ИГОРЬ АКИНФЕЕВ В СВОИ 21 СМОТРИТСЯ В СБОРНОЙ ВЕТЕРАНОМ
Цепная реакция – как еще объяснить, что до Эстонии не добрались
именно те игроки, которых никак не назовешь чужими друг другу. Без
шуток: Погребняк на сборах живет в одном номере с Павлюченко, Колодин
с Семшовым, братья Березуцкие – друг с другом. Только Титов, чье
расставание со сборной получилось форс-мажорным, не вписывается
в эту теорию. Таких потерь не было давно, если вообще подобное когда-либо
случалось. Покрайней мере менеджер сборной Виктор Вотоловский не
думал над этим вопросом ни секунды: «Никогда столько народу не теряли».
Врач Андрей Гришанов, сидевший в самолете неподалеку от старого
товарища, услышал, о чем идет речь, сокрушенно махнул рукой и отвернулся
в другую сторону. Час назад, когда автобус сборной, наводя страх
и ужас, мчался по встречной полосе Кутузовского, доктор в свойственной
ему саркастической манере кивнул в сторону главного тренера:
– Он мне сегодня говорит: «Я уже боюсь, когда ты ко мне подходишь».
– А ты?
– Что тут поделаешь, приходится подходить.
Травмы, болезни, недостаточно быстрый ход выздоровления… Гришанов
«пашет» на сборе в поте лица, как и массажисты. Но человеческую
природу не обманешь. Будь ты хоть профессор, хоть простой фельдшер.
Трудно начинается год, очень трудно. Поглядим, что будет поздней
осенью.
Колодин, чьи шансы сыграть в Эстонии изначально расценивались как
минимальные, беседует с Хиддинком у входа в отель «Мариотт». Разговор
выходит коротким. Денис с грустью идет не к автобусу, а совсем в
другом направлении. «Их уже девятнадцать», – резюмирует кто-то из
тренерского штаба. Девятнадцать, и среди них есть такие, кто впервые
оказался в сборной. Шишкин, ездивший в прошлом году в Сочи, а затем
просидевший в запасе весь матч с Македонией, выглядит почти завсегдатаем.
А Акинфеев, уверенный, сосредоточенный, проходящий мимо вспыхивающих
возле него фотокамер с отрешенным взглядом, и вовсе старик. Это
в свои неполные 21!
Хиддинк оживился по дороге в аэропорт, когда автобус проезжал мимо
Белого дома, заговорив непривычной для себя скороговоркой, в которой
легко можно было разобрать два слова: «стрельба» и «танки». Потом
Гус начал читать свой КПК (карманный персональный компьютер), заслуживший
с чьей-то легкой руки прозвище «пейджер».
Во Внукове команда пьет кофе. Альберда, то ли на фарт, то ли ради
особого внимания дам избавившийся после игры с Голландией от длинных
волос, расхаживает по залу отлета с телефоном в руке. Бородюк поднимает
настроение команде. Пошутит с молодыми, подбодрит ветеранов. Пару
минут – и они уже смеются над шутками старшего тренера. Бородюк
– тренер-демократ, который понимает, когда шутят над ним. Беседа
потихоньку скатывается на утреннюю тренировку. Редкий случай: у
Александра Генриховича не получался на ней какой-то мудреный финт.
– Что поделаешь, когда 15 лишних.
– Игроков?
– Килограммов, – смеется Бородюк.
Лишних игроков действительно нет. Только необстрелянные. Сережа
Ефимов стесняется, держась чуть в стороне от всех.
– Я в «Локо»-то не успел с кем-нибудь сдружиться, а тут сборная…
– Ну и как тебе?
– Хорошо, только непривычно. Вот Бородюк вчера после тренировки
подошел и велел пластырь ото рта отлепить.
– Какой пластырь?
– Вот и я спросил: «Какой?»
«Ты центральный, – говорит, – защитник и обязан указывать, куда
разворачиваться, кого держать. Не имеет значения, сколько тебе лет.
Понятно?»
Позже Бородюк кивает в сторону «железнодорожника»:
– Защитник будет классный, уже сейчас видно.
Дай-то бог. Вполне возможно, что взрослеть Сергею придется уже в
эту субботу. Надо же хоть кому-то бороться с эстонцами в воздухе.
Играть низом на таком поле просто нереально.
