Друзья – Павел Погребняк, Олег Иванов
– и их тренер. Фото: REUTERS/Alexander Demianchuk
Олег
Иванов попал в российскую заявку на Евро в последний момент
и весь чемпионат ждал шанса. Вернувшись в Самару, 21-летний полузащитник
«Крыльев Советов» представил журналу PROспорт свой евродневник,
в котором рассказал, как поет Габулов, почему плачет Билялетдинов,
за что штрафуют Бородюка и как альпийское чудо сборной России выглядело
со скамейки запасных.
15 мая, Москва
Время было после обеда, я спал. В субботу нам играть с «Москвой»
в чемпионате; к матчу, как всегда, готовимся в гостинице Даниловского
монастыря. Проснулся от телефонного звонка. Мне дали номер Бородюка
и попросили по нему быстро перезвонить. Набрал номер, Генрихович
поздравил и сообщил, что я попал в «двадцать пять». «Ты в команде,
– сказал. – Будем рады тебя видеть». Все это было спросонья. Минут
20 я сидел на кровати и пытался понять, что происходит. Андрей Тихонов,
который живет со мной в одном номере, говорит:
– Олег, что такое?
– Да я в сборную попал.
– Ну, я же говорил! Давно пора.
Правда или неправда? Проснулся я или нет?
18 мая, Москва
У сборной начался сбор в «Марриотте» на Тверской. Когда я зашел
в холл гостиницы, увидел огромное скопление народу. Такое количество
журналистов я, пожалуй, никогда в жизни не видел. Самые популярные
– Янбаев, Павленко и я. Понятное дело – дебютанты. Потом мы получили
форму, разместились, нам представили план работы. Хиддинк сказал,
что в сборной есть новички. «Есть молодой футболист, 21 год, выйди,
пожалуйста, и сам себя представь». Все улыбнулись – Хиддинк пошутил.
19 мая, Москва
Видно, конечно, что в сборной все на высочайшем уровне. Едем на
месяц, а одежды раздали как будто на два года. По три-четыре футболки
каждого цвета. Самые дорогие – игровые с фамилией. Пару подарю близким
друзьям, а остальное оставлю для коллекции. Я собираю только майки
друзей, поэтому коллекция небольшая – около 20 штук. Антипенко,
Павлюченко, Погребняк, Тиша, Зебелян, Говоров, Кабанов…
26 мая, Ротах-Эгерн
Местечко, куда мы вчера переехали, очень запоминающееся. Озеро,
горы и сумасшедший уровень гостиницы. Все мраморное, огромное. Раньше
мне только если в отпуске в таких хоромах доводилось останавливаться.
На уровне клубов или сборных – никогда. Питание усиленное, люди
готовы исполнять все наши прихоти. Хотите пельменей? Пожалуйста!
Не важно, что это Германия, пельмени будут.
27 мая, Ротах-Эгерн
Огласили фамилии игроков, которые не попадут в заявку на Евро, –
Павленко и Иванов. Если честно, я был готов. Гус сказал: «Мы на
тебя рассчитываем. У тебя большое будущее, поэтому хотим, чтобы
ты остался с нами на все время чемпионата». Я с радостью согласился.
В «Крыльях» уже были в курсе – видимо, тренеры между собой общаются
– и дали добро. «Даже не думай, оставайся со сборной, – сказал мне
Слуцкий по телефону. – Это опыт. И для клуба будет хорошо».
28 мая, Ротах-Эгерн
Играли с Сербией, в их составе был Видич. С ним мы пересекались
еще в «Спартаке». Вспомнил, как тяжело было против него на тренировках.
Злой, цепкий, никогда не даст убежать. Попробуешь – все равно догонит,
даже если надо будет аккуратно сфолить. Один из лучших защитников,
которых я когда-либо видел.
29 мая, Ротах-Эгерн
Сербию обыграли, но настроение было испорчено травмой Погребняка.
Пашка – мой близкий друг. Еще со «Спартака» мы с ним тесно общаемся,
постоянно созваниваемся. Травму получил на ровном месте. Получил
мяч, развернулся, отдал и сразу захромал. Пару раз пытался пробежать,
но замахал головой и попросил замену. Пашка такой человек, что никогда
не будет притворяться. Даже если очень больно, все равно сыграет.
А если уже сказал, что не может, значит, действительно что-то серьезное.
5 июня, Леоганг
Хиддинк – человек, который умеет зарядить уверенностью. Он постоянно
говорит, что мы самые лучшие: «Я работал с Кореей, Австралией. Там
нет таких техничных, умных футболистов, как здесь. Мне приятно с
вами работать, у меня никогда не было такой команды». Игрокам очень
важно слышать такие слова. Еще он, конечно, юморист. Перед матчем
с Литвой снова выдал шутку. На установке у Бородюка зазвонил телефон.
