Излишне спрашивать у преуспевающего будапештского
бизнесмена Ласло Раца, за какую сборную он будет болеть на чемпионате
мира в Германии. Конечно, за Украину, которую тренирует многолетний
партнер Раца по киевскому "Динамо" Олег Блохин. Вместе
с другими киевскими динамовцами полузащитник, которого тогда еще
звали Василий, составлял костяк сборной СССР на чемпионате мира-86
в Мексике. Буквально перед самым вылетом на турнир во главе советской
команды встал Валерий Лобановский, заменивший Эдуарда Малофеева.
- Много разговоров было о том, что отставку Малофеева инициировали
по заказу Лобановского киевские динамовцы...
- В апреле 1986-го киевское "Динамо" выиграло Кубок кубков,
разгромив в финале мадридский "Атлетико" - 3:0. В сборной
же все без исключения киевляне играли намного хуже, чем в клубе.
Очень сложно было после четких установок Лобановского понимать,
что же хочет Малофеев. Вот и был поднят вопрос о том, чтобы со сборной
снова работал Валерий Васильевич. Хотя после поражения в отборочном
цикле предыдущего чемпионата Европы ему запретили это делать навсегда.
Однако во имя результата забыли прошлое. Согласитесь, логично, чтобы
команду, костяк которой составляли игроки одного клуба, тренировал
его наставник. Ведь в Мексику поехали даже запасные нашей киевской
команды (всего - 12 игроков).
- В матче группового турнира ЧМ-86 с французами, завершившемся вничью,
единственный гол - на вашем счету...
- Мне удался тогда удар метров с тридцати, и мяч влетел в самую
"девятку". Голкипер французов Жоэль Бате ничего не мог
поделать. Помню, как нынешний наставник киевского "Динамо"
Анатолий Демьяненко меня еще тогда подначивал: "Рац, Рац -
бац, бац".
- После того как французы сравняли счет, ни одна из команд не проявляла
особого желания вырвать победу...
- Ничья практически гарантировала и нам, и "трехцветным"
выход в следующий круг. В условиях высокогорья транжирить силы было
непозволительной роскошью. Мы ведь и так слишком много выплеснули
в стартовом матче против Венгрии, когда забили шесть безответных
мячей.
- Считается, что причиной рокового поражения от бельгийцев в 1/8
финала стали два забитых "красными дьяволами" с нарушением
правил мяча...
- Это видел весь мир, но списывать неудачу только на это было бы
неправильно. Нас подвела самоуверенность. Ведь всю игру вели, и
почувствовали себя эдакими бразильцами: вы забьете нам, сколько
сможете, а мы - сколько хотим. Не нашлось на поле человека, который
бы сохранил трезвую голову. Сыграли бы в тот момент проще, даже
на удержание счета - никто бы не осудил. Мы ведь даже не поняли
в первый момент, что произошло, таким шоком стало поражение. Только
прилетев в Киев, ощутили, что чемпионат мира будет продолжаться
без нас.
- Что сказал вам в раздевалке после матча с бельгийцами Лобановский?
- Он повел себя по-мужски. Попытался подбодрить каждого, внушить,
что жизнь этим поражением не заканчивается, и нужно думать о будущих
победах.
- Свой лучший матч в Мексике вы сыграли против сборной Венгрии...
- Когда переехал жить в Будапешт, местные журналисты и болельщики
еще долго ставили мне эту игру в вину. Мол, на долгие годы затормозил
развитие венгерского футбола. В Мексике, когда мы забили в ворота
соперников шесть безответных мячей, об этом как-то не думал. Нет,
пожалуй, только когда увидел после игры лица венгерских футболистов,
ощутил чувство жалости.
- Успели тогда переброситься хоть парой фраз с поверженными соотечественниками?
- После матча - нет. А вот до игры несколько венгерских журналистов
приехали на базу сборной СССР. Они тогда еще страшно удивились,
что я свободно говорю на родном языке. Ребята оказались парнями
не промах. Сразу же стали выпытывать секреты Лобановского: как готовимся
к матчу с венграми. Заодно и свои раскрыли. Оказывается, чтобы приспособиться
к климату, тренировки венгры назначали на полдень. Мы же работали
либо ранним утром, когда мексиканское пекло еще не так ощущалось,
либо после захода солнца. Лобановский считал, что привыкнуть к жаре
невозможно.
- В советские времена вы ощущали себя венгром?
- Я вырос в населенном мадьярами украинском селе Фанчиково, в восьми
километрах от пограничной реки Тиса. За ней уже Венгрия начиналась.
