В российском футболе есть только один игрок, имя которого уже превратилось
в настоящий бренд. И зовут его Алексей Смертин. В свой 31 год он
успел многое: завоевать признание на родине — в московском «Локомотиве»,
покорить Францию в составе «Бордо» и стать чемпионом Англии в футболке
«Челси». Но это только этапы спортивной карьеры, о которых легко
узнать из любого справочника. Родившись в Сибири, Алексей считает
себя настоящим космополитом, одинаково уютно ощущая себя на Красной
площади, на Елисейских полях и на Пикадилли. Смертин успел многое
повидать в жизни и составить о многих вещах собственное мнение.
Именно ему — самому известному российскому футболисту в Европе еженедельник
«Футбол» предложил составить собственный алфавит. «Спасибо, что
хоть твердый и мягкий знаки убрали», — улыбнулся Алексей, приступая
к работе.
Англия — вторая
страна в моей карьере, в которой мне посчастливилось выступать (см.
«Ф» — Франция). Возможно, если бы на туманный Альбион я попал из
России, а не транзитом через Францию, испытал бы что-то вроде культурного
шока. А так в Англии я уже был адаптирован к европейскому образу
жизни и полностью отдавал себя игре.
Что меня там поразило, так это футбол. Это касается и организационных
моментов, и самой игры, и атмосферы на стадионах, и болельщиков,
которые действительно живут футболом, а поход на стадионы для них
сравним с выходом в театр. Перед игрой они собираются в пабах (см.
«П» — политика) и барах, в основном всей семьей, причем в клубную
атрибутику облачены не только взрослые, но и крохотные детки. И
за пинтой-другой пива все обсуждают предстоящий матч, оценивают
соперников, свою команду, состав и все такое. А уже на трибунах
так неистово болеют за своих любимцев, что аж дух захватывает. Причем
люди будут всю жизнь переживать за своих любимцев, независимо от
того, в каком дивизионе играет команда — в премьер-лиге или во втором
или третьем дивизионе.
Брат. Евгений для меня с самого раннего
детства был тем примером, на который хотелось бы равняться (см.
«У» — увлечение). Я даже не помню, во сколько лет я начал заниматься
футболом, но зато отчетливо помню, как перед моими глазами отец
занимался с Евгением, а я в это время ковырялся палочкой в песочнице.
Потом уже, когда я сам проникся футболом, я очень гордился им. Кстати,
его пригласили в барнаульское «Динамо» еще тогда, когда он учился
в восьмом классе. Дебютировал же он в команде, выступавшей во второй
советской лиге, в 16 лет! После этого карьера Жени стремительно
пошла вверх, он привлекался во все юношеские и молодежные сборные
СССР, а в 18 лет оказался в московском «Динамо» и играл бок о бок
с такими корифеями, как Добровольский, Колыванов, Кирьяков. Естественно,
все это происходило на моих глазах. Я помню, как посреди ночи меня
будил отец, и мы вдвоем слушали радиотрансляции матчей бело-голубых
с участием Жени. Ну и, конечно, никогда не забуду, какими подарками
он меня заваливал, — мои первые магнитофон и видеомагнитофон, футбольные
комплекты формы — клубные и сборной СССР!
Вино. О вине я могу говорить даже больше,
чем о футболе. Помню, когда я только приехал в Бордо, тут же понял,
что приехал в необычное место. Уже в аэропорту увидел рекламные
щиты, на которых изображены огромные бутылки вина на фоне местных
древних замков. Этому напитку в Бордо придается колоссальное значение.
Заходишь, например, в ресторан, и на столе как промоушн стоит бутылка
вина. Повезло мне и с учителем французского языка, который оказался
не только поклонником футбола и русских женщин (он сейчас женат
на моей землячке из Барнаула, с которой, как выяснилось, мы жили
недалеко друг от друга), но и заядлым любителем вина и профессиональным
дегустатором.
Теперь могу и сам похвастаться, что стал разбираться в этом напитке
и могу определить, чем он отдает, не говоря уже о том, что могу
отделить бордо от любого другого вина. Культ вина в Бордо, конечно,
впечатляет. Даже в раздевалке команды на столе стоит бутылка вина,
и все желающие могут попробовать его. Помню, как за день до игры
тренер с удивлением спросил у меня, почему я к бордо не прикоснулся.
И только когда узнал о моей болезни и о том, что я тогда принял
антибиотики, он успокоился и понял меня.
