Новобранец самарского клуба надеется, что «Крылья» помогут ему
дебютировать внациональной команде
Одним из новичков обновленного самарского клуба стал 21-летний универсал
из ЦСКА, чей талант тренер сборной России Гус Хиддинк в свое время
разглядел даже в дубле армейского клуба. Сегодня – первое интервью
Ивана Таранова
в качестве игрока «Крыльев».
Прежде, признаемся, подобное было невозможно – общение игроков ЦСКА
с «Советским спортом» строго запрещено. Больше того, из круга футболистов
клуба просочилась информация, будто за интервью нашей газете армейцев
наказывают рублем. Хотелось проверить эту информацию из первоисточников
– не каждый день из первой команды ЦСКА уходят люди.
— Иван, какие штрафы предусмотрены в ЦСКА за разговоры с «Советским
спортом»? – первый вопрос Таранову, с которым мы встретились в холле
отеля «Movenpick», где остановились «Крылья».
— Провокационный вопрос. У клуба есть разногласия с «Советским спортом»,
и каждый игрок знает, что нельзя общаться с этой газетой.
— Но тем не менее интервью с футболистами ЦСКА в нашей газете выходят
регулярно – игроки общаются в «смешанной зоне» после матча, во время
тренировок сборной. Чаще других на страницы «Советского спорта»,
так уж получилось, попадал Вениамин Мандрыкин…
— На моей памяти Вене досталось всего один раз – Газзаев сделал
ему строгий выговор за какое-то интервью, причем я даже не уверен,
что именно «Советскому спорту».
С ПАРТНЕРАМИ НЕ ПОПРОЩАЛСЯ
— Перейдем к делам насущным. Как вас отпускали из ЦСКА?
— Легко. Лично я никаких особых проблем при уходе из команды не
испытывал. Было несколько вариантов трудоустройства. Но я выбрал
«Крылья», куда позвал лично тренер. Леонид Викторович (Слуцкий.
– Прим. ред.) позвонил и сказал: «Я хочу видеть тебя в своей команде».
Такое отношение подкупает.
— Что сказали руководству и Газзаеву, решившись на переход?
— Я ни с кем из них даже не разговаривал. Просто сказал своему агенту,
что хочу уйти, когда уже был в отпуске, а вернулся с каникул в другую
команду. Руководство «Крыльев» само улаживало все детали с армейцами.
Я лишь сказал «да» Слуцкому. Звонков из ЦСКА не было. Никто не уговаривал
меня остаться, никто не сказал, что не хочет меня отпускать.
— С бывшими партнерами удалось попрощаться?
— Нет. Честно говоря, пребывал в полном неведении, когда будут улажены
все детали моего перехода в «Крылья» и состоится ли он. А с другой
стороны, зачем прощаться? Мы ведь еще встретимся – не в одной команде,
так соперниками на поле или партнерами в сборной.
— С кем из футболистов ЦСКА больше всего хотелось поговорить перед
уходом, руку пожать?
— У меня были нормальные отношения со всеми ребятами, и с каждым
я бы попрощался за руку. Не стал бы выделять кого-то, к кому бы
я подошел и сказал: «Ну все, пока. Я поехал».
— Неужели в ЦСКА не осталось близких друзей?
— Почему? Я хорошо общался с ровесниками – Григорьевым, Мамаевым,
Джанером. Но и их бы выделять не стал.
НЕ ПОЛУЧИЛ ШАНСА
— Почему клуб так легко расстался с игроком? Лимит на легионеров
только ужесточается, в заявке клуба должно быть два воспитанника
до 21 года. Вы – капитан молодежной сборной страны, избранник Хиддинка…
— Я не задумывался, почему так все легко получилось. Для меня это
не главное. Наоборот, было важнее, чтобы переход случился быстрее.
— Почему?
— Первая причина моего решения уйти – отсутствие игровой практики.
Я надеюсь, что смогу себя проявить в «Крыльях» и мне будут здесь
доверять больше, чем в ЦСКА. За место в основе армейцев большая
конкуренция, и я бы не сказал, что ее не выдержал. Не знаю, почему
по большому счету так и не получил свой шанс. Может, из-за каких-то
обстоятельств, которые мне неизвестны?
— Каких обстоятельств?
