Страна, в которой главная новостная телепрограмма под названием
"Время" все чаще и чаще начинается с новостей спорта,
сегодня не может быть равнодушной. Сегодня наступает ее, этой страны,
время.
Кстати, в дни матчей вышеупомянутая программа на этот раз вообще
будет сдвинута по сетке из-за футбольных трансляций. Священная корова,
королева прайм-тайма принесена в жертву. Кому? Ну уж точно не горластым
пролетариям с пивом, кочующим из рекламы в рекламу, как собирательный
образ российского болельщика. Точнее - не только им. Программу "Время"
подвинули из-за домохозяек и банкиров, милиционеров, дай бог им
достатка, и гастарбайтеров, полярников и геологов, дедушек и внуков
(а может, даже - внучек), почитательниц Вероники Кастро и ценителей
бандитских сериалов. Всем им будет предложено нечто другое, несомненно,
сериальное, но не имеющее ни малейшего сходства с "мылом",
живое, пульсирующее, нервное, пряное, влюбляющее в себя в любом
возрасте и не отпускающее затем никогда. Большой, очень большой
футбол.
Вы готовы к празднику? Громче! Еще громче!! Я не вижу ваших рук!
Поехали!!!
Уже через неделю ваши дети попросят купить им чью-нибудь персональную
майку. Хорошо бы бело-сине-красных расцветок. Через десять дней
барышни начнут перекачивать друг дружке на телефон фото какого-нибудь
"Криштианчика" или "Арьенчика". А жена, попросив
потерпеть с ужином до перерыва, изречет глубокомысленно: "Ну
до чего же он еще крепок, этот старик Отто!"
Вас подобные мелочи не будут интересовать в принципе. Ваш жизненный
график будет подстроен не под майки, не под жену и даже, страшно
сказать, не под ужин. Те начальники, которые запретят футбольные
трансляции на работе, сами станут уходить на срочные деловые встречи,
дабы предаться греховному лицезрению в другой обстановке. Вы услышите
разговоры о пенальти на 89-й минуте в трамвае, у детской песочницы
и супермаркете. Вы станете пропускать их мимо ушей, потому что на
весь период чемпионата в мире будет существовать только два мнения
о футболе: ваше - и неправильное.
А затем, наконец, случится самое страшное, что могло с вами стрястись:
в ряде случаев вы станете болеть за ничью. И если это в самом деле
произойдет, вы получите полное право подвести итоги чемпионата Европы
словами моего ротного: "Мероприятие своей цели достигло!"
Представление начинается, господа. Весь футбольный мир - театр,
и люди футбола в нем актеры. Сегодня это еще и наши актеры.
Речь не о присутствии сборной России на сцене, а об ее участии в
спектакле. Разницу, полагаю, объяснять не нужно. Впервые за долгие,
очень долгие годы, если не вообще впервые, мы не приехали в Европу
в своем бронированном вагоне - мы в нее интегрировались. Живем не
хуже других, но без милого нашему сердцу пафоса. Не пугаем народ
"лица необщим выраженьем", которое раньше, словно маска,
странным образом надевалось всеми членами российской делегации до
турнира и снималось некоторыми после. Не бьем своих прилюдно, думая,
что убоятся чужие, не лаем, не кусаемся, на журналистов не бросаемся.
Не паникуем, теряя травмированных ("Пусть все видят - у нас
еще есть!"), что, может, и не очень хорошо, но, надо признать,
имиджево. Мы нынче свои среди равных. Пусть не по классу, так хотя
бы по уважительному к нам отношению. Да и с классом не все так уж
ясно в настоящий момент. Вот увидите.
Неделю назад, грешен, помог бразильцам. Свалилось мне на почту из
какой-то "рио-де-жанейрской" газеты: "Уважаемый коллега,
не будете ли вы так любезны помочь нам с телефонами ваших игроков,
говорящих по-английски или по-испански?" Корпоративная солидарность
- дело святое, но и своих в угоду бразильцам мучить нельзя - первое
правило патриота. Зашел в поисковый сайт, за три минуты выявил телефоны
отеля сборной в Роттахе, сбросил на южноамериканский континент:
звоните, дескать, дорогие коллеги, хоть обзвонитесь. Кому? Да вот
хотя бы Аршавину с Малафеевым, которые, говорят, на все руки от
скуки и по-ненашему немного разумеют. После чего отряхнул руки:
все, думаю, избавился от бразильцев.
Спустя три дня получаю весточку: "Спасибо, дорогой Евгений,
интервью с Аршавиным вышло великолепным. Бразильцы". Ну как
тут не призадуматься? Когда такое было, чтобы наши люди так вот
непринужденно радовали зарубежную прессу? И разве дал бы я иноверцам
гостиничный телефон, стремясь и овец сохранить, и волков в дураках
оставить, если б верил хоть немного в реализуемость их затеи?
Никогда не забуду первополосный заголовок "СЭ" во время
японской кампании 2002 года. Наша команда тогда сменила базу, и
репортаж об этом назывался: "Россия переехала". Несколько
дней спустя, после проигрыша японцам, по редакции бродила мрачная
версия следующей газетной шапки: "Россию переехали".
Не могу и не хочу утверждать, что в Австрии мы никому не проиграем,
в том числе и крупно. Но предчувствия сейчас другие. Проигрыш не
будет "переездом", вот в чем дело. Есть сейчас в сборной
какая-то внутренняя живинка, отклик, связь со страной, которую она
представляет. Есть общее понимание проблем и спокойная решимость
когда-нибудь их исправить. Есть азарт, наконец, а не покорность
обстоятельствам. Ум, а не его заменитель в виде шевеления бровей.
Время установок: "Сзади понадежнее, в центре пожестче, впереди
- поострее" прошло. Хотелось бы, чтоб навсегда.
А результат... Желаю нам всем подольше не просто таращиться на европейский
футбольный цветник через кинескопы и ЖК-панели, а иметь в этом деле
свой российский интерес. Призываю заключать массовые пари на невероятные
подвиги сборной, имея ставкой сбритие волосяного покрова на голове,
к примеру, коньяк ящиками и шампанское ваннами - такие вещи иногда
помогают. Советую любить и верить, - быть может, вопреки здравому
смыслу. И считать приемлемым результатом не количество набранных
очков и даже не выход из группы, а обретение Россией своего футбольного
лица, много лет назад потерянного, к горечи нашей.
Ну а когда минуют нас радости сии (все ведь когда-то проходит, верно?),
давайте постараемся задержать в памяти как можно больше австрийско-швейцарского,
сочного, футбольного. Сколько у каждого из нас тех чемпионатов осталось?
Как ни считай, все равно мало покажется.