Гордость — это порок и не свойственное
мне чувство. Есть вещи, которые не стоит озвучивать. Впрочем, я
горжусь тем, что многое сделал для Барнаула, в частности, это касается
организованной мной и моими друзьями СДЮШОР по футболу Алексея Смертина
(см. «Ш» — школа). Недавно мы с братом, Дмитрием Лоськовым, Сергеем
Семаком, Борисом Трофимовым — председателем Пенсионного фонда Алтайского
края, знаменитым музыкантом Виктором Зинчуком и бизнесменом Павлом
Черепановым основали фонд «Юные дарования», который возглавил мой
друг Евгений Борисов. И теперь мы помогаем не только футболистам,
но и юным талантам из других сфер. Если уж говорить о гордости,
то могу сказать — горжусь моими друзьями, которых я перечислил.
Дружбу никакими деньгами не купишь, это общеизвестно.
«Динамо». В московском «Динамо» я мог
оказаться еще в 1994 году. У меня была сложная ситуация, меня могли
забрать в армию, и брат (см. «Б» — брат) договорился с руководством
клуба, что я приеду в Москву на просмотр. Я прибыл на базу, больше
месяца тренировался с дублем, с которым работал Адамас Голодец,
и вроде бы неплохо себя проявил. Однако вскоре я понял, что привлекать
меня в команду не собираются, собрал вещи и по совету отца уехал
в «Зарю» из Ленинска-Кузнецкого. Там уже играли мои друзья по барнаульскому
«Динамо» Кормильцев и Мысин, и я с большим удовольствием провел
три неплохих сезона. До сих пор помню, что в Ленинск-Кузнецкий я
приехал 8 марта 1994 года. Спустя 12 лет именно в этот же день приехал
на московский стадион «Динамо», расположенный поблизости от улицы
8 Марта (см. «М» — мистика).
ЕВРО-2008. Очень надеюсь, что летом
следующего года сборная России (и я сам лично) поучаствует в чемпионате
Европы по футболу. Уверен, мы заслуживаем места в числе лучших команд
континента. У нас грамотный и профессиональный тренер (см. «Х»
— Хиддинк), знающий, что он делает, у нас отличная команда. Надеюсь,
что после завершения отборочного цикла мы окажемся в числе двух
лучших команд нашей подгруппы. Хотя, конечно, борьба предстоит жаркая:
ведь на две путевки на Евро-2008 претендуют не три команды, как
многие изначально предполагали, а четыре — Россия, Англия, Хорватия
и Израиль. Естественно, борьба за место под солнцем будет проходить
вплоть до последнего тура, а определяющими станут матчи с нашими
прямыми конкурентами. И при этом необходимо не терять очки с остальными
командами, чтобы, как в прошлой квалификации к чемпионату мира в
Германии, мы в ее концовке не сожалели о потерянной победе над словаками
в московской игре.
Жена. В жизни любого человека, а в
особенности спортсмена, жена играет значимую роль. Так как футбольная
карьера требует постоянных передвижений — это смена команд, сборы,
выезды, — любой игрок мечтает о том, чтобы его вторая половинка
с пониманием относилась ко всему этому. К счастью, с Ларисой мне
повезло, она понимает, что во главу угла сейчас поставлена моя карьера,
и всячески мне помогает. Да и вообще вся атмосфера в нашей семье,
порядок и уклад во многом зависят от нее самой.
Приведу один пример. Перед тем как я должен был подписать контракт
с «Бордо» (см. «В» — вино), Лариса ходила на подготовительные
курсы в архитектурный институт и собиралась поступать в него. Но,
как только появился шанс уехать во Францию, она ради моей карьеры
отказалась от своих планов. Это прежде всего говорит о том, что
она нормально и адекватно восприняла ту ситуацию. И я благодарен
ей, что во всех значительных жизненных ситуациях она мне предоставляла
полный карт-бланш, доверяла моему выбору и вместе со мной вела непростой
образ жизни.
«Золото». В моей коллекции наград всего
одна золотая медаль, но зато какая — чемпиона Англии в составе лондонского
«Челси»! (см. «Ч» — «Челси»). Выглядит она, конечно, эффектно.
Массивная лента, красивая медаль. Но важно ведь не то, как она выглядит,
а ее значимость. В этом смысле я действительно горд, что попал в
«Челси» и завоевал чемпионство с командой, которая до этого в последний
раз побеждала в турнире 50 лет назад.
