СЕРГЕЙ АНДРЕЕВ: Я НЕУДОБЕН ДЛЯ ТЕХ, КТО ДЕЛАЕТ
ИЗ ФУТБОЛА ИГРУШКУ
Сергей
Андреев не меняется. Такой же резкий, колючий, готовый в любой
момент сразить наповал правдой-маткой. И впрямь кто-то точно заметил,
что у настоящих форвардов характер не меняется.
Вот только хорошо ли это? По нынешнему положению экс-бомбардира
ростовского СКА и сборной СССР, забившего на "Маракане"
победный гол бразильцам, этого не скажешь. Сейчас он из-за своей
колючести и прямоты в творческом простое. И это несмотря на то,
что именно при Андрееве многострадальный клуб с берегов Дона добивался
в новейшей футбольной российской истории лучшего для себя результата.
Сейчас, когда "Ростов" все-таки сорвался в пропасть под
названием первая лига, об этом нет-нет да и вспомнят убитые горем
болельщики, для которых их кумир по прозвищу Андрик все еще остается
тренером-надеждой.
- Какими судьбами в Москве, Сергей Васильевич? - начинаю разговор
с Андреевым, заглянувшим в редакцию по случаю включения его в "Клуб
100".
- Не поверите, хочу на старости лет москвичом стать. Благо в свое
время успел купить еще по нормальным ценам квартиру рядом с Курским
вокзалом. Так что, как видите, жилищный вопрос не проблема. Да и
жена давно мечтала в столице пожить.
- Чем же вас так Ростов-папа достал, что в Первопрестольную решили
податься?
- Просто в какой-то момент понял, что не нужен своему городу. За
последние семь лет в "Ростове" сменилась куча тренеров.
Кого только не приглашали. Каждый раз начальство голову ломало,
в чью пользу выбор сделать. А моя кандидатура даже не рассматривалась.
- Почему?
- Видимо, есть какие-то силы, которые однажды раз и навсегда приняли
решение - Андреев в "Ростове" персона нон грата.
- Что это за силы такие всемогущие, знаете?
- Догадываюсь.
- А почему они вынесли столь суровый вердикт, тоже догадываетесь?
- Здесь все просто - не прогибался я перед ними, собственное мнение
всегда отстаивал, не давал в дела свои вмешиваться. Не всем такое
нравится.
- Тем не менее в Красном Сулине эти темные силы не помешали вам
работать.
- Поначалу да. Хотя работой это можно назвать условно, поскольку
зарплаты там никакой не получал. Потренировать местную команду попросил
хороший знакомый, отказать которому я не мог. Собрал неплохих ребят,
игру наладил. А когда уже в лидерах шли и вопрос с выходом во вторую
лигу должен был решиться, он, не объясняя ничего, вдруг заявил:
"Извини, Сережа, но или ты уйдешь, или я".
- Кто же на сей раз в вашу судьбу вмешался?
- Думаю, отголоски той самой истории, что со мной произошла в "Ростове".
Пришлось и эту команду, которую тренировал, по сути, на общественных
началах, оставить.
- На что же семью кормили, работая на общественных началах?
- Все-таки до этого, пусть недолго, в Новороссийске потрудился.
Потом в Белгороде. Ну и кое-что игроком удалось заработать. Я ведь
еще в Швеции поиграл. Так что пока на жизнь хватает. Но, как известно,
единственный недостаток денег в том, что они имеют свойство заканчиваться.
- А что произошло в Белгороде? По версии руководства "Салюта",
у тренера Андреева были завышенные требования.
- Наверное, мою зарплату в три тысячи долларов они и посчитали завышенными
требованиями. Хотя во второй лиге игроки больше получают. Дело в
другом. Тамошнее начальство полагало, что лучше его в футбольных
вопросах никто не разбирается. И постоянно старалось навязывать
мне свое мнение. А я, не обращая ни на что внимания, поступал по-своему.
Иначе и быть не может - в конце концов, за все отвечает только тренер.
Моя независимость была, как кость в горле. В итоге пришлось на все
плюнуть и уйти. Жаль - команду собрал интересную, в первую лигу
удалось выйти.
- В современных рыночных отношениях в футболе при хозяине, который
платит, тренер может остаться независимым?