— Я не хотел бы в это углубляться. Но что-то меня потянуло на то,
чтобы уйти из ЦСКА.
МЫ С ГРИГОРЬЕВЫМ ТЯНУЛИ ЖРЕБИЙ
— Когда вы поняли, что пора уходить?
— Осенью, когда место последнего защитника в команде освободилось
из-за череды травм Сергея Игнашевича.
— И на вакантное место было два претендента – Иван Таранов и Антон
Григорьев.
— Да.
— И Газзаев выбрал не вас, а Григорьева.
— Я понимаю, почему тренер выбрал Григорьева, – он старше. Газзаев
побоялся доверить место последнего защитника молодому парню, то
есть мне, и поэтому он немного поменял модель и поставил Антона
налево, где тому играть комфортнее, а мне неудобно. Все случилось
как случилось не потому, что кто-то сильнее, а кто-то слабее, а
потому, что так решил тренер.
— Все это напоминает жребий со спичками.
— Точно! И я вытащил короткую, после чего сел на скамейку.
— Вы сказали, что важным фактором при выборе места будущей работы
оказался личный звонок от Слуцкого. В ЦСКА прямого контакта с тренером
не было?
— С Газзаевым было сложнее. Он мэтр, выиграл много трофеев, а потому
дистанция в общении с ним есть всегда. Со Слуцким попроще, он лояльнее
к игрокам. Но я бы не сказал, что в общении с Газзаевым были проблемы.
Он всегда четко излагал свои мысли, мог выслушать.
— Можете сравнить характеры двух тренеров?
— Слуцкий раскрепощенный, много шутит. Газзаев – целеустремленный,
если ставит перед собой задачу, то должен выполнить ее любой ценой.
СПАСИБО АДЖЕМУ
— Газзаев часто бывает на играх дубля?
— В прошлом году не припомню, чтобы он приезжал. А вообще… Нет,
один раз все же был.
— Упрекнуть Газзаева за пять лет, проведенные вами в ЦСКА, не в
чем?
— Нет, не в чем.
— А сказать, что он подарил вам дорогу в большой футбол, можете?
— В какой-то степени да. Газзаев помог мне тем, что всегда держал
на пределе самоотдачи, не давал расслабиться. Я понимал: чуть слабину
дашь — и все, откатишься на последние ряды, потеряешь доступ к первой
команде. Газзаев дал мне почувствовать, как все должно быть.
— Кому еще скажете спасибо?
— Спасибо сказал бы всем работникам ЦСКА. Ко мне в клубе относились
хорошо, ни на кого не обижен. Но если кого и выделять, то Юрия Аджема.
Ему спасибо Большое – именно так, с большой буквы. Пожалуй, дорогу
в большой футбол из ЦСКА мне подарил именно он.
— Кстати, вам Аджема не жалко?
— За что?
— Тренер трудится, воспитал столько достойных молодых футболистов,
а толку чуть – вместо первой команды ребята едут в другие клубы
России и Украины.
— Действительно, Юрию Николаевичу есть кем похвалиться – Салугин,
Самодин, Кочубей, Правосуд, Малюков... Да много кто мог бы закрепиться
в основном составе! Мы все в любом случае ему благодарны за работу.
Но думаю, что работу Аджема уже можно высоко оценить по тому, что
его воспитанники заиграли в основе хороших клубов, пусть и не ЦСКА.
Насколько я знаю, он рад уже тому, что люди просто-напросто не потерялись.
К БРАЗИЛЬЦАМ ОТНОШЕНИЕ, КАК И КО ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ
— Причины неудачного выступления ЦСКА в прошлом сезоне не оттого
ли, что Газзаев побоялся в нужный момент освежить состав, а когда
на то потребовалась экстренная необходимость, молодежь оказалась
не готова к выходу на поле?
— В какой-то момент, конечно, нужно было внести свежинку. Но осуждать
Газзаева не хочу – пока я был игроком ЦСКА, считал тренер все делает
правильно. В душе, конечно, сидела обида. Вроде чувствуешь, что
если будешь больше играть, то и прибавлять начнешь быстрее. Чем
не пример Григорьев? При нем в игре защиты ЦСКА пропала монотонность.
— К бразильцам есть претензии?
— Они есть ко всем. Но почти все бразильцы в ЦСКА — игроки атакующей
линии и к ним претензий меньше. Но в причинах неудачного сезона
есть вина каждого игрока, безусловно.