Конечно, для столь ценной в моей жизни вещи я мог бы подобрать и
более подходящее место. Признаюсь, храню ее бездарно. Сначала она
лежала у моего друга в сейфе, а потом, когда я уже переехал в Москву,
он мне ее вернул в пакете какого-то модного бутика. Самое ужасное,
что золотая медаль чемпиона Англии там находится вместе с другими
моими наградами (см. «О» — ордена), и, для того чтобы ее
выудить из пакета, нужно сильно постараться и не запутаться в других
медалях. Вот за это меня можно справедливо отругать, хотя я понимаю,
что это черта моего характера. На многие вещи, ценные для других
людей, я смотрю пренебрежительно. Но, как говорится, прошлое нужно
ценить, но жить нужно настоящим.
Игра. Кто-то из классиков сказал: вся
наша жизнь — игра. Готов лично подписаться под этими словами. Причем
я не имею в виду только футбольную игру, а вообще игру в целом.
Я еще с детства привык играть во все то, что попадалось под руки
и под ноги. И не важно, что это за игры — войнушки, догонялки, прятки
и другие подобные игры. То же самое касается и жизни: мы очень редко
бываем самими собой, очень часто надеваем какую-то личину, то есть
играем. Мне, конечно, не нравится надевать эту личину, хочется быть
естественным, но мне нравится сам принцип игры, вернее, ее победный
конец (см. «Ц» — цель). Мужчина по своей натуре должен быть
победителем. И не важно где — в тренажерном зале, на футбольном
поле или где-то там еще. Женщинам это, конечно, свойственно в меньшей
степени.
Книги. Мне нравится читать книги. По
мне, так это самое лучшее пассивное времяпрепровождение. Сам по
себе я человек активный, и единственное, что может меня отвлечь,
так это процесс чтения книг на диване или в кресле. При этом одну
книгу я могу читать очень долго, бывает, даже больше месяца. Мне,
например, очень нравится перечитывать те фрагменты, которые больше
всего запомнились (см. «С» — свобода).
Мне вообще очень повезло в жизни, так как посчастливилось познакомиться
с самим Джоном Фаулзом. К сожалению, он тогда был не в лучшем состоянии
— при смерти. Мы с моим английским другом Джеймсом наобум поехали
в Лайм Реджис, зная, что в этом городке на юго-западе Англии живет
Фаулз. И надо же было такому случиться, что нам удалось с ним познакомиться
и немного пообщаться. Более того, жена Фаулза — Сара до сих пор
поддерживает отношения с моим другом Джеймсом и в своих письмах
ему не раз спрашивала о «том русском футболисте», передавала приветы
и интересовалась подробностями моей карьеры.
«Локомотив». Это команда, где я действительно
раскрылся. Тот год, 1999-й, когда я играл в «Локомотиве», многие
мои друзья и знакомые считают самым лучшим, самым фееричным в моей
карьере. Он был действительно каким-то беззаботным: тогда все, что
бы я ни делал на поле, получалось. Примерно так же, как сейчас у
Дрогба в «Челси» (см. «Ч» — «Челси»). Как он сам говорит
— что ни удар, то гол. У меня в «Локомотиве» было так же, и, главное,
партнеры были просто замечательные. Помните наш центр полузащиты?
Дроздов, Маминов, Лоськов… Когда я играл за границей (см. «А» —
Англия, «Ф» — Франция) и приезжал в Россию, я всегда был желанным
гостем на базе и стадионе «Локомотив». Даже тренировался с командой
иногда — в футболке с номером «10» и фамилией «Лоськов» на спине.
Мистика. Я не очень-то верю в какие-то
мистические совпадения, хотя они случаются (см. «Д» — «Динамо»).
Но стараюсь гнать от себя эти мысли. Недавно я перечитал книгу Фаулза
(см. «К» — книги) «Волхв». В ней как раз выдвигается теория: все,
что бы с нами ни происходило, это цепь случайностей, закономерностей
как таковых в ней нет. Я придерживаюсь такой же точки зрения. Но,
уверен, если покопаться, сопоставить какие-то даты, какие-то встречи,
вспомнить негативные моменты, то можно найти в своей жизни какую-то
мистику. Другой вопрос: нужно ли?
Ностальгия. Наверное, каждый человек,
который оказывается в зрелом возрасте вдали от той страны, где он
родился, испытывает это чувство. Я очень дорожу дружбой, очень дорожу
человеческими отношениями, и, когда я оказался во Франции (см. «Ф»
— Франция), мне не хватало только одного — общения с близкими. Их
редкие приезды, а уж тем более телефонные разговоры, не решали проблемы.
Именно из-за ностальгии за границей я слушаю только русскоязычную
музыку (см. «У» — увлечение). Те песни, тексты которых заставляют
тебя задуматься. Это Башлачев, Ревякин, ранний Гребенщиков… Но вот
что удивительно: здесь, в России, я слушаю песни на английском языке.
Может быть, тоже ностальгия?
