Сколько бы Юран ни говорил о том, что белой вороной среди тренеров
не будет, - остается он необычным человеком. Оттого к Сергею Николаевичу,
мало что выигравшему в новом своем качестве, очередь из репортеров.
Биография фантастическая, откровенность тоже замечательная.
Важным для тренера умением - не краснея, врать корреспондентам
- Юран пока не овладел. И слава богу.
ДРУГ УВЕЛ МОЮ ДЕВУШКУ
- Осторожно относитесь к слову "дружба"?
- Очень. Слишком часто меня обманывали люди, которым доверял. Одно
время я вообще не верил ни в дружбу, ни в искренность. Стал настороженным
человеком. У меня и сейчас-то в основном товарищи, а не друзья...
Был у меня друг, с которым вместе заканчивали спортинтернат. Я-то
местный, из Ворошиловграда, а он из другого города - так я его часто
домой приглашал. Удивительная была дружба.
- Закончилось все печально?
- Очень. Я встречался с девушкой, а он начал ей тайком оказывать
знаки внимания. Мы все были в одной компании. Как-то сидели в общежитии
ворошиловградской "Зари", с улицы заходит парень: "Дмитрия
на улице девушка ждет". Интуиция меня редко подводит, и тогда
мысль как молния: что-то не то. Выскочил за приятелем следом и увидел,
как он уходит с моей девушкой.
- Ужас.
- В голове не укладывалось - как возможно?! Мы пять лет с этим Димой
не расставались, я так доверял! Ладно, возникли у них чувства -
но почему со мной-то не поговорил? Мне было 16 лет. В этом возрасте
сталкиваться с предательством особенно больно.
- Было продолжение?
- Естественно, мы больше не общались. День спустя отозвал его после
тренировки: "Пойдем в парк..."
- Подрались?
- Нет, я дипломатичный человек, с кем угодно могу договориться.
Начал так: "Если бы ты мне сказал - это было бы честно, могли
бы остаться друзьями..." У него не было слов, мялся. Я помолчал
и продолжил: "На этом наша дружба прекращается. Препятствовать
не буду, встречайтесь". С девушкой говорить не стал.
Потом время от времени встречал их в Луганске. Не сложились у них
судьбы, у таких историй хорошего продолжения не бывает. А для меня
они пропали как люди, от себя отрезал.
- Друзей детства не осталось?
- Только один. Он старше меня лет на восемь, и вот с ним действительно
искренняя дружба - крестил моего сына. Когда я получил свой страшный
перелом, он постоянно прилетал в Киев. С деньгами было туго, только
он помогал. Я был начинающим футболистом с неясными перспективами.
Да еще и со сломанной ногой.
Когда начал играть в дубле "Динамо", вокруг образовалась
большая компания. Обо мне стали писать в газетах, чуть ли не со
Стрельцовым сравнивали. А когда сломал ногу, в больницу ко мне почти
никто не приезжал. Было страшное разочарование. Зато, когда восстановился,
прежнее окружение вернулось. Я заказал в ресторане стол, собрал
человек двадцать. Сам решил сказать первый тост.
- Какой?
- "Здесь все оплачено, сидите, отдыхайте. А я никого из вас
больше видеть не хочу". Встал и ушел. Я тогда совершенно не
понимал жизнь, но этот случай многому научил. Несколько дней мучился:
ошибаюсь я? Не ошибаюсь? Это сейчас мне десяти минут хватает, чтоб
разобраться в человеке...
СЕРДЦЕ ЗАЩЕМИЛО
- Сколько было машин в вашей жизни?
- О, машины - моя любимая тема. Только сейчас стал чуть остывать.
Люблю спортивные автомобили, роскошные...
- Не для ярославских дорог хобби.
- Надеюсь, к тысячелетию Ярославля проблему дорог решат. А машин
в моей жизни было штук двенадцать. Как влюбился однажды в "Мерседесы",
так и продолжаю любить. Покупаю класса "люкс" и начинаю
их доделывать. Жена говорит: "Машину любишь больше, чем меня..."