- Лишь при условии, когда хозяин понимает: если он нанял настоящего
профессионала, вмешательство в тренерские дела, кроме вреда, ничего
не принесет. Именно так ведет себя Евгений Гинер, очень мудро выстроив
свои отношения в ЦСКА с Валерием Газзаевым. Недавно из интервью
вашей газете Сергея Юрана узнал, что главным условием его прихода
в "Шинник" была полная независимость. Губернатор Анатолий
Лисицын с этим согласился. А вот когда я работал с ростовским СКА,
президент клуба никак не хотел этого понять. И считал себя вправе
вмешиваться во все командные дела.
- Вы терпели?
- До поры до времени. А затем высказал уважаемому бизнесмену все,
что об этом думаю.
- И сразу пришлось заявление по собственному на стол положить?
- В тот раз обошлось без карательных санкций, так как команда уверенно
шла на первом месте. Но дальше он просто искал повод, чтобы избавиться
от меня. И нашел. Мы сыграли вничью в Майкопе, где на 96-й минуте
Федьков не забил пенальти. И хотя все равно остались лидерами, президент
привел отложенный приговор в исполнение.
- Но хоть какой-то шанс найти общий язык с Саввиди, чтобы сделать
из ростовского СКА хорошую команду, был?
- Никакого. Тренер, которому это удастся, будет достоин попадания
в Книгу Гиннесса. Кроме того, в клубе отсутствовала элементарная
инфраструктура - базы нет, одно название. Дом Павлова в Волгограде
по сравнению с ней приличнее выглядит. Стадион полуразрушен. Тренироваться
негде. Нам с Александром Воробьевым с помощью старых связей приходилось
искать для тренировок более или менее приличные поля. А из окружения
Саввиди никто даже не пытался изменить ситуацию. Не случайно бывший
тренер СКА словак Комняцки в прощальном интервью на вопрос, что
делали помощники президента для команды, ответил: "Ничего.
Разве что за сезон две тонны семечек изгрызли".
- Зачем же тогда Саввиди команда?
- Для меня, как и, думаю, для всех, это загадка.
- Со СКА, положим, все ясно и неясно одновременно. Но ведь в "Ростове",
знаю, и базу привели в порядок, и поля, да и с резервом работу наладили.
А в результате - провал.
- Чему удивляться? За исключением прошлого сезона, с 2001 года команда
регулярно борется за выживание. Ну не в этом бы году вылетели, так
в следующем. Правда, на старте ничто не предвещало печальной участи.
Не видел первый матч "Ростова" - с "Рубином"
на Кубок. Рассказывали, что играла команда здорово, разорвав казанцев.
После этого ей даже стали прочить место в десятке.
- Что же произошло потом?
- Скорее всего, футболисты посчитали, что сладкая жизнь в сезоне
им гарантирована. Но, проиграв "Амкару" и "Зениту",
попали в яму, выбраться из которой так и не смогли. Да и тренеры
упустили момент, когда требовалось встряхнуть игроков, заставить
их собраться. А потом уже было поздно.
- Но, согласитесь, есть команды не лучше "Ростова".
- Есть. Однако им удалось вовремя взять себя в руки и переломить
судьбу. А "Ростову" даже приход опытного Долматова не
помог. Слишком уж затянулся кризис.
- Выходит, все дело в психологии?
- А также в игроках, тренерах, руководстве. Подобную ситуацию, как
правило, рождает целый комплекс причин.
- Вам в таком положении доводилось оказываться?
- Не раз. Здесь самое главное для тренера - не поддаваться эмоциям.
Правда, удавалось это не всегда. Однажды в Питере мы вчистую обыграли
"Зенит", которым еще руководил, царствие ему небесное,
Павел Садырин. Я тогда был совсем молодым тренером. Ну и после игры
на радостях, не подумав, пальнул в телекамеру: "Как с такой
игрой "Зенит" может быть выше "Ростсельмаша"?!"
Уже дома, когда понял, что сморозил глупость, покойный Алексей Алексеевич
Еськов мне выдал по полной программе: "Ты что, пацан, себе
позволяешь?! Разве можно о коллегах так говорить?" Позже, когда
Павел Федорович ЦСКА начал тренировать, отыскал его в Москве и чуть
ли не на коленях попросил прощения.
- А перед футболистами доводилось извиняться?
- Да. В игровой горячке не сразу все правильно оценишь. Но если
потом, уже остыв, понимал, что зря на кого-то "наехал",
конечно же, извинялся.
- Любимчики в командах у вас были?
- Никогда. Напротив, случалось, выстраивал игроков и говорил: "Кто-то
из вас выше, кто-то ниже, но, запомните раз и навсегда - вы все
для меня одного роста".
- А как же Кириченко, которого вы открыли в Таганроге и за руку
привели в Ростов?
