Это не застенчивость, не усталость, не высокомерие.
Он все время молчит не потому, что ему нечего сказать, не потому,
что у него ничего не спрашивают, – просто такой характер. Даже на
дружеские подначки он реагирует с тем же самым отстраненным видом
– ну разве что ухмыльнется, показывая, что оценил шутку.
Когда на недавнем сочинском сборе игроки сборной, зевая после обеденного
сна, потихоньку подтягивались к автобусу, как-то вышло, что на ступеньках
отеля оказались только армейцы – Березуцкие, Акинфеев, Игнашевич,
Жирков. И разговор зашел на тему причесок. Я спросил у Жиркова,
почему он решил отрастить длинные волосы в начале сезона, а потом
вернулся к прежнему виду. Юра начал стесняться, заулыбался – и братья
наперебой с Акинфеевым начали выдвигать свои версии. «Да у него
три парика, на все случаи жизни. Он даже путается иногда, какой
надо надеть». Хохот, похлопывание по плечу – Жирков не обижался
на приятелей, продолжая смотреть на них своим удивительным взглядом.
Не по возрасту взрослым. Такой взгляд обычно бывает у людей, чье
детство кончилось раньше срока.
Он дружит с Иваном Саенко – еще одним рано повзрослевшим человеком.
Они выглядят полными противоположностями: один – уверенный в себе
европеец, другой…
Интересно, а кто другой? О Жиркове известно не очень много – он
вырос в многодетной семье в провинциальном Тамбове; мог оказаться
в премьер-лиге и раньше, но сын Юрия Семина Андрей, тренировавший
дубль «Локомотива», осерчал на приехавшего на просмотр игрока из-за
того, что тот выполнял все предлагаемые упражнения в одно касание,
в то время как остальным требовалось два-три, – и отправил хавбека
восвояси. Жизнь все расставила по своим местам, но Жирков, упомянув
о том моменте в паре интервью, закрыл эту тему, чтобы больше к ней
не возвращаться.
За сборную он пока так и не сыграл в свою силу, хотя давно уже
освоился в команде, стал там своим. Конкуренция с Динияром Билялетдиновым
на левом фланге, которая пугала и обнадеживала одновременно, – вряд
ли помеха, тем более что Хиддинк, похоже, четко определился: армеец
будет у него действовать на бровке, а «железнодорожник» – в центре
полузащиты. Подмечено: футболисты ЦСКА удачнее играют в конце весны
и в разгар осени, когда приходит черед ключевых матчей. Но весну
Жирков в сборной пропустил – из-за дисквалификации, заработанной
еще в молодежной сборной, а осенью, хоть и набрал приличную форму,
никак не мог удостоиться похвалы от Хиддинка. Тот постоянно кричал
хавбеку от бровки, позже перепоручив это своим помощникам – чтобы
он не лез в центр, обострял игру в своей зоне. Жирков возвращался
на фланг, успевал отрабатывать в обороне, но в атаке ладилось не
многое, получалось что-то создать от случая к случаю. Хотелось,
чтобы он сыграл ярче, полезнее – как может. Но после матча с Македонией,
когда команда уже грузилась в автобус, выяснилось, что Юрий не успевает,
потому что никак не сдаст допинг-пробу – организм был обезвожен
от усталости.
Если навешивать ярлыки, придумывая, кто в этой сборной «самый-самый»
(талантливый, разговорчивый, веселый, надежный), над эпитетом для
Жиркова задумаешься напряженнее всего. Наверное, он самый русский
– у него типичные для нашей нации лицо, имя, поведение, фамилия,
даже фигура. Он ведь заметно сутулится, словно сгибаясь от каких-то
своих мыслей. И острослов Ролан Гусев, когда-то давая армейскому
новичку прозвище Юрий Никулин, наверняка связывал его и с фигурой
тамбовца, а не только с именем и внешностью.
Но, странное дело, прозвище – при всей его точности – не приклеилось.
По крайней мере, в сборной никто так его не зовет. Хотя вроде бы
было метким, подходящим. Комплиментарным.
Прозвища часто прирастают к тем, у кого отсутствует индивидуальность.
У Жиркова она выражена вполне заметно. Что в жизни, что на поле.
У него может не пойти игра, в этом сезоне такое случалось часто
– но только в атаке. Свою зону в обороне он закроет обязательно.
И все равно будет стараться бежать вперед, дразня ожидания болельщиков.
Если бы он еще научился быть стабильным, это был бы игрок мирового
класса. Но что-то пока мешает. Что – Жирков не говорит. Он вообще
мало говорит.
Может быть, потому, что пытается ответить на этот вопрос самому
себе.