Ордена. Да, действительно, у меня есть
ордена, которые мне вручали в Кемерове, в Барнауле. Пожалуй, мне
приятно, когда замечают твой вклад в какие-то дела, ценят твое участие
(см. «Ш» — школа). Первую такую награду вручили, кстати, в Кемерове
— я там играл в ленинск-кузнецкой «Заре», и многие меня почему-то
считают местным. Почти каждый раз, когда я приезжаю в Кемерово,
встречаюсь с губернатором Аманом Тулеевым. Он мне как-то даже вручил
именные золотые часы. В Барнауле, где мы с друзьями делаем все-таки
больше, местные власти тоже стараются это как-то поощрять. Несмотря
на мое спокойное отношение к наградам (см. «З» — золото), мне приятно.
Хотя я себе не могу представить ситуацию, чтобы я надел все эти
ордена.
Политика. Я абсолютно аполитичный человек.
Бродский как-то писал: «Политика можно винить только в одном — в
том, что он стал политиком». Тем самым он обрек себя на извечные
компромиссы и сделки, в том числе и с самим собой, с собственной
совестью. Это не дословно, но смысл такой. Я придерживаюсь того
же мнения и стараюсь быть подальше от политики — не состою в партиях,
даже на выборы не хожу. Вот недавно в Лондоне проходил мимо того
паба, где Литвиненко отравили, и даже заходить не стал — неинтересно.
Мне интереснее был тот паб, где настоящее белое нефильтрованное
бельгийское наливают (см. «В» — вино).
Россия. Если бы я уехал из России раньше,
еще несформировавшейся личностью, я бы, может быть, и не вернулся:
у нас действительно много того, что европейскому глазу кажется,
мягко говоря, странным. И потом, я родился в Сибири, я видел не
только Москву — витрину нашей страны, но и обратную сторону медали.
Но я вижу, что и там, в Европе, не все идеально. Так что все равно
горжусь, что я родился здесь, и горжусь, что говорю на русском языке
(см. «Г» — гордость).
Свобода. Из того же Фаулза: чем больше
ты думаешь, что ты свободен, тем сильнее ты несвободен (см. «К»
— книги). Да, мы не свободны. У всех у нас есть обязательства, мы
зависимы от настроения, от еды и от мобильного телефона, который
держит нас на привязи. Но я могу сказать, что я достаточно независим.
Мое финансовое положение и моя уверенность в своих силах дают мне
основания так думать. Но это не является полной свободой — это только
видимость.
Тренеры. За всю карьеру я работал под
руководством более двух десятков тренеров и от каждого старался
взять максимум. Наверное, это главный багаж, который останется у
меня после завершения карьеры футболиста. И я надеюсь, что после
этого мне удастся стать хорошим тренером. Честно говоря, я еще не
решил, кем я буду, когда закончу играть, — время у меня еще есть.
Но пока тренерская профессия мне кажется самой интересной. Возможно,
у меня получится. Ведь те два десятка тренеров, у которых я играл,
были отличными специалистами и научили меня многому (см. «Л» — «Локомотив»,
«Ч» — «Челси»).
Увлечение. У меня достаточно много
увлечений (см. «В» — вино). Одно из них — музыка. У меня даже отличная
гитара есть, которую я, правда, как зачехлил, так больше и не доставал.
Зинчук, впрочем, обещал дать мне несколько уроков, но мы с ним находимся
в таком сумасшедшем ритме жизни, что времени на основательные занятия
музыкой не остается. Но с музыкой я по жизни. И, спасибо брату,
который мне привил хороший вкус, чепуху всякую не слушаю.
Франция. С Францией у меня связаны
самые приятные воспоминания. Впрочем, у меня там остался маленький
домик недалеко от Бордо — в заливе Аркашон, где водятся устрицы.
И мы с семьей периодически выбираемся туда и отдыхаем на побережье.
Соседи, кстати, у меня самые что ни на есть знаменитые — Жан-Пьер
Папен и Кристоф Дюгарри.
Даже после того, как я переехал в Англию, я очень часто приезжал
в Париж и гулял по его маленьким улочкам. Благо от Лондона до столицы
Франции на экспресс-поезде можно доехать за два часа. Дух Парижа,
как мне кажется, можно почувствовать именно на таких маленьких улицах,
где расположены многочисленные бутики и кафешки, в которых можно
попробовать известные на весь мир круасаны.
