Едва ли в России найдется футбольная команда популярнее московского
«Спартака». Все, что происходит в команде и с командой, всегда становится
объектом пристального внимания миллионов болельщиков великого клуба.
Середина девяностых годов прошлого века была смутным временем для
всего российского футбола, но неудивительно, что наибольший интерес
привлекает к себе именно «Спартак».
Известный спортивный журналист Игорь Рабинер – фигура в кругах спартаковских
болельщиков неоднозначная, но его точка зрения на происходившее
в «Спартаке» девяностых, безусловно, имеет право на существование.
О том, как разваливали великое детище Николая Старостина, о проблемах
и неудачах, о взлетах и падениях «Спартака» Рабинер рассказывает
в своей книге «Как убивали «Спартак»: сенсационные подробности падения
великого клуба». Книга выходит в конце лета в издательстве «Секрет
фирмы».
Романцев и журналисты – отдельная тема. Занятно было наблюдать,
как Олег Иванович, когда в июне 2003-го это ему вдруг жизненно понадобилось,
созвал тех, кого по менее значимым поводам непременно игнорировал.
Признаюсь: еще в пору, когда он хотя бы изредка захаживал на послематчевые
пресс-конференции, нам на собственном (и зачастую печальном) опыте
пришлось разработать целую науку о том, какие вопросы можно и нельзя
задавать главному тренеру «Спартака». К примеру, если рискнешь поставить
перед Романцевым вопрос-утверждение: «Почему плохо сыграл Ковтун?»
– будешь резко оборван. Для того, чтобы узнать его мнение о чьей-то
игре, формулировать следует так: «Как вы оцениваете игру Ковтуна?»
Тогда есть шанс не услышать ледяное: «Следующий вопрос».
У каждого из моих коллег – своя кривая взаимоотношений с Романцевым.
Моя, полагаю, достаточно типична. Потому о ней и расскажу – может,
кому-то в назидание на будущее. Если судьба сложилась так, что вы
превратились из болельщика в репортера – умейте держать дистанцию.
Даже если у вас еще толком нет опыта, а писать нужно о вашей любимой
команде, которой вы преданы с детства. Поверьте: если вы подошли
к ней слишком близко – вас неизбежно ждут разочарования.
Когда-то, в первой половине 90-х, автор этой книги был завсегдатаем
Тарасовки, пользовавшимся определенными привилегиями – например,
первое эксклюзивное интервью после назначения в 94-м главным тренером
сборной Романцев дал именно мне. Забавно, что от многочисленных
коллег мы тогда спрятались в... туалете здания на Лужнецкой набережной,
где находится офис РФС.
Для разрыва отношений оказалось достаточно пары критических фраз.
Стоило после поражения в Лиге чемпионов-94 от киевского «Динамо»
задаться вопросом, почему Романцев, зная о дисквалификации Никифорова
и Онопко, не опробовал в предыдущей встрече первенства (а отрыв
от ближайшего соперника в России составлял 10 очков, так что никакого
риска не было) новую связку центральных защитников, как путь в команду
мне оказался заказан. «Рабинера за километр к Тарасовке не подпускать!»
– передали мне слова Романцева, как водится, через третьи руки.
И так в ту пору поступали с каждым журналистом, неравнодушным к
«Спартаку», но желавшим не льстить руководству клуба, а размышлять,
как сделать команду лучше. Романцеву были нужны только «ручные»
репортеры. Остальных он подпускал к себе только до того момента,
пока они не начинали мыслить по-своему.
С каждым годом «черный список» Романцева, становившегося все более
нетерпимым, ширился. Многим памятна история, которая приключилась
с НТВ после материала одного комментатора в «Футбольном клубе» о
поражении от «Кошице». Достаточно было показать, как тысячи спартаковских
же болельщиков скандировали: «Романцев, вон!» – чтобы навлечь на
телеканал репрессии.