Заиграла музыка, Хиддинк радостно затанцевал – и так же радостно
объявил Бородюку штраф.
7 июня, Леоганг
Пашка уехал из сборной. А ведь это должен был быть чемпионат Погребняка!
Когда он вернулся со своего первого обследования, зашел ко мне в
номер поболтать. Было видно, что человек не понимает – за что все
это? По сути, он пропускает второе мегасобытие подряд – сначала
финал Кубка УЕФА, а сразу после этого чемпионат Европы. По тренировкам
было видно – из всех нас он находится в наилучшей форме. Нагнетал,
двигался – все было… Расставание проходило грустно. Мы с Пашкой
играли в карты и ждали человека, который должен был приехать за
ним и отвезти на операцию. Попрощались. Было грустно. Не просто
партнер по сборной уехал. Друг.
8 июня, Леоганг
Мы ждали до последнего, сможет Пашка сыграть или нет. Кто его будет
менять, если что, я не задумывался. Но перед последней тренировкой
Гус собрал команду и сказал: «У нас появился новый футболист. Приветствуем…
Олег Иванов!» Пошутили, пожелали удачи, пошли тренироваться.
Потом мне рассказали, что в УЕФА, когда вносили меня в заявку, запутались,
о каком Иванове идет речь, – мол, много в России игроков с такой
фамилией. Ну, не знаю. Я недавно познакомился со Стасом Ивановым
из «Москвы». Общаюсь с Андреем Ивановым – мы с ним в «Спартаке»
пересекались, да и живем в одном районе – Медведково. Еще из «Сатурна»
Алексей Иванов. Вроде все. Да и не припомню, чтобы меня из-за фамилии
с кем-нибудь путали. Был только смешной случай, когда в прошлом
году я играл в «Кубани», приехал в Самару и забил «Крыльям» два
мяча. Выхожу после игры из раздевалки, а местные журналисты спрашивают:
«А Иванов там еще?» – «Да, сейчас помоется и выйдет». Сказал и пошел
дальше.
9 июня, Леоганг
Капитаном сборной назначили Семака. Лучшего кандидата, по-моему,
не найти. Я уже убедился, что по личным качествам это просто человечище.
Хотя еще когда он перешел в «Рубин», я понял, что это игрок высочайшего
класса. Во всех командах, в которых он играл, ниже определенного
уровня не опускался. Даже прибавлял. Чтобы в 32 года продолжать
прогрессировать – я такого еще не видел!
10 июня, Инсбрук
Хоть я и остался на скамейке запасных, перед матчем с Испанией у
меня было ощущение, как будто впервые выхожу в стартовом составе
на профессиональном уровне. Это объяснимо – давление со стороны
прессы и болельщиков было очень большим. Чувствовалось, будто мы
всегда выигрываем Европу и мир. И если не выиграем сейчас, будет
позорище.
15 июня, Леоганг
Перед матчем с греками все понимали: после этой игры мы либо едем
домой, либо боремся дальше. Фееричная получилась игра. Правда, сколько
не забили! У нас вся скамейка ходуном ходила, после каждого момента
кричали: «Да, блин, забей же!» Но после игры шутили: «Надо оставить
на шведов».
16 июня, Леоганг
После победных матчей приходит много эс-эмэсок. Это после поражений
пишут только самые близкие – любимая, родители, бабушки и дедушки.
Среди болельщиков мало таких, кто напишет «Не расстраивайтесь» или
что-то в этом роде. После нашей первой победы шутили с ребятами
на эту тему: «Когда выиграли у греков, мне 70 эсэмэсок пришло. Что-то
после Испании всего три было».
17 июня, Леоганг
В команде по-разному следят за новостями. Я, например, такой человек:
попалась газета – читаю, нет – специально искать не буду. Но есть
те, кто за всем внимательно следит. Вот Ромка Широков какой-нибудь
горбыль в интернете найдет, нам расскажет, и мы всей командой смеемся.
Самое интересное в интернете – это комментарии, где нас обсуждают.
Кто плохой, кто хороший. Чаще всего реагируем смехом. Обиды никто
не показывает, но все равно не очень приятно, когда обыгрываешь
греков, а потом читаешь: «Да все равно трупы. Шведам проиграют».