Одну свою машину забыть не могу, загляденье. Было у меня в Германии
серебристое "купе". На фирме двигатель форсировали, кожей
все перешивали. Обошлась в 98-м году в 150 тысяч долларов.
- Но продали?
- Обычно машины пристраиваю знакомым, и та досталась жене приятеля.
Этот автомобиль потом на дорогах не встречал, но вот один из своих
бывших "Мерседесов" увидел в Крылатском. Сердце защемило,
будто упрек: предал, продал... Я к вещам вообще с большой нежностью
отношусь - хоть к одежде, хоть к обуви. Сына учу опрятности.
- Самый большой модник среди футболистов?
- Витор Баия, вратарь сборной Португалии. Еще - Руй Барруш. Он только
вернулся из Италии, сезон отыграли вместе. Вся команда над ними
шутила: каждый день - новый наряд... Я за модой гонку не устраивал,
но следил. Понимал, насколько я популярная личность. Стараюсь брать
от жизни удовольствий по максимуму. С женой, Людмилой, в этом плане
мы похожи.
- Сколько костюмов в вашем доме?
- Около двадцати. В первый раз надел костюм, когда с киевским "Динамо"
поехал на еврокубки. Было страшно непривычно - прежде джинсы считались
за костюм. Настолько понравилось, что потом в сборную прилетал из
Португалии только в костюме. И пиджак, и галстук - они для меня
придуманы. Шью на заказ, чтобы подчеркивали фигуру.
- Произошедшее с другом Сергеем Щербаковым не заставило всю оставшуюся
жизнь ездить медленно?
- После аварии Щербакова я поехал в бар, где он сидел, разговаривал
с девушкой, с которой он встречался, - хотел убедиться, в самом
ли деле Сергей пьяным сел за руль... Она ответила, что если и выпил,
то два бокала колы, разбавленной виски. Для молодого парня - пустяк.
Это рок. На той улице, где разбился Щербаков, вечерами был мигающий
светофор, мне полицейские об этом рассказали. Люди привыкли пролетать
по главной дороге, а в этот день почему-то светофоры включили.
- Человек в другой машине погиб?
- Нет, он только выезжал на перекресток. Сергей его вскользь задел
и на большой скорости улетел в столб. А я вообще никогда быструю
езду не любил.
- При этом у вас тоже была авария с печальным исходом.
- Я в Порту 500 метров до дома не дотянул. Тихонечко ехал на 600-м
"Мерседесе", который весит две с половиной тонны. Вдруг
от обочины вывернула одна из припаркованных машин, без габаритов
решила развернуться, махнуть через две сплошные. Я не успел среагировать,
внезапно метрах в двух от меня поперек дороги появилась легкая машинка,
Honda Civic. Пластмассовая, можно сказать. Отлетела и тоже - в столб.
Тут же подъехала полиция, человек вышел из машины, ему дали трубку...
Оказалось, сильно пьяный.
- Он разве не погиб?
- Погиб. Дунул в трубку, сказал, что ему плохо - внутри что-то давит.
На своих ногах зашел в "скорую" и умер от внутреннего
кровоизлияния. Я вижу, что такая ситуация, говорю: мне нужен адвокат,
переводчик. Со мной был человек из службы охраны президента Португалии,
на выходные приехал в Порту. Он остался возле машины, а я поехал
на анализ крови в независимую больницу. Адвокат посоветовал.
- "Мерседес" потом восстановили?
- Я только бампер помял, не надо было ничего восстанавливать. Зато
тому человеку всей массой вошел в водительскую дверь. Неделю кадры
по телевидению крутили, газеты с ума сошли. В тот месяц страну политика
не интересовала, писали только про Юрана и его аварию.
Другая авария перевернула всю мою жизнь. В новостях передали, что
погиб Руй Фелипе из "Порту". Перевернулся на машине. У
нас в "Бенфике" как раз был день отдыха, я отправился
к Васе Кулькову, который жил в соседнем доме: "Поехали на похороны..."