Коллективные письма футболистов, использование административного
ресурса, чтобы принудить к молчанию неугодных журналистов, бойкоты
всей прессы после одного, сугубо индивидуального выступления – все
это ведь тоже Романцев. Не говоря уже о многолетнем отказе от посещения
послематчевых пресс-конференций (обязательных, между прочим, и его
регулярные неявки стоили клубу кругленькую сумму), что сам тренер
однажды после выездной игры, расслабившись, прокомментировал так:
в Москве, дескать, есть несколько физиономий, которые только и ждут,
чтобы вытащить из-под стола какой-нибудь пасквиль или провокационный
вопрос...
В марте 2000 года «Спартак» с «Локомотивом» закончили свой матч
нулевой ничьей, и я задал Романцеву вполне невинный вопрос: «В прошлом
году вы дважды обыграли «Локомотив» со счетом 3:0, теперь – сделали
ничью. В чем-то прибавил соперник или ваша команда в каких-то компонентах
сыграла слабее?» Дальнейшее лишило автора дара речи. Романцев потрепал
меня по голове, быстро произнес: «Ах ты мой умненький!» – и устремился
в сторону раздевалки.
История эта стала едва ли не темой для анекдота. Как и многие другие.
Вот телекадр из смешанной зоны в Казани после матча 2003 года «Рубин»
– «Спартак». «Олег Иванович, можно несколько вопросов для канала
НТВ+?», – поинтересовался коллега. «Обязательно!» – с редкостным
дружелюбием ответил Романцев. И, не сбавляя шага, направился к автобусу.
Вот ситуация после товарищеского матча Белоруссия – Россия. Репортер
«Спорт-Экспресса» Владимир Юрин подходит к Романцеву, в одиночестве
курящему у автобуса: «Не ответите на пару вопросов об игре?» Олег
Иванович вспыхивает: «Вы что, не видите, я с доктором разговариваю!»
Никакого доктора в пределах метров двухсот нет и в помине...
Это все были истории из реальной жизни, но дошло и до того, что
о Романцеве, как о Чапаеве или Штирлице, сложили настоящий анекдот.
Было это на стыке веков, когда пресс-конференции после матчей «Спартака»
посещал исключительно помощник Олега Ивановича Вячеслав Грозный.
Так вот, заканчивается матч, журналисты приходят на пресс-конференцию
– и вдруг на ней появляется... Романцев. Все в шоке. Тренер берет
слово: «Извините, Грозный заболел...»
– Из-за неявок Романцева на пресс-конференции Романцев потерял
90 тысяч швейцарских франков в Лиге чемпионов-02/03 и 300 тысяч
рублей в чемпионате России, – рассказывал Червиченко сразу после
отставки главного тренера. – Раньше эти деньги выплачивал клуб,
но раз уж мы решили жить по контракту, все выплаты будут подсчитаны
и Олегу Ивановичу будет выставлен счет. Потеряли мы и в имидже,
причем этот ущерб, к сожалению, деньгами не измеришь.
Ну, про имидж Андрею Владимировичу слишком много рассуждать, наверное,
не стоило бы. Но, в сущности, он прав. Много историй о поведении
Романцева на международной арене можно вспоминать. Как, например,
после переноса декабрьского матча Кубка УЕФА «Спартак» – «Лидс»
из Москвы в Софию (в заснеженной столице к матчу не было готово
ни одно поле, а стадионы более южных российских городов клуб заявить
не подумал) тренер-президент на полном серьезе объявил о всеевропейском
заговоре против «Спартака». Ничем иным, как паранойей, объяснить
это было нельзя. Впрочем...
Неадекватность, которой с каждым годом становилось все больше,
появилась у Романцева не просто так.
***
Январь 2002 года. Анонсированная заранее пресс-конференция главного
тренера «Спартака» на Кубке чемпионов стран СНГ. Услышать Романцева
к этому моменту стало большой редкостью, так что на «прессуху» стянулось
много разнообразного журналистского люда.
Спустя несколько секунд они перестали верить своим ушам. Точно
так же, как и телезрители. Повтор исторической пресс-конференции
через пару недель по многочисленным просьбам показали по телеканалу
ТВЦ.
«Грановский перебегает этого – как его? – Роберто Карлоса».
«Монахов все хавает на лету!»
«Мукунку? Ну, он мне нра-авится...»
