Большой тренер Анатолий Бышовец прекрасно знает, что такое безработица.
Пусть не вынужденная, а добровольная. Да и расставался Бышовец со
всеми своими командами по желанию собственному, а не работодателей.
- Почему вы без работы, Анатолий Федорович?
- Причины, полагаю, на поверхности. Во-первых, надо вписываться
в те правила игры, которые есть. Во-вторых, все зависит от задач,
которые ставятся передо мной как перед тренером. Многое зависит
от условий работы. Но главное - насколько мне это интересно.
- Значит, пока все перечисленное не совпало?
- Возможно. Да и люди еще есть, которые не очень хотят, чтобы я
работал.
- Вы готовы пожертвовать чем-то из перечисленного ради того, чтобы
вернуться к практике?
- Я же работал в прошлом году в Томске. Это к вопросу о том, насколько
предложение интересно самому.
- Принимая приглашение "Томи", забыли о каком-то из собственных
правил?
- Нет, это был настоящий профессиональный интерес. Азарт от сложной
задачи. Собственно говоря, точно так же было на Кипре в 92-м, так
было и с национальной сборной в 90-м, и на Мадейре, и в Корее, где
нужно было создавать и новую олимпийскую сборную, и первую...
- За время без активной практической работы класс тренера теряется?
- Конечно, теряется - если тренер не держит руку на пульсе, не следит
за происходящим в футбольном мире. Образуются естественные проблемы,
связанные с информацией. Теряется ощущение реальности. Но главное
- знания, умения, какие-то личностные качества. И это никуда не
пропадает.
- Из ваших увольнений какое самое болезненное? Самое вами переживаемое?
- Увольнений не было. Я практически всегда уходил сам. Даже из сборной
России - хотя передо мной не стояла задача выхода из группы: надо
было создать новую команду к чемпионату Европы. Уже при Игнатьеве
речь шла о смене поколений. Но я сам тогда сказал Колоскову, чтобы
он искал нового тренера...
- Тогда переформулирую: не из увольнений, так из уходов - какой
был самым для вас тяжелым?
- Пожалуй, из "Зенита". Мне запретили совмещать работу
в клубе с национальной командой. А клуб шел на первом месте.
- Какая из отставок этого сезона в премьер-лиге вас больше всего
удивила?
- Ни одна не удивила. В них есть некоторая закономерность. Отставки
Оборина, Долматова и Петренко объединяет один момент.
- Какой же?
- Во-первых, клубы без больших финансовых возможностей. Во-вторых,
эти тренеры привыкли делать результат на футбольном поле. Они не
занимались околофутбольными делами. Не запачканы в этом - одни из
немногих. Это люди, не умеющие бороться любыми средствами. Мне вспоминается
недавно прочитанная фраза Сталина. Речь шла о решении одной из задач,
и он ответил сомневающимся: "Когда речь идет о цели, о какой
цене может идти разговор?" Так вот, сегодня в нашем футболе
люди решают свои задачи любой ценой.
- За этот сезон сколько предложений отклонили?
- Два в России и одно украинское.
- Что-то стояло за слухами о том, что вы могли возглавить "Спартак"
после отставки Старкова?
- У меня добрые отношения со спартаковцами. Прекрасно знаком с Леонидом
Федуном, Сережей Шавло, уж не говорю о Стасе Черчесове. Возможно,
это и послужило предлогом для слухов. Ничего конкретного не было.
- Но это мечта - поработать с таким клубом?
- Конечно. И не только со "Спартаком", но и с любым клубом,
ставящим большие задачи. Это в самом деле мечта. Там серьезные и
руководители, и возможности. Отличная возможность реализовывать
тренерские идеи.
- Вы морально готовы поступить как Петржела: осесть в маленьком
клубе и дожидаться толкового предложения?
- Я не знаю, что такое "маленький клуб". Не знаю, что
такое "дожидаться". Считаю, что надо делать дело. И это
желание у меня не пропадает - как ни странно.
- По собственным прогнозам: сколько еще пробудете без работы?
