холидэй Инн».
– Тоже два часа говорили?
– Нет, минут 10. Он сказал, что мы не нужны и можем искать себе
команду. Все было ясно, нам нужно лишь окончательное решение клуба.
– Егор, при уходе из клуба вы говорили со Смоленцевым. Встречу с
Черчесовым вам тоже организовал он. А как же Шавло?
– Общались мы со Смоленцевым. И разговор с Женей получился конструктивным.
Если, разговаривая с Черчесовым, ты просто не понимаешь, о чем и
что человек хочет сказать – все через одно место, то здесь все по
делу.
– Он кто вообще?
– Смоленцев-то? Технический директор клуба. Человек, который занимается
селекцией и многим, многим другим.
– То есть всем, кроме транспорта и формы, которыми занимался Шавло.
– Видимо, так. О Шавло мне говорить некорректно. Никогда его не
критиковал, не хочу и сейчас. Хотя его увольнение, пожалуй, – адекватная
оценка проведенной работе.
– Его не уволили. Он сам ушел. Контракт кончился.
– Это просто формулировка. У Сергея Дмитриевича были непростые времена
– то, что кричали болельщики, мало кому понравится. Тем более когда
на матчи ходишь с женой. А мой уход… Видимо, Шавло сказали, чтобы
он не лез в это дело. Всем занимался Женя. И передо мной как будто
извинялись – не наша вина, что так получилось… Мы, мол, в этом не
виноваты.
«ПО БАШКЕ Я НИКОГО НЕ БИЛ»
– И все же вас выгнали из «Спартака»?
– Да. Получается, так.
– Как и Тихонова.
– Если с Андреем все решилось за два дня, то со мной получилась
«мыльная опера». Ссылка в дубль, пять дней тишины, потом придуманный
клубом комментарий и только после этого сообщение его нам.
– В этом комментарии Черчесова сказано: «Капитан и вице-капитаны
несут ответственность, чтобы командный дух находился на подобающей
высоте».
– Чушь. Калиниченко не был вице-капитаном. Моцарт, да, был. Повязка
в «Спартаке» – это огромная ответственность, были, может, и мои
недоработки в этом плане.
– В чем?
– Может, я должен был рычать на игроков? Дать кому-то по башке?
А я никого не бил. Оказывается, это моя беда. Но все объяснить можно
и на словах, не обязательно бить палкой.
– Как думаете, Черчесов ждал, что, оказавшись в дубле, вы придете
с извинениями?
– Думаю, да. Но он ошибался.
– Расстались врагами?
– Не друзьями, но и не врагами. Пожали друг другу руки, пожелали
удачи.
– Черчесов пускал Шавло на установки?
– Бывало такое. Но не часто. В основном на сборах.
– Быстров говорит, когда Шавло приходит, «Спартак» проигрывает.
– Не заметил такого. Шавло, что, черный глаз? Нет, просто многие
ребята суеверные и, может, что-то и подметили.
«ЖИЛПЛОЩАДЬ В ТАРАСОВКЕ УЖЕ ОСВОБОДИЛ»
– Номер в Тарасовке, я слышал, долго освобождали?
– Неправда. По первому требованию. Жиляеву сообщили, чтобы он мне
сообщил…
– Ему сообщили, чтобы он вам сообщил... Да вас боятся!
– Просто не хотят, чтобы я встречался с командой. Вещи надо забрать
строго в определенное время. Пусть. В принципе я кое-что уже вывез
чуть раньше. Форму, то-се…
– Так ваш номер уже свободен?
– Да, освободил жилплощадь.
– А вещи?
– Вещи упаковали и унесли. Уверен, ничего не пропадет.
– Знаете, кто в вашем номере живет?
– Нет.
– Вам все равно?
– Да, отношусь к этому легко. Если приедет иностранец, ему будет
по барабану, кто там жил до него. Надуманная, по-моему, ситуация.
Груз ответственности в этом случае давить ни на кого не будет.
– Он не только будет давить, он придавит его несущей стеной этого
номера!