— Бразильцам позволяется больше остальных в команде?
— В каком смысле? Опоздать на сбор? Нет. Опоздал – отдай штраф.
Отношение к ним, как и ко всем остальным. Другое дело, что в атаке
у нас были проблемы в их отсутствие, и наказать их местом в составе
– смерти подобно. Может быть, этим они умышленно и пользуются. Но
когда они в строю, парни на коне. С этим не поспоришь.
УЧУСЬ У ПИРЛОГАТТУЗО
— Перейдем к настоящему: у вас уникальные данные. Я не могу найти
даже в сборной человека, который бы имел две «рабочие» ноги и подобный
вашему универсализм. Вы от природы одарены или хорошо обучаемы?
— Когда отец привел в футбол, то определил на позицию нападающего,
потом уже начал играть в центре полузащиты, а в ЦСКА сделали защитником.
— Почему не остались в нападении? Звучит – центрфорвард по фамилии
Таранов! Или вы забивать не любите?
— Забивать любит любой, и я не исключение. Другое дело, знаете ли,
природная склонность к атаке. Это же не деревенский футбол: первый
тайм в атаке, второй – в воротах… Переквалифицироваться в опорника
и в защитника пришлось в тот момент, когда я резко ударился в рост.
Координация мне уже не позволяла так здорово орудовать с мячом в
небольшом пространстве. Резкости не хватало. Сейчас-то все нормально,
но в нападении я уже не играю. Может, мое время еще придет?
— А где нравится больше всего – в защите или в полузащите?
— На месте опорного полузащитника. Нравится разрушать чужие атаки
и начинать свои. И характер у меня подходящий – сдержанный, рассудительный.
— Кто из мировых звезд ваш кумир на этой позиции?
— Это гибрид из Пирло и Гаттузо (полузащитники «Милана». — Прим.
ред.). От первого бы перенял умение созидать, от второго – разрушать.
«Милан» мне вообще очень нравится.
— А из играющих в России есть примеры для подражания?
— Элвер Рахимич. До сих пор не понимаю, как у него получается отбирать
за один матч столько мячей. Плюс ко всему за пределами поля у него
тоже есть чему поучиться – добродушный дядька, никогда не видел
его злым или повышающим голос. Все время улыбается!
— Слуцкий говорил, на какой позиции хочет видеть в команде?
— Нет, пока не знаю. Да это и неважно.
— Здесь каждый может добиться места в составе на тренировках?
— Конечно! Это самое главное. Как себя проявишь, так и сложится
твоя судьба в команде. Я уже убедился за этим, наблюдая за «Москвой».
Слуцкому нет разницы, кого ставить. Главное, чтобы ты был сильнее
других.
ЧЕМ Я ХУЖЕ ТОРБИНСКОГО?
— Вы были одним из двух молодых футболистов, не имеющих в своем
клубе игровой практики, на кого обратил внимание Гус Хиддинк, вызвав
в национальную сборную. Чем голландец объяснил вам свое решение?
— Он сказал: очень плохо, что у меня нет постоянной игровой практики.
Он видит во мне потенциал, достойный первой сборной, но посетовал,
что не может вызывать ни меня, ни Ребко, пока мы не получим игрового
времени в клубе.
— Наверное, зависть заела, когда Шишкин и Торбинский, регулярно
игравшие за «пионеротряд» Федотова, начали привлекаться в команду
Хиддинка?
— Не то слово! У любого футболиста, ставящего перед собой высокие
цели и задачи, должна быть спортивная зависть. Ничего в этом предосудительного
нет. Тогда, возможно, и закрались первые мыслишки в голову насчет
смены клуба – играть постоянно мне не светило. Я подумал: «А чем
я хуже Торбинского с Шишкиным?!» Была злость на себя, на обстоятельства…
— Как думаете, шанс поехать на Евро у вас еще остался?
— А как же? Конечно, он есть. Если я буду постоянно играть за «Крылья»,
проявлю себя достойно, то все реально. И считаю, что мне это по
силам. Доверие Хиддинка я чувствую. И это касается любого молодого
российского игрока – это видно и на моем примере, и на примере того
же Ребко, Торбинского, который вырос в игрока основы национальной
сборной. Видно, что Гус за нами наблюдает.