- Из "Бенфики" больше никого не было?
- Нет, конечно. Только прислали телеграммы. Пинту Кошта, который
до сих пор президент "Порту", был поражен, увидев нас.
Подошел, тепло поговорил, а после похорон состоялся еще один разговор.
Предложил перейти к нему в команду. Взял наши телефоны, согласовал
вопрос с Бобби Робсоном, и все решилось. А не поехали бы мы с Кульковым
- и не было бы в нашей жизни никакого "Порту".
- Самый замечательный человек из ваших португальских знакомых?
- Руй Барруш из "Порту". Еще Паулу Соуза. Я быстро схожусь
с людьми, но совершенно особенные отношения сложились со Свеном-Ераном
Эрикссоном. Отнесся ко мне не как к футболисту, а как к человеку.
Видел, как сложно мне было в Португалии. Чужак - он и есть чужак...
Многие игроки в "Бенфике" все делали, чтобы я не мог поднять
головы. Люди после такого часто ломались психологически - в лучшем
случае сидели в запасе. Сейчас часто памятью возвращаюсь к тем дням,
анализирую. Эрикссон приглашал меня домой, пили чай. Говорил он
о чем угодно - о жизни, о России, только не об этой ситуации. Как
сейчас понимаю, давал знать: тренер рядом, все видит и в тебя верит.
Но с какими-то моментами ты можешь справиться только сам. Я по характеру
боец, выбрался бы и без этих разговоров, но потратил бы намного
больше времени. А так - постоянно Эрикссона чувствовал рядом.
- Самый большой негодяй, которого встретили за футбольную карьеру?
- Негодяем я его не назову, но парень был неприятный. Один судья
в Португалии, антипатия к русским была у него просто фантастическая.
Мне чуть ли не ноги ломали, прыгали сзади, а он только улыбался.
Я тоже начинал грубо играть - и моментально видел красную, два или
три раза повторялось...
Вот с кем проблем не было, так это с фанатами. Столько подарков
в доме осталось: какие-то вещицы из хрусталя, картины, шахматы,
вина из коллекции 30-х годов. Португальцы задаривали. Удивительные
люди - если полюбили, то превращаешься для них в святого. На первом
плане любимая команда, на втором - семья, на третьем - работа. Группа
самых активных фанатов приглашала после игр поужинать вместе: для
них это было громадным событием, - я не отказывал. У них глаза были
расширены во время этих ужинов, как у жирафов.
ЛОБАНОВСКИЙ ВСЕ ЗНАЛ
- За какой поступок вам становится, как вспомните, неловко?
- После этого поступка меня Лобановский в армию отправил. Вместо
тренировки уехал с ребятами 8 марта праздновать, женский день. До
этого у меня уже было предупреждение от Валерия Васильевича - я
ему и клялся, и божился, что повторения не будет. Но все равно сорвался.
До сих пор неловко.
Ты еще сидел за столом, а Лобановский уже все знал - где, с кем
и сколько. По всему Киеву были уши и глаза, человек владел городом.
У него наутро выкладка по минутам, что ты делал вечером. Лобановскому
писали служебные записки, но в первом случае он выводов не делал.
Если несколько раз повторялось, начинались санкции. Я часто думаю:
талант использовал процентов на шестьдесят. Сейчас своим футболистам
часто об этом говорю. Обычно начинаю так: я знаю две дороги. Пойдете
одной - сможете, когда захотите, слетать в Монако. Другая ведет
к тому, что в лучшем случае будешь работать таксистом.
- Вы в Монако летаете?
- Когда пожелаю. Хоть переломов было достаточно, я доволен карьерой.
Дай бог каждому такую.
- У вас в Португалии был фиктивный брак?
- Получил благодаря ему португальское гражданство. Но я бы этот
брак скорее назвал "ошибкой молодости", чем "фиктивным".