А еще Олег Иванович не мог вспомнить, кто в предыдущем чемпионате
занял второе место, твердо обещал, что в 2001 году будет построен
спартаковский стадион (которого нет по сей день), а на новой тренировочной
базе (также несуществующей) будет так душевно, что даже пруд там
будет кишеть осетрами. На ловлю которых он, Романцев, репортеров
с удовольствием приглашает...
Эти и десятки других фраз произносились голосом, не оставлявшим
сомнений в том, что произошло. Романцев, возглавлявший в ту пору
не только клуб, но и сборную (а значит, в какой-то мере являвшийся
лицом страны), был вдребезги пьян. И если обычный болельщик, не
имеющий допуска за кулисы, увиденному, мягко говоря, изумился, то
для людей, близких к «Спартаку», никаких откровений эта пресс-конференция
не явила. Кроме того, быть может, что главный тренер уже не способен
контролировать себя даже на публике.
На эту деликатную и типично российскую тему слишком много рассуждать
не хотелось бы – если бы только не было известно, что применительно
к Романцеву она существует давно и самым прямым образом влияет на
ту самую адекватность, да и вообще на тренерский и человеческий
уровень. Если уж я взялся рассуждать, что могло случиться с самым
одаренным тренером своего поколения в нашей стране – без разговора
о пристрастии к зеленому змию, увы, не обойтись. Потому что иначе
многое останется непонятным.
Один из коллег, поехавший в Тарасовку брать у Романцева интервью
вскоре после неудачного для тренера чемпионата мира в Японии и Корее,
вернулся слегка ошеломленным. На протяжении всего разговора, который
проходил в 30-градусную жару без кондиционера, тренер пил водку,
запивал шампанским и не закусывал вообще ничем. Неудивительно, что
содержание интервью потом вызвало и у журналистов, и у читателей
множество вопросов.
Не раз доводилось слышать о том, как врачи «Спартака» в промежутке
между обедом и вечерней тренировкой выступали в роли наркологов
и при помощи капельницы выводили Романцева из невменяемого состояния,
чтобы он успел прийти в себя и выйти на занятие. О том, как перед
матчем Лиги чемпионов-2002 «Ливерпуль» – «Спартак» (завершившимся
со счетом 5:0 в пользу англичан) в VIP-ложу стадиона «Энфилд Роуд»
к Червиченко подбежал сын Романцева со словами: «Папа просит водки,
в противном случае он победу не гарантирует». Даже в 96-м футболисты
сборной рассказывали, что на чемпионате Европы Романцев почти не
выходил из номера и общался с игроками посредством записок...
Зимой 2000 года произошла и вовсе уникальная история. Предыдущей
осенью Романцев отчислил Илью Цымбаларя, и пути назад, казалось,
одному из самых ярких игроков 90-х нет. Команда улетела на сбор
в Турцию без Ильи, и вдруг на следующий день Романцев позвонил игроку,
попросил его срочно прилететь и «готовиться к работе». Но еще спустя
сутки Цымбаларь вернулся в Москву. «У нас с Романцевым в Турции
состоялся разговор, но общего языка мы не нашли», – скупо сообщил
он прессе. Но нашлись в клубе люди, которые – кулуарно, естественно,
с просьбой на них не ссылаться – объяснили, что произошло. Звонок
Цымбаларю, по их словам, тренер делал... скажем так, не совсем в
кондиции. И когда на следующий день увидел прилетевшего футболиста,
несказанно удивился – что он, собственно, тут делает? И отправил
восвояси – уже окончательно.
...От всего этого и возникло, и стало расти год от года четкое
ощущение, что Романцев потерял одно из главных своих тренерских
достоинств – нюх на игроков. Тот, что когда-то позволил ему разглядеть
совсем не очевидный в ту пору дар в Кулькове, Карпине, Радченко,
Аленичеве, Писареве. Тот, что заставил одного из знаменитых футбольных
писателей прошлого, покойного ныне Аркадия Галинского, в первые
годы романцевской работы написать: «...он, во-первых, очень хорошо
понимает в игроках, почти безошибочен в их выборе, во-вторых, владеет
мастерством репетитора, с помощью которого поддерживает и даже повышает
мастерство игроков».