Говоря о Франции, невозможно не вспомнить местную кухню. Приехав
в Бордо (см. «В» — вино), мы по привычке еще какое-то время готовили
нашу привычную русскую еду, не зная, что такое фуагра, устрицы и
улитки. Я даже наивно полагал, что все время буду есть котлеты с
картошкой и борщ. Но потом, когда мы адаптировались в стране, познакомились
с французской кухней и открыли для себя всю ее настоящую прелесть,
очень скоро перешли на нее и до сих пор являемся ее фанатами.
Хиддинк. Это специалист мирового класса,
он независим, и у него большой опыт работы (см. «Е» — Евро), в том
числе и с достаточно колоритными для европейца странами. Так его
приглашение — правильное решение. У нас сложились отличные профессиональные
отношения. Несколько раз мы созванивались с Хиддинком и прекрасно
общались — благо у нас была возможность говорить на одном языке,
и мы отлично поняли друг друга.
Цель. В любом случае у человека должна
быть цель (см. «И» — игра), у каждого она своя, но она есть. Цели
меняются — человек так устроен, что, достигнув определенного уровня,
ставит себе планку на более высоком. А мне к тому же нравится, достигнув
какой-то поставленной цели, оглянуться назад и посмотреть, вспомнить
всю проделанную для этого работу. Увидеть, что твой труд увенчался
успехом, — наверное, одно из самых больших удовольствий в жизни.
«Челси». Это самое яркое пятно в моей
карьере. Несмотря на российского хозяина и португальского тренера,
«Челси» — английская команда. Прежде всего по духу. Посмотрите,
Англия (см. «А» — Англия) — маленькая страна, но сколько завоеваний
и побед было в ее истории! Потому что они — завоеватели по своей
натуре, быть победителями у англичан в крови. И Моринью (см. «Т»
— тренеры) очень грамотно распорядился этим духом. Костяк его команды
составляют как раз англичане — это Терри, Лэмпард, Коул, даже Бридж,
которого Моринью удерживал до последнего. Они формировали команду.
А Моринью, добавив европейский подход, сделал «Челси» чемпионом.
Это в самом деле суперклуб. Все организовано на высочайшем уровне,
и все занимаются исключительно своим делом. Задача Романа Абрамовича
— финансирование, задача Моринью — подготовка команды. Роман не
влезает в вопросы, связанные с тренировочным процессом. Он приезжает
и смотрит, как работает команда, как проходят тренировки. Ему просто
интересно, и интерес этот не поверхностный. Он приходил в раздевалку
«Челси» — не до игр или тренировок, а уже после, — спрашивал мое
мнение, уточнял какие-то детали, подробности. Наверняка анализировал,
делал свои выводы. Что-то, конечно, для него было в новинку — например,
если я сейчас зайду в гримерку к артисту, мне тоже будет многое
непонятно. Но главное — было видно, что это у Романа не напускной
интерес к футболу.
Школа. Мы с друзьями организовали футбольную
школу (см. «Г» — гордость), у которой сейчас почти десять филиалов,
где сейчас занимаются почти 600 детей. Посмотрите, сколько было
РФС уложено искусственных газонов за последние два года, но детскую
футбольную школу сумели организовать только у нас в Барнауле. Ее
недавно признали лучшей. Финансирование идет из краевого бюджета
и из нашего фонда «Юные дарования». Мы, кстати, не только футболом
занимаемся — недавно в Барнауле при поддержке фонда был организован
конкурс юных пианистов.
Щедрость. Думаю, что это понятие мне
знакомо. Я уже говорил, что к вещам отношусь очень спокойно (см.
«З» — золото) и расстаюсь с ними легко и свободно. Я, кстати, щедр
и к самому себе — себя я люблю.
Эмоции. Парень я эмоциональный. Сын
в меня пошел. А я, в свою очередь, — в отца, брат же у меня более
спокойный. Но мне это уже не мешает — я научился контролировать
эмоции. Ребенком было сложнее и в юности — тоже. А сейчас эмоции
прячешь, и на первый план выходит разум. Но эмоции должны быть обязательно.
У меня такой девиз: нельзя жить полутонами, нужно жить полной грудью.
Если радоваться — то радоваться, если огорчаться — то до слез.
Юмор. Без чувства юмора человеку жить
нельзя, это точно. Думаю, у меня оно есть, хотя я всегда немного
завидовал тем, кто может с ходу в разговоре придумать смешную шутку.
Я же больше беру раскованностью, чем составлением фраз, которые
могут вызвать радость или улыбку. Я думаю, что вся мудрость человека
как раз заключается в том, чтобы уметь улыбаться всегда, как бы
плохо тебе ни было.
Я. Последняя буква в алфавите. Какой
я? Добрый. Вредный. Веселый. Раскованный. Упрямый. И еще я злой.
Но только на футбольном поле.