- Все было по-настоящему?
- Да. Это была моя вторая жена, первая осталась в Киеве. Дочка администратора
киевского "Динамо", в 18 лет на ней женился. Развелся,
когда уехал в Португалию. Та свадьба была не экспериментом, но чем-то
непонятным. Как игрушка.
- Мне казалось, в Португалии вы шли в церковь с незнакомой женщиной.
- Нет, я ее знал. Мне, русскому парню, хотелось попробовать, что
такое португалка... (Смеется.) Этот брак длился месяца три-четыре.
- Какой оказалась португалка?
- Ничего особенного. Я приехал из Советского Союза, вырвался из-за
железного занавеса. Свобода на меня обрушилась со всех сторон. Можно
все! Хочешь - джинсы, пиво в банке. А хочешь - португальскую жену.
Крышу срывало.
- Любили хоть чуть-чуть?
- Она мне нравилась, мы встречались некоторое время. Хи-хи, ха-ха,
"давай поженимся"...
- А она - вас?
- Скорее ей нравилось быть рядом с футболистом "Бенфики".
В стране игроки "Бенфики", в меньшей степени "Порту",
- идолы. Мы потом, после развода, иногда встречались в компании.
Здоровались, не более.
- Первая ваша жена сейчас где?
- Насколько знаю, уехала в Канаду. Я стараюсь эти женитьбы не вспоминать.
Если случается в Киеве большая компания, пройдемся вскользь: как
тот, как этот...
12 ОСКОЛКОВ
- Легко вам все дается.
- Только кажется. Вы же знаете, как я закончил играть: придись удар
на сантиметр в сторону, я бы умер, височная сторона. Осколочный
перелом передней лобовой перегородки, 12 осколков.
- Кассету с матчем, в котором голову пробили, смотрели?
- Несколько раз. У меня депрессия была. Месяца два я футбол не смотрел,
даже на стадион не ходил после выписки из больницы - только прокручивал
эту кассету. А вопрос вертелся один: мог бы я не пойти на этот мяч?
- Кто вас ударил?
- Защитник из "Рида". Был бы у меня другой характер -
я бы момент не "доиграл", не полез бы за этим мячом. Смотрел
и терзался: "Зачем сунулся?!" Прострел в чужую штрафную
- я не был бы Юраном, если бы просто смотрел, как мяч пролетает
мимо...
Были страшные головные боли. Хотел играть, начал восстанавливаться,
но после тренировок было что-то невозможное, усиленно принимал антибиотики.
Потом сделал анализ почек, и врачи порекомендовали прекратить. После
травмы даже вышел на одну игру.
- Не может быть.
- Да-да, в Лиге чемпионов "Штурм" играл, кажется, с "Панатинаикосом".
Мне специальную маску сделали, но боли все равно не отпускали. Всякая
скоростная работа отдавалась в голову, кровообращение работало по-другому.
Семь месяцев восстанавливался, потом решил, что надо заканчивать.
Нет смысла мучить ни себя, ни семью.
- На семье отражалось?
- Конечно. Я злился, понимал, что это конец, раздражительный был.
Пару лет рассчитывал поиграть.
ПООБЕЩАЛ ВРЕЗАТЬ НИГМАТУЛЛИНУ
- За что когда-то в "Спартаке" чуть не избили Нигматуллина?
- Да это приукрашено - "избил"... Киевское "Динамо"
меня воспитало: старшие ребята в почете. А молодые должны больше
работать на тренировках, для их же блага. В 95-м году я пришел в
"Спартак", Нигматуллин был молодым вратарем. Бить я его
не бил, но пообещал врезать - если будет с тренировки уходить так,
как он уходил.
- Как?
- Мы с Черчесовым и Кульковым, всякого повидавшие, только идем с
поля, видим - Нигматуллин уже машину прогревает. Собирается уезжать.
Меня это задело. Должно быть элементарное уважение.
- Последняя драка в вашей жизни?