Зимой 2003 года на просмотр к Романцеву из тамбовского «Спартака»
приехал юноша, которого звали Юра Жирков. В футбольных кругах о
нем уже поговаривали. Мой приятель из «Московского комсомольца»
Айдер Муждабаев, регулярно наведывавшийся на свою родину в Тамбов,
еще двумя годами ранее расписывал мне таланты Жиркова в красках.
И, будучи болельщиком красно-белых, вздыхал: «Скорей бы его забрали
в большой «Спартак»! Невозможно не увидеть, что это – будущая звезда!»
И вот Жирков приехал. И вышел на спарринг в сокольническом манеже
против дубля. И здорово, рассказывают, сыграл, и забил красивейший
гол с угла штрафной в дальнюю «девятку». Свидетели говорят, что
Владимир Федотов, просматривавший матч вместе с Романцевым, тут
же сказал: «Надо брать».
Но главному тренеру молодой игрок отчего-то не приглянулся. Кое-кто
из свидетелей утверждал, что и в тот день Романцев был «не в форме».
Так это или нет – никто не знает. Зато все знают о другом: майским
вечером 2005 года в городе Лиссабоне Юрий Жирков забил победный
мяч «ЦСКА» в финале Кубка УЕФА.
Открывшаяся вдруг неспособность Романцева увидеть очевидный талант
заслуживает быть названной персонально: «синдром Жиркова».
После этого утверждение Червиченко, что Романцев, увидев на тренировке
новичка-македонца Мазнова, всплеснул руками: «Продавайте Титова,
этот парень намного лучшего него!» (а через полгода и думать о Мазнове
забыл), уже не кажется привычной для экс-президента «Спартака» гиперболой.
От позднего Романцева ожидать можно было чего угодно.
Иностранный футбол Романцева не интересовал. Оттого и проходили
через его команду десятки «пляжных» легионеров, а языкастым агентам
не составляло труда убедить главного тренера, что какой-нибудь нигериец
Фло котируется у себя на родине на уровне капитана сборной Окочи.
Пару недель спустя Романцев понимал, что облапошен, – и брал новых.
В поздний период он не считал нужным окружать себя информированными
людьми, которые могли бы оградить его от всей этой околесицы. Ему
в какой-то момент стали нужны рядом не профессионалы, а приятная
лично ему компания. Замкнутая в своем мирке до степени, невозможной
в современном футбольном мире.
***
Грустно, очень грустно все это. Потому что Романцевых много не
бывает. И с каждым годом все больше теряя его, мы не приобрели фигуру
равноценного дарования взамен.
Грустно, потому что ни нюансы личных отношений, ни натужная работа
тренера на чемпионате мира-2002, ни кошмарные шесть поражений с
разностью мячей 1:18 в групповом турнире Лиги чемпионов-2002/03
никогда не затмят для меня целого фейерверка счастливых минут в
последние полтора десятка лет. Минут настоящего футбола, которые
подарили Романцев и его команда.
Не затмят невероятного победного золотого гола Шмарова со штрафного
удара киевскому «Динамо» на последней минуте матча в Лужниках 1989
года.
Не затмят решающего послематчевого пенальти Мостового в ворота
итальянского «Наполи» с Диего Марадоной в составе – тогда, 7 ноября
90-го, несмотря на снежный буран и сразу три демонстрации в безумно
политизированной Москве, в 100-тысячных Лужниках яблоку негде было
упасть.
Не затмят победных лужниковских же голов Титова и Цымбаларя «Реалу»
осенью 98-го – в самую горькую пору, после дефолта, когда у всей
страны земля ушла из-под ног, а «Спартак» хотя бы небольшой ее части
эту землю вернул. И голов Радченко и Шмарова на знаменитом стадионе
«Реала» «Сантьяго Бернабеу» в 91-м, которые вывели «Спартак» в полуфинал
Кубка чемпионов, тоже не затмят.
Не затмят двух побед над «Ливерпулем» в 92-м и еще двух – над «Аяксом»
в 98-м. И шести побед в шести матчах в групповом турнире Лиги чемпионов-95.
