26 февраля (по новому стилю) 1902-го года в Пресненском
районе Москвы, в семье егеря родился Николай Петрович Старостин
— старший из четырёх братьев Старостиных, оставивших ярчайший след
в отечественном футболе, один из создателей московского "Спартака",
нападающий этого клуба и сборной СССР довоенной поры. О Николае
Петровиче написано множество статей, сам он является автором книг
"Футбол сквозь годы" и "Звёзды большого футбола".
Материалы об этом незаурядном футболисте и тренере публиковались
и на страницах нашего сайта. Сегодня же, пользуясь случаем, мы напомним
основные вехи биографии человека, с именем которого у болельщиков
ассоциируется московский "Спартак".
В 14 лет Николай Старостин поступил в коммерческое училище братьев
Мансфельд, а в 15 стал играть в футбол нападающим. Правда, революция
1917-го года заставила его надолго забыть о спорте: он лишь изредка
выходил на поле в составе команды РГО. В 1920-м году у Николая Петровича
от тифа умер отец, а в 1921-м году его пригласили в созданную на
Пресне футбольную команду Московского Спортивного Кружка (МКС),
чуть позже получившую название "Красная Пресня". В 1926-м
году, когда в зарождающемся советском футболе грянула реорганизация,
и все команды "привязывались" к ведомствам или предприятиям,
Старостину удалось добиться того, чтобы "Красная Пресня"
оказалась под крылом у Профсоюза продовольственных работников. После
этого пресненцы назывались "Пищевиками", затем "Промкооперацией",
"Дукатом" и опять "Промкооперацией" — в зависимости
от того, какая из организаций выступала спонсором команды.
В 1934-м году Николай Петрович вместе со своим другом, секретарём
Коммунистического Союза Молодёжи Александром Косаревым, и при его
непосредственной поддержке решили создать более мощную футбольную
команду, которая могла бы претендовать на звание сильнейшей в СССР.
Так 19 апреля 1935-го года на свет появилось Всесоюзное спортивное
общество "Спартак", частью которого стала финансируемая
"Прокооперацией" футбольная команда.
Помимо выступлений за "Спартак" и его предшественников,
Николай Старостин был игроком сборной Москвы и сборных РСФСР, по
три раза становился чемпионом СССР и Российской Федерации — турниров,
в которых принимали участие сборные команды регионов и городов,
сыграл шесть неофициальных матчей за сборную Советского Союза и
забил один гол. А вот в клубном чемпионате СССР, стартовавшем весной
1936 года, Николаю Петровичу в силу возраста удалось сыграть только
один матч.
В том же году Старостин-старший стал одним из руководителей Московского
Городского Совета Общества "Спартак", а в 1938-м его назначили
на должность начальника команды, на которой он с перерывами проработал
более полувека. Самая крупная из пауз была вызвана арестом Николая
Петровича 20 марта 1942-го года. По версии его дочери Елены Николаевны,
поводом послужил то ли не отличавшийся политкорректностью анекдот,
то ли случайный разговор её отца с работавшим на улице немецким
военнопленным.
Истинная причина же крылась совершенно в другом. Опекуну московского
"Динамо" всесильному Лаврентию Берия не давали покоя успехи
"Спартака", до войны являвшегося главным конкурентом бело-голубых:
только эти два клуба с 1936-го по 1940-й год и выигрывали чемпионат
СССР. Поэтому, пользуясь ситуацией, он решил расправиться с руководителями
соперников. Суть сфабрикованного по приказу Берия "дела Старостиных"
состояла в том, что братья якобы вступили в сговор с врагом народа
секретарём комсомола Александром Косаревым и готовили покушение
на Сталина. Косарев был расстрелян, а братьев Старостиных и жену
Андрея Старостина Ольгу Николаевну после суда, состоявшегося в ноябре
1943-го года, отправили в ГУЛАГ.