- Диму всегда уважал и как игрока, и как человека. Но среди остальных
его в команде никогда не выделял. К слову, по сей день созваниваемся.
Недавно он мне билеты доставал на матч "Сатурна" со "Спартаком".
У меня и с Лоськовым, и с Герасименко очень теплые отношения остались.
Однако когда работали вместе, требовал с них столько же, сколько
с остальных. А порой даже больше. Помню, как от меня настрадался
Владик Прудиус. Сколько я его гонял на тренировках, сколько учил
уму-разуму! Как же он на меня обижался! А сейчас, бывало, встречаемся,
и он говорит: "Эх, Василич, как же вы правы были, когда меня
в ежовых рукавицах держали. Жаль, только сейчас это понял".
А ведь пойми он это лет десять назад, мог бы классным игроком стать.
Конечно, в тренерском деле без ошибок в общении с футболистами не
обходится. Но я им всегда повторял: "Запомните, отец никогда
не станет делать плохо своему сыну".
- Оглядываясь назад, что бы сейчас как тренер в себе поменяли?
- Одного бы не сделал точно - никогда бы не ляпнул того, что на
эмоциях вырвалось в 96-м после матча в Питере. Может, еще не стал
бы к бровке выскакивать и кричать во все горло футболистам.
- Это почему же?
- Пустое дело. Был у меня в "Ростсельмаше" капитан команды
Юра Дядюк. В каком-то матче он пару раз подряд мяч у штрафной потерял.
Я к полю вылетаю и кричу ему: мол, что же ты делаешь? А он ноль
внимания. Подзываю его в перерыве в раздевалке: "Ты меня слышал?"
"Слышал, - отвечает. - Но что вы мне нового сказали? Что я
такой-растакой? Так и сам знаю. И лучше я от ваших слов не заиграл
бы". Вот после этого и перестал с лавки вставать. Могу лишь
по ходу встречи какие-то коррективы через капитана в игру внести.
- Как вас увольняли из "Ростсельмаша", помните?
- А меня никто и не увольнял. Сам написал заявление и ушел.
- Вот так просто взяли и ушли из родной команды?
- Иного выхода не было. Закончили в 2000-м сезон двенадцатыми. Проходит
неделя отпуска, вторая, а меня к начальству не вызывают. Наконец,
встречаюсь с президентом. Довольно жестко поговорили, на прощание
он нехотя бросает: "Ладно, давай дальше работай". И ни
слова о контракте, который у меня в середине декабря заканчивался.
Возвращаюсь из Железноводска, где отдыхал, - снова тишина. Тогда
и понял, что в услугах моих не очень-то нуждаются. И написал гендиректору
заявление "по собственному". Говорят, президент его в
сейф сразу же спрятал, чтобы, не дай бог, я назад не забрал.
- Может, таким образом вы просто хотели привлечь к себе внимание
клубного начальства?
- С 1998 года я твердо знал, что от меня хотят избавиться. Но сделать
это не решались - команда играла и давала результат. Как-никак шестое
место заняли, на следующий год - седьмое. А потом, не спросив меня,
вдруг нового начальника команды назначили, хотя я был категорически
против. Причем этого не скрывал, что высокому руководству очень
не понравилось. Словом, напряжение в отношениях нарастало. И 16
декабря 2000 года я поставил в них точку.
- После этого к кандидатуре Андреева в "Ростове" уже не
возвращались?
- Этого не могло произойти, поскольку командой продолжали руководить
те же самые люди, с которыми я вынужден был разорвать отношения.
- Сейчас, когда есть время подумать и оглянуться назад, не возникает
мысли, что некоторые шаги все-таки были сделаны опрометчиво?
- Я игроком двадцать два года провел в большом футболе. С самой
малобюджетной командой занимал лучшее в истории клуба место. И,
наверное, право на собственное мнение заслужил. Вот только оно не
всегда устраивало хозяев команд. Зато был честен перед игроками
и самим собой. Другим я уже не буду. Единственное, в чем могу себя
упрекнуть, так это в излишней доверчивости. В остальном же жалеть
не о чем. А говорить, что Андреев - "неудобный" тренер,
кому-то попросту выгодно.
- Нет ощущения, что сейчас в футболе настало время удобных людей?
- Похоже на то. Почему, думаете, не востребован такой большой тренер,
как Романцев?
- Что в вашем понимании тренерское счастье?
- Наверное, каждый воспринимает его по-своему. Для меня это сознание
того, что ты нужен. Вот тогда могу горы свернуть.