И разгрома «Арсенала» во главе с Анри при 80 тысячах зрителей в
девятиградусный мороз. И двух выходов нашей сборной в финальные
стадии чемпионатов мира и Европы, и триумфа на «Сен-Дени» над французами,
и даже трагедии вратаря Филимонова на последних секундах матча Россия
– Украина, затолкавшего мяч в собственные ворота после навеса Шевченко.
Трагедии в футболе ведь тоже бывают великими.
Спасибо вам за все это, Олег Иванович. Для целого поколения болельщиков
вы стали богом. Пусть они не жили во времена футбольного «язычества»,
когда богов у нас было много – именно вы в одиночку много лет держали
флаг красивого футбола, когда у всех остальных в руках был голый
флагшток. За одно это, за то, что страна в период, когда было не
до зрелищ, не отвернулась от футбола, – мы все, неравнодушные к
этому не виду спорта, а образу жизни люди, должны быть признательны
именно вам.
***
У каждого из нас есть прошлое, при воспоминании о котором начинает
бешено колотиться сердце. То, что долго делало тебя счастливым.
То, что, по твоему убеждению, должно продолжаться вечно.
Нет ничего труднее, чем перестать принимать прошлое за настоящее.
И, избавившись от иллюзий, начать полноценно жить реальной жизнью.
Многие спартаковские болельщики верили, что сначала в «Сатурне»,
а затем в «Динамо» из пепла восстанет тот, прежний тренер-титан.
Как в спартаковские времена любил говорить он сам: «Все думали,
что лев умер, а он только прилег отдохнуть».
Не вышло. В обоих клубах периоды романцевского правления получились
скоротечными, меньше чем по полсезона. Без какого-либо успеха.
Больно и трудно, но, увы, необходимо понять: того, чемпионского
Романцева, больше нет.
Его будущее – в тумане. В 52 года большой тренер довел себя до
такого состояния, что в ближайшее время, боюсь, вряд ли кто-то предложит
ему работу, соответствующую прошлым достижениям. А другой работы
Романцеву, убежден, не позволит принять его по-прежнему высочайшая
самооценка. Не верите? Перечитайте его слова из интервью в феврале
2005 года: «Моя кандидатура на самом высоком уровне рассматривалась
на должность главного тренера сборной Германии... Но заграница меня
не привлекает».
Человек живет в мире иллюзий, и, когда читаешь такое, его становится
просто жалко.
Когда Романцев шел в «Динамо», пресса мечтала о красивом, «закольцованном»
сюжете: четверть века назад динамовец Бесков вытащил из пропасти
«Спартак», а теперь спартаковец Романцев отдает «Динамо» долг.
Говоря о причинах его досрочного ухода из «Динамо», не стоит предполагать,
будто это атмосфера извечных конкурентов «Спартака» отторгла Романцева.
Никакой своей атмосферы в «Динамо» к тому времени давно не было.
А наличие бывшего генерального директора «Спартака» Юрия Заварзина
и его команды во главе бело-голубых делало адаптацию Романцева в
клубе максимально комфортной. Он пришел не к чужим, а к своим.
Романцев оказался чужим не в «Динамо». Он оказался – по крайней
мере пока – чужим в футболе 2000-х. Регалии 90-х превратили выдающегося
тренера в памятник самому себе. Памятних тех времен, когда Романцев
был сам себе хозяином и ни перед кем ни за что не отвечал. В результате
чего во многом и стал тем, кем стал.
А закончилось все печально: Романцев потерял к себе и своему многолетнему
и заслуженному авторитету всяческое уважение. Прокрутка через «Спартак»
70-ти в большинстве своем бездарных новичков не могла состояться
без согласия главного тренера. Ему, скажете, их навязывали? А теперь
подумайте сами: как он, Романцев, мог позволить, чтобы ему беспрерывно
навязывали какой-то нелепый зоопарк? Почему он безропотно, молча
терпел это несколько лет?