- На первых порах, когда мне надо было себя "ставить"
в "Бенфике", сцепились с Мозером, бразильцем. Он вернулся
из "Пари Сен-Жермен", тоже ставил себя в команде - сыграл
против меня жестко. И я - жестко в ответ. В раздевалке продолжение:
Мозер намочил тренировочную майку и запустил в меня. Было больно.
- В лицо?
- В спину. То есть провоцировал. И я на него кинулся - настоящая
драка, как положено. Кулаками в лицо. Через какое-то время массажисты
подбежали, ребята, растащили... Но обменяться ударами успели. Если
бы я не ответил, моя судьба была бы очень печальной.
- Мозер - парень здоровенный.
- Очень. Но если бы я прогнулся, не ответил - представляю, что подумали
бы португальцы. А после этого в корне ко мне отношение изменилось.
С тех пор не дрался ни разу.
- В нынешней своей жизни что не нравится?
- С курением покончил бы с удовольствием. Когда играл, курил меньше.
Сейчас - много. Все близко принимаю к сердцу, любую ситуацию. Душа
разрывается. Жена переживает: "Заводишься из-за пустяков. Так
воспринимаешь, что тебя не хватит..."
- Когда выносите ведро с мусором, а оно полно сигаретных пачек,
- тогда душа не разрывается?
- А в мусорном пакете их не видно. Время от времени пробую бросить,
день держусь, два, а потом все по новой начинается. Когда играл,
времени на сигареты просто не было. То тренировка, то игра.
- От ненормативной лексики избавиться не пробовали?
- Уже избавился. В этом плане очень строго к себе отношусь. На тренировках
мат пресекаю.
- Было время, владел русским матерным Юран виртуозно.
- Особенно активно я реагировал на судейские проделки. Но сейчас
все иначе. Вы ко мне присмотритесь. Все ждали, что Юран-тренер будет
продолжением Юрана-игрока, - а оказалось, все не так. Если я буду
браниться на скамейке, то ребята на поле будут бесконтрольны. Цепная
реакция, все передается. Скажу больше: для меня сейчас дико, когда
слышу мат...
- На вашей памяти - кто красивее всего матерился?
- У Ярцева Георгия Александровича мат - как песня. Особенно когда
работал в "Спартаке". До сих пор вспоминаю, как он подъем
производил. Красиво, совсем не обидно, только смешно. У Ярцева мат
не казарменный, а литературный. Большая редкость.
МОЛОДЕЦ ШУСТИКОВ
- Изготовленный после первого перелома специально для вас щиток
в каком музее хранится?
- Дома лежит. Память, эхо футбола... Это был 87-й год, а сломал
меня Шустиков.
- Потом общались?
- Прошло много лет, а поговорить у нас не получалось. Хоть возможность
извиниться у Шустикова была, он в сборную несколько раз привлекался.
Но в прошлом году Сергей извинился - я был настолько тронут...
- При каких обстоятельствах?
- Меня пригласили на тот корабль, где "Москва" отмечала
пятое место. Туда же привезли Райнера Кальмунда, менеджера леверкузенского
"Байера". Очень уважаемый в Германии человек, полный такой,
сейчас он будет одним из организаторов чемпионата мира в ЮАР. Говорит
мне под фейерверк: "Если в России так отмечают пятое место,
что же творится после чемпионства?! Да у нас "Бавария"
никогда и ничего так не отмечала!"
И вот там-то ко мне подошел Шустиков, тепло пообщались. Он извинился
за все эти годы молчания. Я-то понимал, что бил он меня тогда в
Киеве не специально, но все равно много лет ждал от него каких-то
слов.
- Что сказал?
- "Ты, - говорит, - прости меня, Сережа. Я ломать тебя не хотел".
Отвечаю: нет вопросов, только подойти тебе надо было раньше. Речь
ведь шла не о футболе, а о том, буду ли я хромать при ходьбе. Шустиков
мне в ответ: мол, не знал, как ты отреагируешь... Я нормальный человек,
и мне было приятно все это услышать. Молодец парень, нашел в себе
мужество.
