ИГОРЬ ЧУГАЙНОВ: НЕ ХОЧУ БЫТЬ БАРАШКОМ, КОТОРЫЙ
НЕ ЗНАЕТ, КОГДА ЕГО ПОВЕДУТ НА УБОЙ
В новом году мы большое внимание уделяем тренерам
«новой волны». Считаем, что настал черед, когда им нужно начать
доверять, потому что это будущее российского футбола. Наставник
сборной России 1987 года рождения Игорь Чугайнов - один из тех,
с кем связываются особые надежды. Еще будучи игроком, Чугайнов выделялся
умением здраво мыслить и способностью быстро принимать верные решения.
У этого человека явно свой путь на Олимп.
ЕСЛИ БЫ Я ВЕЛ КОНСПЕКТЫ, ТО СТАЛ БЫ ПИСАТЕЛЕМ
- Сколько уже времени, как вы тренер?
- Три года.
- Я почему-то думал, что вы скажете из чувства ложной скромности:
«мол, я еще не тренер, только начинаю».
- Футболисты бегают по полю, а я сейчас уже сижу за бровкой. Что
такое тренер в моем понимании? Человек, который не играет сам, а
учит играть других, подсказывает им, но на профессиональном уровне.
Потому что болельщики тоже сидят за бровкой и тоже могут подсказать.
Точнее - подсказывают, постоянно.
- Вы своим ответом перечеркнули мой вопрос. Если бы вы начали стесняться,
я бы тогда спросил: «А те четырнадцать побед, что были у вас до
2006 года, что, не считаются?»
- Спасибо, что вспомнили. Приятно. Еще раз скажу, я считаю себя
тренером и стараюсь думать соответствующим образом, а не по-игроцки.
К тому же работаю с юношеской командой, где играют ребята намного
моложе меня. Не хочу хвастаться, но я действительно могу им что-то
подсказать. В том числе и исходя из личного опыта.
- В вашей квартире есть специальная полка, на которой хранятся конспекты
тренировок Семина, Романцева, Иванова, Никонова - тех, кто вас футболу
учил?
- Я никогда не вел конспекты, просто старался запомнить происходящее.
- Неужели у вас настолько хорошая память?
- У всех, с кем я работал, свои взгляды. Если за каждым записывать
всю их методику, пришлось бы из футболиста в писателя переквалифицироваться.
Я старался анализировать тренировки: допустим, на этой неделе мы
делали то-то и то-то: ага, посмотрим, как это на игре сказалось.
Ведь если данные упражнения не принесли желаемого результата, зачем
тогда бумагу переводить? Не существует же для команды универсальной
таблетки. Вот, например, пишут про кого-то: он работает по конспектам
Лобановского. Но дайте слесарю эти конспекты, он сможет команду
сделать? Надо исходить из того, что люди в каждой команде разные
и одним набором упражнений результата не достигнешь.
- Один мой коллега объяснял, почему, на его взгляд, Чугайнов будет
тренером: «он без особой скорости удачно играл на тех позициях,
где она просто необходима, - нападающего и либеро. Это говорит о
мозгах человека».
- Одна скорость ничего не дает. Если человек обладает характеристиками
Бена Джонсона, так ему надо идти в легкую атлетику. Футбол более
демократичен.
ОБОМЛЕЛ ОТ СЛОВ МАЛОФЕЕВА
- То, как ваша сборная выступила на Кубке Содружества, говорит в
первую очередь о тренерской работе, верно?
- Так получилось, что команда собралась, мягко скажем, не в оптимальном
составе. К тому же мне дали ребят всего за два дня до турнира -
в такие сроки их потенциал не определить, тем более по тренировкам.
Игра для тренера всегда более информативна. Поэтому первый матч
вышел для нас экспериментальным. Стало понятно, что некоторые мои
футболисты еще не готовы играть с мужиками на самом высоком уровне.
Да и поведение Малофеева свидетельствует о том же: «Каунас» воспринимал
нас исключительно как юношескую команду. Момент был в игре с литовцами,
когда после фола соперника наш игрок вылетел за бровку, так Эдуард
Васильич подбежал к нему и говорит: «Что же он тебя бьет, а ты смотришь
- надо было локтем, вот так». Мы аж обомлели.
- Почему вы выбрали РФС, а не «Локомотив»? Сборная, конечно, почетнее,
чем детская клубная команда, о любом, даже начинающем юношеском
тренере РФС говорят больше, чем, например, об Аджеме, блестяще работающем
в армейском дубле. Но в клубе гарантированная работа на долгие годы
плюс ежедневная загрузка.
- Я оказался тренером РФС, потому что здесь предложили мне работу
в тот момент, когда я находился на перепутье. Я не очень люблю этот
день вспоминать. После похорон Юры Тишкова ко мне подошел Тукманов,
мы разговорились. Александр Вячеславович спрашивает, что я делаю,
а я отвечаю, что, наверное, еще поиграю - какие-то варианты имелись.
А он мне в ответ: мол, сколько можно, пора заканчивать, а мы предлагаем
тебе сборную 1987 года рождения, там очень хорошие ребята собираются.
И добавил: «Все равно ты хочешь тренером стать, лучше варианта не
найти». Я попросил два-три дня на раздумья, но уже утром позвонил
и сказал, что согласен.
- Каким вы свое будущее видите, скажем, в 2008-м? Правильно ли это,
когда тренер старшей юношеской сборной продолжает вести свою команду
и дальше, становясь тренером молодежной сборной? Или надо опять
начинать все с нуля, принимая только собираемую сборную - 1992 или
93 года?