Дома говорили только на родном языке, венгерское телевидение смотрели.
В 60-х в нашем селе с приемом телетрансляций из Москвы и Киева были
проблемы. Лет до десяти смотрел только матчи венгерского футбольного
чемпионата и болел за будапештский "Ференцварош". Да и
русского языка тогда толком не знал. Выучил его, когда перебрался
во Львов. Там учился на футбольном отделении спортинтерната. Окончив
обучение, дебютировал в львовских "Карпатах", а затем
принял приглашение от клуба второго дивизиона "Нива" (Винница).
Поиграл во второй лиге полтора сезона с опытными партнерами, набрался
опыта и, видимо, успел зарекомендовать себя с лучшей стороны. В
Винницу зачастили селекционеры из высшей лиги.
- Неужели кто-то осмелился посягнуть на принадлежащее киевскому
"Динамо" право "первой ночи" на талантливого
украинского хлопца?
- Представьте себе, звали и в московское "Динамо", где
селекционной политикой ведал Александр Петрашевский, и в "Пахтакор".
Клуб из Узбекистана тренировал Иштван Секеч, с которым у меня уже
тогда особые отношения были. Позже я женился на его племяннице Кларе,
с которой познакомился во время учебы во Львове. Я уже настроился
на отъезд в Москву, условия обещали великолепные, но буквально через
день на базе в Виннице появился селекционер киевского "Динамо"
Анатолий Сучков. Он сказал, что за мной в Киеве давно следили, и
поинтересовался, как я смотрю на переход в "Динамо". Видимо,
от растерянности у меня вырвалось: "Не знаю". Сучков просто
вскипел от возмущения: "Как? Киевское "Динамо" тебя
приглашает, а ты еще сомневаешься". Выручил меня тогда главный
тренер "Нивы" Иван Терлецкий. Он без колебаний дал совет
уезжать в Киев.
- Трудно пи было вам адаптироваться в команде Валерия Лобановского?
- Уезжая из Винницы, я договорился с наставником "Нивы",
что, если уж совсем невмоготу будет, позвоню и попрошусь обратно.
После двух недель нагрузок "по Лобановскому" дал себе
слабинку: засобирался назад. Однако Терлецкий сказал, чтобы даже
думать об этом забыл.
- Что вам говорил сам Валерий Васильевич?
- Когда я стал говорить ему, что еще не готов играть за лучший клуб
страны, то в ответ услышал: "А ты что, сразу хотел в "основу"
попасть? Работать нужно". Это потом уже понял, что Валерий
Васильевич исподволь, через школу дубля, готовил меня на смену Владимиру
Веремееву, завершавшему свою блистательную карьеру.
- В тот момент желания покинуть "Динамо" не было?
- Я тогда после окончания института проходил службу во внутренних
войсках. Уйти из "Динамо" в ходе сезона было невозможно.
После окончания чемпионата СССР 1983 года меня пригласили ...в московский
"Спартак". Это сейчас подобное спокойно воспринимается,
а в советские времена такой переход воспринимался на уровне революции.
Встреча с Константином Бесковым в Москве проходила по всем законам
конспирации: вышел из гостиницы, а наставник "Спартака"
ждал меня в машине в условленном месте, и сразу же предложил подписать
заявление о переходе.
- Что же помешало вам стать спартаковцем?
- Как раз в это время после неудачи сборной СССР в отборочном цикле
ЧЕ-84 в Киев вернулся Лобановский. После завершения сезона он всегда
вызывал игроков на индивидуальное собеседование, и не стал изменять
сложившейся традиции. Я честно сказал, что собираюсь уходить из
команды. После этого Лобановский настоящий спектакль разыграл. Раздался
телефонный звонок, и Валерий Васильевич только поддакивал невидимому
собеседнику. Повесил трубку, и с ходу ошарашил меня: "Ну что,
в московский "Спартак" собрался?" Не дав опомниться,
ненавязчиво начал убеждать, что в Киеве я уже пережил самый тяжелый
этап, а в другом клубе нужно будет все начинать заново. В команде,
которую создавал в середине 80-х Лобановский, мне нашлось достойное
место. Ну и двухкомнатную квартиру, которую пообещал Валерий Васильевич,
я получил через несколько месяцев.
2 июня. Стадион «Ирапуато» (Мексика). Сборная
СССР перед началом матча со сборной Венгрии. Стоят (слева-направо):
В. Бессонов, П. Яковенко, О. Кузнецов, С. Алейников, Р. Дасаев,
А. Демьяненко. Сидят: И. Яремчук, Н. Ларионов, И. Беланов,
А. Заваров, В. Рац.