Я - ДОБРЫЙ
- Чем хорош человек Сергей Юран?
- Я очень общительный. Добрый. Люди, которые меня знают, подтвердят:
всегда помогу. Есть приятель, чуть старше меня, который играл на
довольно высоком уровне. Его даже в сборную несколько раз вызывали.
Супруга оказалась в больнице со сложным диагнозом, а денег нет.
- Помогаете?
- Отсылаю деньги, хоть он и не просил. Мне очень тяжело проходить
мимо бездомных, мимо бабушек. Я "дворянского" происхождения
- во дворе воспитывался. Поэтому останавливаюсь и нищим подаю.
- Жена вам наверняка говорила, почему она выбрала вас.
- Как-то сказала: "С тобой просто. У тебя нет проблем, все
решаемо. Чувствую себя защищенной. Не напрягаешь и не "грузишь"..."
Я это сам чувствую - что бы ни случилось, найду выход. Когда встречались,
нам всегда было весело. Не было никаких проблем - куда хотели, туда
и могли улететь.
- Ухаживали красиво - если вспомнить историю с вашим переходом в
"Миллуолл".
- Ну да. С будущей женой познакомились в Португалии, а потом...
Потерялись, что ли. Она уехала в Лондон, подписала контракт с танцевальной
группой. Сдала российский паспорт, подала документы на английское
гражданство. А я оставался в Порту, но летал в Англию каждые выходные.
В три часа дня отыграю, вечером сажусь в самолет - воскресенье в
"Порту" было днем отдыха, - и успевал я назад к вечерней
тренировке в понедельник. Какое-то время мои перемещения оставались
тайной, но Португалия - не та страна, в которой что-то можно скрыть.
Кто-то меня увидел в аэропорту, сообщили руководству: дескать, Юрана
видели на лондонском рейсе.
- И что?
- Бобби Робсон начал расспрашивать: "Летаешь в Англию на переговоры
с каким-то клубом?" Я, отвечаю, к девушке своей летаю. Он помолчал
немного, взял со стола листок, ручку. Начал считать вслух: "Летаешь
первым классом?" - "Да, первым". - "Приблизительно
300 долларов. Живешь не в двухзвездочной гостинице, а выбираешь
лучшую?" - "Точно!" - "Ага, 500 долларов за
ночь. И девушку свою, наверное, не в "Макдоналдс" водишь.
Если ресторан дорогой, то долларов 800, да на такси еще 200. За
выходные тратишь около двух тысяч. Russian crazy..." А мне
было смешно.
- Жена стала гражданкой Англии?
- Когда я пришел в "Миллуолл", ей оставался год до получения
гражданства. Потом я уезжал из Англии, расписаны мы не были, - и
она совершила поступок, который меня потряс. Забрала паспорт и поехала
вслед за мной. А второй раз на гражданство подать уже не сможет
никогда. Представляете, как рисковала?
- Чем?
- А если бы отношения не сложились? Полгода в "Миллуолле"
в футбольном плане можно вычеркнуть из жизни, но до чего ж это было
красиво! А потом мы вдвоем уехали в Германию.
- С кем из бывших своих тренеров не хотели бы работать нигде и никогда?
- Сложно было с Томиславом Ивичем. К тренировочному процессу вопросов
нет, но отношения не сложились. Видел во мне "второго Стоичкова",
глядя на приличную дистанционную скорость, требовал, чтоб я играл
крайнего полузащитника, а я не мог. Понимал, что результатом будет
свист на трибунах. Проще было купить самого Стоичкова.
- У жены не сложилось с английским подданством. А у вас сколько
паспортов?
- Два. Российский и португальский. Раньше португальский помогал
перемещаться по Европе. Шел через отдельный вход, пока все с красной
картонкой стояли в очереди... Но сейчас у меня годовая шенгенская
виза, никаких проблем. Зато сын сможет выбирать, когда станет совершеннолетним.