– Мне уже все равно. Мне важно здесь освоиться, – Титов показывает
на второй этаж корпуса УТЦ «Новогорск», где сейчас квартируют «Химки».
Намек понят – Егор уходит на беседу с Юраном. А наш разговор продолжается
уже вечером.
– Что Черчесов за тренер?
– Это может показать только время. Команда при нем играла неплохо
в прошлом году. Он привнес дисциплину, которой не было. О большем
говорить не могу. До «Спартака» он работал в Австрии, что не показатель.
А такой клуб, как «Спартак», – это лакмусовая бумажка. Есть много
футболистов, вот и лепи из них Команду! Давай результат!
– Почему футболисты называют Черчесова за глаза «чабаном»?
– Не знаю. Я его так не называю.
– Правда, что большинство игроков просто ненавидят физрука команды
Тони Берецки?
– Его хорошо характеризует ситуация, которая произошла на той самой
тренировке, когда Черчесов отправил нас в дубль. Иранек, как говорят,
чем-то был недоволен, Берецки побежал к тренеру и сдал чеха… Я с
Тони общался немного, только по работе. О человеческих качествах
лучше узнать от Штранцля, Фатхи – они часто с ним разговаривают.
– А что у Берецки за подготовка?
– Он работал с двумя олимпийскими чемпионами по горным лыжам. Это
говорит о многом. А то, что он нам давал, мне не мешало.
– Зато, похоже, мешало Павлюченко. Приехав в сборную перед Евро,
Роман сбросил четыре кило!
– Это ни о чем не говорит. В сборной была целенаправленная подготовка,
рассчитанная на три недели игр. А мы тренируемся и играем в турнире,
который длится девять месяцев. С этими четырьмя кило раздули какую-то
хрень. Я даже сам удивился.
– Четыре кило лишнего веса – это не хрень. Сам Павлюченко говорил,
что раньше он ползал, а в сборной летает.
– Тогда это вопрос к Павлюченко.
«СПАРТАК» ОТПУСТИЛ БЕСПЛАТНО»
– В «Химках» вы потеряли в зарплате?
– Нет. Это следствие того, что «Спартак» не просил за меня денег,
я ушел бесплатно.
– Это добрая воля «Спартака» или условие вашего контракта?
– Добрая воля. Об уходе из команды в моем контракте вообще не было
ни строчки. Он как-то не подразумевался. Клубу за добрую волю спасибо,
но вряд ли за меня, 32-летнего футболиста, можно было бы выручить
серьезные деньги. Спасибо Федуну, что отпустил просто так.
– Сколько раз вы общались с Федуном в этом году?
– Пару раз на официальных мероприятиях.
– Последний раз на матче с «Химками» в прошлую субботу?
– Да. Леонид Арнольдович поблагодарил и сделал определенное предложение
по моей дальнейшей жизни. Спасибо ему, кстати, за это предложение.
Он сказал – да, ты уходишь, но зато вот будет то-то и то-то. Когда
закончу карьеру, возможно, обдумаю его предложения. И еще Федун
так, по-пацански, сказал: «С меня прощальный матч».
– Погадаем – Федун предложил вам место спортивного директора?
– Нет.
– При каких обстоятельствах вы можете вернуться в «Спартак» как
игрок?
– Все. Мосты сожжены. Говорю сейчас именно об игроцкой карьере.
– Внеигровая, надо думать, зависит от Карпина?
– Я очень рад за Валеру. Его возвращение давно напрашивалось. Он
отыграл много в «Спартаке», честнейший человек.
– То же самое говорили о Шавло.
– Я такого не говорил. И с Шавло не играл. А с Карпом давно играл.
– Как думаете, велик ли от него кредит доверия Черчесову?
– Если владелец говорит, что он отработает до конца трехлетнего
контракта, так и будет.
– А если проиграет Киеву?
– Мне это уже неинтересно.
P.S.
Звонок Титову после увольнения Черчесова:
– Что скажете об отставке Черчесова?
«Без комментариев», – ответ Титова. Тоже, согласитесь, характерный.
