Его недосчитались в матче с Бразилией, его не было в матче с Испанией,
но в первой игре сборной при Хиддинке он сыграл: на том общекомандном
фото Измайлов присел на корточки в нижнем ряду, уместившись между
Василием Березуцким и Кержаковым. Может, совпадение, может, умышленная
деталь. Но фактически – это ведь его роль на поле. Правое крыло
полузащиты. Впрочем, действительно ли его?
Звезда Измайлова взошла в начале века, и место в сборной
он получил еще в далеком 2001-м, романцевском году. Мальчик-живчик
с нетипичными для взрослого финтами, с хитрым, едва ли не ленинским
прищуром глаз. Казалось, переодеть его в шнурованную полосатую косоворотку,
нахлобучить на голову кепку, а один из передних зубов заменить стальной
фиксой – и вместо звезды «Локомотива» появится паренек из послевоенных
московских дворов, чья дорога лежала либо в Бутырку, либо к стадиону
«Динамо». Видишь Измайлова, и рот поневоле складывается в улыбку
– такое впечатление он производит на каждого, в том числе и на тренеров.
Он был любимчиком Семина: Палыч не только ставил его в состав, но
и, говорят, закрывал глаза на некоторые шалости. Семин ценил талант,
надеясь, что яркий дебют Марата в «Локомотиве» – только аванс, прелюдия
к дальнейшей карьере, и все пытался найти хавбеку на поле место,
где он смог бы наиболее полно раскрыться. Так же вели себя другие
– Романцев, Ярцев, в меньшей степени Газзаев. И лишь Бородюк в двух
выпавших на его долю матчах в роли и. о. главного обошелся без Измайлова.
Сейчас, спустя месяцы, сложно навскидку вспомнить – отказался ли
он от «железнодорожника» или помешали обстоятельства в виде очередной
травмы, которых слишком много было в последние годы и каждый раз
на новом месте. Скорее второе – Бородюк был заложником ситуации,
не мог лепить новую сборную. Он ставил задачу научить команду играть
на результат – так, как это было принято в его московском «Динамо»,
в сборной СССР Лобановского, наконец, в бундеслиге. По иронии судьбы
именно две эти встречи Измайлов и пропустил.
Статистика при всей своей двусмысленности порой выдает неоспоримые
факты. Начиная с 2004-го (а ведь именно на предыдущий, 2003-й, приходится
последний яркий сезон Измайлова) сборная с этим невысоким техничным
хавбеком не выиграла ни одного матча против соперника класса выше,
чем Лихтенштейн с Люксембургом. Поначалу эта тенденция казалась
совпадением – и только. Но чем больше поднималось архивных отчетов,
тем меньше оставалось от изначального удивления. Тем понятнее становилось,
насколько Измайлову тяжело сейчас вернуться на прежний уровень.
Уровень, завораживающий болельщиков, заставляющий клубы вроде «Арсенала»
засылать купцов на переговоры.
Хиддинк, поначалу относившийся к хавбеку, как и к любому другому
кандидату в сборную, со сдержанным интересом, интерес этот вскоре
сменил достаточно жесткими требованиями. Боевитость, управляемость,
скорость и победный дух – вот к чему сводится игровая философия
голландца в сухом остатке. И тут оказалось, что у Марата возникают
проблемы – точно такие же, что привели в свое время к расставанию
ЦСКА с Семаком, – не только символом клуба, но и его капитаном.
Измайлов, как и бывший армеец, превратился в силу своей относительной
универсальности в игрока, который играет везде… и нигде. Игрока
без конкретной позиции. На левом фланге у обновившейся сборной был
Жирков, справа – Быстров с Анюковым, в центре – Титов, Семшов, Аршавин
и Билялетдинов. Измайлов мог сыграть на любой из перечисленных позиций,
но на каждой он смотрелся хуже конкурента, пусть и диапазон его
действий порой оказывался предпочтительнее. Вдобавок стало ясно,
что Марату недостает не только скорости (дистанционной), но и навыков
игры в отборе. Для Хиддинка этого было вполне достаточно, чтобы
понизить градус внимания к «железнодорожнику», на которого свалилась
очередная напасть в виде травм и болезней.
Все чаще сегодня можно услышать версию: Измайлов устал от «Локомотива»,
ему не хватает эмоций, чтобы у него вновь загорелись глаза. Сложно
говорить об эмоциях, когда ты на больничном проводишь времени больше,
чем на поле. Но очевидно, что прежнего Измайлова мы уже не увидим.
Появится новый. Но каким он будет – вопрос, остающийся пока без
ответа.