- Правда ли, что он очень жестко спрашивал с игроков,
но в то же время решал все их бытовые и чуть пи не личные проблемы
?
- Невест он нам не подбирал - это по собственному опыту сказать
могу. В остальном его очень точно характеризует фраза, знакомая
любому футболисту киевского "Динамо": "Ты играй,
остальное решим". Квартира, машина, премиальные - мы даже не
задумывались, откуда это появляется. Если уж Валерий Васильевич
давал слово, то держал его всегда. Требовал, конечно, но с себя
больше, чем с других. Месяцами сидел вместе с нами на базе, хотя
мог бы запереть игроков и уехать к семье. Он жил только футболом.
- Ваша карьера в Венгрии завершилась из-за проблем со здоровьем.
Это как-то связано с колоссальными нагрузками в "Динамо"
времен Лобановского?
- Убежден, что нет. До декабря 1990 года у меня вообще не было поводов
обращаться к медикам. Были сезоны, когда я все матчи играл без замен,
даже травмы миновали стороной. К моменту отъезда в Будапешт я уже
успел поиграть за барселонский "Эспаньол", причем перед
подписанием контракта меня весьма дотошно проверяли врачи каталонского
клуба. После Барселоны вернулся в Киев. Поиграл немного за "Динамо",
тогдашний наставник Анатолий Пузач настойчиво уговаривал меня остаться,
но я уже видел себя в "Ференцвароше". Практически все
ребята моего поколения играли за рубежом. Я к тому же был настроен
осесть после завершения карьеры в Венгрии. Сам, наверное, виноват,
что после одной из последних киевских тренировок полчаса ждал машину
на морозе с невысохшей головой. Почти месяц лечился в киевском госпитале
МВД, а из Будапешта все это время шли настойчивые звонки.
- Как же руководители "Ференцвароша" решились подписать
контракт?
- В Будапешт приехал с выпиской из истории болезни, переведенной
на венгерский язык. Президент клуба, известный в прошлом ватерполист
Иштван Сиваш и врач Эндре Чондо на свой страх и риск взяли ответственность
за подписание контракта. Каждый месяц приходилось ходить на обследования
в клинику, и в любой момент вердикт врача мог поставить крест на
моей карьере. Для меня это был удар. Кроме футбола я ведь ничего
в этой жизни не знал. Хорошо, что меня еще помнили по выступлениям
за сборную СССР. Для венгров поводом для гордости было участие их
соотечественника в матчах за команду 250-миллионной страны, и мне
удалось без труда найти свое место в жизни.
- Некоторое время вы тренировали "Ференцварош"...
- Летом 1997-го меня неожиданно пригласил к себе ассистентом Золтан
Варга. Личность в венгерском футболе почти легендарная. В 60-е годы
он в составе олимпийской сборной уехал в зарубежное турне, и в Будапешт
уже не вернулся. Считался предателем социалистической родины. Игрок
был классный. Достаточно просто назвать клубы, в которых он был
не на последних ролях: амстердамский "Аякс" и дортмундская
"Боруссия". Когда в Венгрии настали другие времена, Золтан
вернулся домой. Он прочитал мои интервью, при первой же встрече
сказал, что наши взгляды на профессиональный футбол совпадают, и
предложил поработать вместе.
- Почему не сложилась карьера наставника?
- С самого начала было ясно, что долго мы с Золтаном не продержимся.
Варга, как и я, был сторонником жесткой дисциплины и больших нагрузок.
Венгерские футболисты этого не любят. Через год начались забастовки,
Варгу уволили, и я ушел вместе с ним. Сейчас никакого отношения
к футболу не имею, занимаюсь продвижением продукции одной из венгерских
фирм на украинский рынок. Многие еще не забыли киевского динамовца
Василия Раца, что очень помогает в бизнесе. Но даже не это главное.
Люди с такой теплотой вспоминают времена, когда на стадионах собиралось
по сто тысяч зрителей, что поневоле чувствуешь гордость: я был частицей
того периода советского футбола.
- Почему вы сменили имя Василий на Ласло?
- Родители с самого начала хотели меня так назвать, но в ЗАГСе им
показали книжку с перечнем рекомендованных для советских граждан
имен. Среди них Ласло не значилось. Перевели на русский, получилось
Василий. Дома меня всегда звали на венгерский манер, а в паспорте
уж пришлось на советский записаться. Так и повелось: в Венгрии я
Ласло, в России и Украине - Василий.