В Европе не будет считаться легионером.
- Какой суммы в месяц вам достаточно для жизни без излишеств?
- Бесшабашно к деньгам не отношусь, выстраиваем с женой бюджет.
В месяц уходит на жизнь около пяти-шести тысяч долларов. Заправка,
телефон, уборщица, школа для ребенка... Любим ездить в отпуска с
серьезным шопингом.
- Шопинг - наркотик?
- Что-то в этом есть: как дорываемся с женой до магазина, чуть трясет.
Вроде не нужно, а покупаем. В Москве жить - удовольствие дорогое.
Тем более любим хорошие рестораны, вечеринки с дорогими винами.
Так и набегает.
- Мечта многих людей - миллион долларов. У вас есть миллион?
- Присутствует...
НА СТАКАН НЕ СЯДУ
- Если охарактеризовать футбольных судей двумя словами - что это
были бы за слова?
- Вот это я оставлю при себе. Нахарактеризую - и они ответят. А
"Шиннику" надо в премьер-лигу выходить.
- Самый ценный жизненный урок Лобановского?
- Выходишь на поле - умри, но добейся результата. Чтобы освободить
от тренировки, на Лобановского могла подействовать только справка
из морга.
- Многие тренеры "сидят на стакане". Почему с вами такого
не произойдет никогда?
- Потому что такое происходило на моих глазах, и я слишком хорошо
знаю, как это воспринимают ребята. Карьере здорово вредит.
- Самое смешное вранье о вас в газетах?
- Про ту же аварию в Порту писали: "Мерседес" Юрана найден
на границе Испании и Португалии, рядом труп. Хозяин скрылся".
Отец мне эту заметку зачитывал. Матери, как увидела газету, стало
плохо. Я дозвонился, а мне в ответ: "Ты в тюрьме? Оттуда звонишь?"
Нет, говорю. Пока на свободе. Еще писали про каких-то девушек, которые
по ночам с меня срезают волосы. Ахинея. Мать потом звонила: "Кто
с тебя волосы срезает?! Не позволяй, их могут бабке отнести, та
порчу наведет..."
- Переживали?
- Нисколько. Смеялся.
- С тещей вам повезло?
- Теща у меня золотая! Когда ругаемся с женой - всегда принимает
мою сторону. Не важно, прав я или нет. Всегда помогает по дому,
хоть сама гипертоник, давление скачет. Артем, сын, родился в Германии.
В няньки брать немку не хотели, а русскую найти сложно. Вот теща
нас спасла. Иногда сижу в бане с приятелями, слышу: "Я бы свою
тещу выбросил из окна"...
- Вы не выбросили бы?
- Ни в коем случае. Я ее вообще "мамой" называю. И на
"ты".
- Бышовец как-то сказал: "После меня в "Зените" осталась
библиотека, после Петржелы они пристрастились к казино". А
что после вас останется в Ярославле?
- Надеюсь, отношение к футболу. И команда премьер-лиги.
- У Моуринью уходит на газеты 15 минут перед утренней тренировкой.
У вас больше?
- Не сказал бы, что могу улечься на диван с газетой - и встать через
час. Просматриваю за чашкой кофе. На футболе, кстати, стараюсь не
зацикливаться, читаю и политику... Кстати, Моуринью как раз при
мне был переводчиком в "Порту", и мы его время от времени
загоняли в "квадрат". Шутили. А потом наш переводчик выиграл
Лигу чемпионов. С ума сойти.
- С тех пор вы внимательнее смотрите на переводчиков?
- Пожалуй. Кстати, мне совсем не нравится, как играет "Челси".
- Почему?
- Неинтеллигентный футбол. Если создают моменты - с такой тяжестью...