Секрет Полишинеля, что и потом, в «Сатурне» и «Динамо», по трансферным
вопросам с ним не больно-то и советовались. Главный тренер лондонского
«Челси» Жозе Моуринью как-то заметил, что если бы владелец клуба
Роман Абрамович приобретал игроков, не считаясь с его мнением, «Челси»
бы вылетел во второй дивизион, а если бы он, Моуринью, полез в финансовые
вопросы, то «Челси» бы обанкротился. Боссы клуба относятся к тренеру
так, как ставит себя сам тренер. Романцев, превратившись из президента
и хозяина «Спартака» в наемного работника, поставить себя так и
не смог. И это – еще одна причина его бед.
Что происходит с теми, кто стоит на месте, недавно заметил тот
же Моуринью: «Мне надо расти каждый день хотя бы потому, что, стоя
на месте, можно продержаться максимум два года. Через пять лет такого
простоя ты исчезнешь с тренерской сцены. Как и с любой сцены в жизни».
Хозяина «Спартака» Леонида Федуна, бывало, упрекали за то, что
вопрос о возвращении Романцева на пост главного тренера он не рассматривал.
Осенью 2004-го в нашей беседе Федун, выразив уважение знаменитому
тренеру, тактично заметил: мол, давайте понаблюдаем за успехами
Олега Ивановича в «Динамо».
Федун – крупный бизнесмен, а такие люди не живут ностальгией. И
хотя жизнь так и не доказала правильность выбора им Александра Старкова,
правильность невыбора Романцева сомнению вряд ли подлежит. Теперь,
полагаю, даже у сентиментальных спартаковских болельщиков. И когда
Дмитрий Аленичев в своем нашумевшем интервью «Спорт-Экспрессу» предложил
Романцева на место Старкова, этот фрагмент выступления капитана
показался самым утопическим. Ничего удивительного: Аленичев, честный
и порядочный человек, попросту пропустил тот период, когда Романцев
перестал быть собою прежним. В это время полузащитник играл в Италии
и Португалии, у Фабио Капелло и Жозе Моуринью – и немного отстал
от российской жизни.
«Работаю с таким же рвением, как в первый год в «Спартаке», – обманывал
себя Романцев в зимнем интервью 2005 года, будучи главным тренером
«Динамо». Хотя казалось это правдой: все, кто приезжал в расположение
бело-голубых, отмечали необычайную энергию и живость тренера. Точно
так же отмечали ее и годом ранее на предсезонных сборах «Сатурна».
Этого оказалось недостаточно. «Можно лечь спать талантливым, а
проснуться бездарным», – сказал кто-то из мудрых. Говорить так о
Романцеве было бы, конечно, некорректно. Но эта сентенция отражает
суть беды человека, которому наш футбол многим обязан.
* * *
А еще Романцев менялся вместе со временем. Он начинал в «Спартаке»,
когда всю страну сшиб с ног запах свободы, когда высшей ценностью
для миллионов были не деньги (их тогда сдуло, как пыль), а правда
– из телепрограммы «Взгляд», журнала «Огонек» или «Нового мира».
Когда все млели от откровенности молодых и бесстрашных депутатов
из «межрегиональной группы», шахматные битвы Каспарова с Карповым
рассматривали как борьбу новой жизни со старой и восторгались речью
с танка, произнесенной будущим президентом России во время путча.
Пройдут годы. Лица депутатов и тележурналистов заметно округлятся,
шахматный гений из финансовых побуждений развалит свой мир на несколько
королевств, а глава государства окружит себя сытыми придворными
и начнет, покачиваясь на ветру, дирижировать оркестром.
С Романцевым – обласканным той же самой властью и системой в его
звездные 90-е (вспомните приход Бориса Ельцина в раздевалку после
победы над «Фейеноордом» и помощь «Национального фонда спорта»)
– убежден, произошло то же самое. Талантливому тренеру ситуация
не только в клубе, но и в национальном футболе, и в стране позволила
превратиться в неадекватного самодержца. У которого вовремя не оказалось
ни сдержек, ни противовесов.
Романцев со «Спартаком» разошлись, и никто из них с тех пор не
был счастлив порознь.
Возможен ли фантастический сюжет: тренер возвращается в команду,
и они вместе расцветают так же, как раньше?
Думаю, что нет.
Такое бывает только в голливудских сказках. А это – жестокая российская
футбольная жизнь.