19 июня, Леоганг
Голы и правда приберегли для шведов. То, что предшествовало матчу,
– просто сумасшествие какое-то. Баннер с Петром I, бело-сине-красный
сектор, гимн. На скамейке запасных гимн, кстати, тоже поют. Володя
Габулов – громче всех.
20 июня, Базель
Во время чемпионата с нами работают тренеры по физподготовке – Раймонд
и Арно. Поначалу все пищали. Пресс надо было держать по 40 секунд,
по минуте. Потом поняли, как же это помогает. Пресс и спину мы подготовили
очень хорошо, а от них зависит готовность футболиста. По крайней
мере, скорость становится намного выше. Тестов Купера и других вещей,
которые устраивают нам в России, я не увидел. В сборной нагрузка
идет через удары по воротам, через футбол. Нет такого, чтобы приходилось
работать на пульсе в 250 ударов и умирать. Тяжело, но за счет того,
что мяч постоянно с тобой, интереснее, а значит, и проще.
21 июня, Базель
Матч с голландцами – тот момент, когда мне сильнее всего хотелось
на поле. Я с первых минут понял, что мы стопроцентно не проиграем.
Голландцы в групповом турнире показали отличную игру, все понимали:
выиграть у них – отличный шанс проявить себя. Проявили! После матча
к нам в раздевалку зашел ван Бастен – пожелать удачи. Это какое
же надо иметь мужество! Мы вовсю радуемся, орем: «Мы – молодцы!»,
«Мы – мужики!», – а тут заходит человек и просит сказать пару слов.
Переводчиком был Бородюк. «У вас чудесная команда, желаю вам удачи»,
– сказал ван Бастен. Мы похлопали, он ушел.
22 июня, Базель
После Голландии нам разрешили пиво. Хотя Гус такой человек, который
никогда не запрещает. Любой европейский тренер понимает: профессиональный
футболист знает меру. Да и немного там было. Ящик пива на всю команду
– по одной-две бутылки на каждого.
23 июня, Базель
К вопросу об отношении Гуса к команде. Когда мы играли с голландцами
и были на нервах, судья постоянно подходил к скамейке и кричал,
чтобы мы сели, успокоились. «Не разговаривай так с моими футболистами!»
– осек его Гус. Типа, иди отсюда.
23 июня, Базель
После Швеции в России обсуждали, как Билл прослезился во время исполнения
гимна. Хочу сказать, что в нашей команде все ребята душой болеют
за Россию. Все патриотичные, и не удивлюсь, если перед или после
игры кто-то прослезился. Вот после Голландии чуть ли не все рыдали.
Настоящая радость со слезами на глазах.
23 июня, Базель
У нас в гостинице ловил Первый канал, и мы могли видеть, как в России
гуляли после Голландии. Друг Березуцких гулял по городу после четвертьфинала
и рассказывал: к ним приехала машина ОМОНа – успокаивать народ.
Из машины вылезли бойцы… и тоже стали со всеми обниматься, танцевать.
Даже не верится как-то.
26 июня, Вена
Насколько сильная у испанцев команда, показала наша вторая игра.
Даже Гус сказал, что соперник играл сегодня просто здорово. Если
бы плей-офф разводили по группам и в полуфинале мы играли против
Германии или Турции, нам было бы намного проще.
27 июня, Вена
Получилось, что оба матча с Испанией мы играли в дождь. Не в качестве
отмазки, но скажу: они к мокрым полям более привычные. Во всем мире
поля поливают перед играми. Если у нас поливать, то бутсы будут
проваливаться, потому что трава на наших газонах растет высоченная.
Поэтому у нас мяч тормозит, мы с ним как будто боремся, а у них
он всегда спокойно катится.
27 июня, Вена
Для нас чемпионат закончился. Я очень хотел дебютировать в сборной,
но все равно доволен. В моем возрасте оказаться на таком турнире
– неоценимый опыт. Когда ты выходишь на поле, пусть и не в числе
первых 11, пусть в манишке запасного, и слышишь, как шумит стадион,
– это просто супер. Или смотришь футбол такого уровня на расстоянии
вытянутой руки. Я не сидел на скамейке, не ждал поражения сборной.
Я переживал за результат так же, как и все, вскакивал, кричал на
судью. Так что это и мой чемпионат тоже.
28 июня, Вена
Команда вылетела в Москву, а я остался в Австрии – на сборах вместе
с «Крыльями». После Испании у нас был банкет, мы много общались
и приходили к выводу, что за эти полтора месяца стали как одна команда,
как клуб. Те, кто улетел в Москву, пишут, что друг без друга как-то
непривычно. Вот, например, SMS от Ромки Адамова: «Олег, я без вас
всех скучаю». Я скучаю не меньше.