Мне больше нравится комбинационный стиль, легкий. От "Арсенала"
колоссальное удовольствие. Или от "Барселоны". А "Челси"
я просто не могу понять. Встречал игроков-роботов, которые после
выигранного матча сидели в раздевалке, а радости никакой. Пелена
перед глазами. Противоположный пример: 95-й год, "Спартак"
в Лиге чемпионов. Игры были не самые легкие, но как же мы радовались,
как у нас все получалось! Тогда Бэтти и Ле Со из "Блэкберна"
прямо на поле подрались от бессилия. Аленичев ближе был к моменту,
кричу ему: "Алень, ты что за драку там устроил?" - "Я
ничего..." - "А что они дерутся?" Судья еще пожалел,
только по желтой дал, хоть должен был удалять. Кто-то из них на
второй тайм вышел с перемотанной рукой.
- Как всякий нападающий с провокациями сталкивались?
- В Португалии особенно часто в лицо плевали. Часто наступали шипами
на спину или на руку, когда сбивали. Нервы были на пределе до такой
степени, что не передать...
- Что делать? Утираться?
- Стараться его с мячом "поймать", чтобы красную не получить.
Или локтем бить исподтишка. В Киеве таким приемам учили. Люди умели
так сделать подкат, чтобы с мячом ногу оторвать.
Смотрите: шрам остался. Играли с "Порту", Лоуизиу мне
на руку наступил. Потом оказались в одной команде, сразу к нему
подошел: не стыдно, мол, было?
- Что ответил?
- Он даже удивился: "Мы всей командой анализировали игру -
решили, что провоцировать надо именно Юрана, тренер так сказал..."
- Потому что вас гнев захлестывает?
- Вот именно. До Робсона "Порту" тренировал бразилец какой-то,
он давал на мой счет такие установки. А Лоуизиу смотрел на мой шрам
и пожимал плечами: "Извини. Я тогда стоял и ждал, когда ты
меня ударишь, чтобы красиво упасть..."
- Что не ударили?
- Я тогда даже руку занес, но в последний момент опомнился. Кульков
что-то крикнул.
РАССТРЕЛ В БАНЕ
- Знаете историю путешествия семьи Заваровых через Польшу?
- Когда остановили бандиты и отобрали "Мерседес"? Да,
он мне рассказывал. Я тоже сталкивался с криминалом. Был момент,
о котором я до сих пор даже близким не рассказывал. В 92-м Эрикссон
спас жизнь, только благодаря ему уцелел.
Была Пасха. В Португалии как раз образовался недельный перерыв,
играла сборная. Я умолял Эрикссона на пару дней отпустить меня в
Москву, развеяться, сменить обстановку...
- Отказал?
- Да. "У нас игра с "Боавиштой", надо готовиться".
На следующий день подошел снова - Эрикссон психанул: "Я же
тебе все объяснил?!" В Москве была компания приятелей, которая
меня встречала, ехали париться, по ресторанам... В тот раз пошли
в баню без меня, и там их всех, с кем-то перепутав, расстреляли.
Даже банщицу и ее дочку убили. Окажись я там - тоже попал бы под
раздачу, никто бы меня не спас. Разминулся со смертью.
- Эрикссона не благодарили?
- Да вы что?! Если бы он узнал, вообще бы меня никогда в Россию
не отпустил. Еще раз столкнулся с криминалом, когда машину у меня
угоняли. На "Динамо" я приехал в полночь, на "Гелентвагене".
Кто-то привязал к колесу металлическую банку, я пошел снимать. Вдруг
мой автомобиль срывается с места и улетает со свистом - банка вылетела
из рук, а я смотрел ей вслед, как Волк на Зайца из мультика... Думал,
кто-то из знакомых пошутил.
Но была такая сигнализация, что далеко не уехали. Заглохли во дворах
возле "Динамо". Когда машину нашли, я первым делом к колесу
кинулся, посмотреть на эту проклятую банку. А ее не оказалось. Подумал:
наверное, она у угонщиков "табельная". Собираются на дело
- достают ее из сейфа. Потом снова сдают.