Николай Петрович попал в лагерь под Ухтой, где к нему отнеслись
достаточно уважительно. Местный начальник генерал-лейтенант Бурдаков
определил его на работу тренером местного "Динамо". Однако
весть о том, что в заключении Старостин-старший занимается футболом,
быстро дошла до Берии, и в начале 1945-го года Николая Петровича
перевели на лесоповал. С помощью врача Соколова и приписки себе
лишних четырёх лет в документах, что позволило ему превысить установленный
возрастной ценз и получить освобождение от тяжёлой работы на лесозаготовках,
42-летнему Старостину удалось добиться для себя должности массажиста
в местной санчасти.
Спустя пару месяцев его отправили по этапу в далёкий Хабаровск,
где он снова работал тренером "Динамо" — на этот раз представлявшего
Амурлаг. Отметим, что Николаю Петровичу повезло гораздо больше,
чем его братьям: из двенадцати лет пребывания в лагерях и ссылках
он только три года провёл в тюремных камерах и лагерных бараках.
Начиная же с прибытия в Хабаровск 8 мая 1945-го года Николай Петрович
обрёл определённую свободу: пользуясь своим статусом тренера футбольной
команды, он мог посещать близлежащие города и несколько раз встречался
с приезжавшими из столицы женой и дочерью.
"Не хочу делать из себя мученика, — расскажет
впоследствии один из основателей московского "Спартака".
— Бывало всякое, но в основном я отбывал срок не в самых тяжёлых
условиях. Тщеславие и ведомственные амбиции генералов, возглавлявших
местные "Динамо", оказались сильнее страха перед Берия.
В те годы разыгрывалось первенство ГУЛАГа, и каждый из них хотел
иметь хорошую команду. Меня хоть и негласно, чтобы, не дай бог,
не дошло до Москвы, привлекали к работе тренером, футбол спас мне
жизнь".
В самом начале 1950-х годов сын Иосифа Сталина Василий, фанатично
увлекавшийся футболом и хоккеем и являвшийся покровителем команды
ВВС, решил добиться для Старостина реабилитации и заставить его
тренировать своих подопечных. Николай Петрович тайно прибыл в Москву
и до решения вопроса жил на квартире Василия — единственном месте,
куда не могли добраться люди Берия. Однако, быстро поняв, что может
попросту исчезнуть, оказавшись в центре конфликта между двумя влиятельнейшими
людьми, Старостин отказался от перспективы работать в ВВС и добровольно
уехал в Майкоп — к новому месту отбывания наказания.
Затем Николая Петровича перевели в Ульяновск, откуда, ознакомив
с новым приговором (пожизненная ссылка в Казахстан), отправили в
Акмолинск. А в 1951-м году Николай Петрович очутился в Алма-Ате,
где работал одним из тренеров местного "Кайрата". В 1953-м
году, сразу после смерти Сталина, Старостин отправил заявление на
имя Хрущёва о пересмотре своего дела. Повторный процесс завершился
полной реабилитацией братьев Старостиных, возвращением Николая Петровича
в Москву и восстановлением его в партии. Произошло это в 1955-м
году.
С того момента в течение сорока(!) лет Старостин-старший практически
безотлучно занимал должность начальника футбольной команды московского
"Спартака", а фактически являлся её руководителем. Николай
Петрович был награждён тремя орденами Ленина, орденами Дружбы народов
и "За заслуги перед Отечеством" III степени. Вскоре после
смерти Николая Петровича Старостина 17 февраля 1996-го года в Москве
на Аллее Дружбы Олимпийского комплекса "Лужники" был установлен
памятник работы скульптора Александра Рукавишникова. В августе 2002-го
года в доме №19 по Тверской улице состоялось открытие памятной доски
Николаю Старостину. Барельеф размещён на стене здания, где в течение
30 лет жил знаменитый футболист и тренер, основатель общества "Спартак".
В тот же день в московском районе Новокосино была открыта улица
Старостина.