- Для меня на этом этапе карьеры 2007-й год станет определяющим.
Конечно, хочется чего-то добиться с этой командой, хотя, в принципе,
я против, чтобы в юношеском возрасте от игроков требовали результат
во что бы то ни стало. Важнее, чтобы у нас росли футболисты, которые
будут готовы сыграть и на взрослом уровне. Лично я могу работать
в любом качестве, если меня об этом попросят. Готов брать новую
команду, готов помогать другому тренеру, который будет работать
с молодежной сборной. Ведь почему многих людей устраивает работа
в клубе: там более стабильная ситуация, у тренера есть право на
ошибку. А здесь даже не сковородка: три игры, и почти нет времени
исправить недочеты. Вот опять, к Кубку Содружества вернемся. Ведь
после поражения в первом матче лично от нас мало что зависело.
НЕ ЛЮБЛЮ КВН И СПОРТИВНУЮ ПРЕССУ
- Вы с кем-то советуетесь из опытных тренеров, отчитываетесь за
свою работу - не на бумаге, а действительно, - как при защите диплома,
например?
- Я хотел бы, чтобы было так. Хорошо, когда тебе говорят: провел
цикл, теперь отчитайся перед специалистами. Это должно помочь в
профессиональном становлении. Хотя я больше строю работу на интуиции,
психологии, контакте с игроками. Даже по тому, как он из автобуса
вышел, как с партнерами общается, что его сейчас волнует, можно
определить его внутреннее состояние.
- Вопрос «Сборная или клуб?» для вас стоит?
- Пока нет, но зарекаться не буду. Большинство тренеров, конечно,
хотят работать в клубах, а к сборной порой относятся так, словно
она полигон для экспериментов. Ведь если клуб всерьез интересует
только своих болельщиков, то сборную пинают все кому не лень. И
больше всего раздражают шутки наших юмористов по поводу игроков.
Хотя чтобы стать игроком сборной, надо много пахать. А выйти покривляться
на сцене, сделав себе дешевый пиар, никакого труда не составляет.
Поэтому, например, я не смотрю КВН.
- В РФС сейчас подобралась компания людей примерно одного возраста,
начинающих тренерскую карьеру - вы, Бородюк, Лосев, Колыванов, Савичев,
Сабитов, Талалаев. Уже попробовали себя в клубах Юран, Шалимов,
Кобелев, Чернышов. Можно говорить, что ваше поколение держится друг
за друга - как те, кто лет на 20 постарше?
- Надеюсь, со временем мы к этому придем. А пока, в силу неопытности,
молодые тренеры часто хотят громко заявить о себе на новом поприще
в одиночку - это становится распространенной ошибкой. Все-таки мы
один хлеб едим. Люди нашего поколения общаются, но свое «я» порой
перехлестывает через край. Не случайно же первые неудачи моих сверстников
воспринимались в России так: еще не доросли.
- Возможна, в принципе, такая целостность? Юран недавно сказал с
горечью, что после Шалимова и Чернышова словосочетание «молодое
поколение тренеров» воспринимается не в том значении, как хотелось
бы.
- Знаете, что нам сейчас необходимо больше всего? Надо научиться
работать в новых условиях. Когда тренер отвечает исключительно за
свой участок, он наемный работник и не больше, с четко очерченным
кругом обязанностей. Ты можешь участвовать в селекции, но не определять
ценовую политику.
- Успехи в сборной - как они могут изменить ваш рейтинг на тренерском
рынке? Реально представить, что вы, попав, скажем, в четверку на
предстоящем чемпионате, сразу получите приглашение в премьер-лигу?
- Успех на юношеском уровне... Взять нашу прессу: пишут, что «Содовик»
уехал на сбор в Турцию, а про юношей - в лучшем случае полслова.
В России сегодня забыли про национальные интересы, понятие «сборная»
стало вторичным - если речь не о главной команде. У нас стало мало
вдумчивых журналистов, в том числе из-за того, что газетам нужен
только тираж. Посмотрите, что читают в спортивной прессе люди: кто
съел по дороге из столовой булочку, кто в какой майке пошел в туалет
и что при этом сказал. А надо писать и о том, как работала команда
на сборе, куда она стремится.
- А что ваши игроки на сборе читают?
- Игроки читают то, что печатают в газетах. Есть несколько человек,
кого можно увидеть с книжками.
- Вы можете на это повлиять?
- Знаете, сколько в том году у меня пробыл игрок, который не пропустил
ни одного дня занятий? Пятьдесят дней. И такой в команде только
один. А в советское время молодежь в среднем проводила на сборах
сто пятьдесят дней.
МНЕ ХОТЕЛ ПОМОГАТЬ ЧЕЛОВЕК, ОСТАНОВИВШИЙ ТРЕТЬЮ МИРОВУЮ
- Как думаете, ваша резкость, эмоциональность не отпугнёт будущих
работодателей? Стоит только интервью «Футболу» вспомнить. Сейчас
так конфликтно немногие говорят, время какое-то… дымчатое, что ли.
Или как вы к Мутко пошли разбираться по поводу формы, в которую
хотели ваших ребят перед отборочным турниром одеть.
- К президенту РФС не я пошел, а он меня вызвал. Нас обоих трясло
- в той экипировке можно во дворе зарядку делать, а не на официальный
турнир в Европу ехать. Конфликтность?.. Не хочу быть барашком, который
бегает со всеми в стаде и не знает, когда его на бойню поведут.
Все мои резкости не для имиджа. Когда что-то превращается в абсурд,
переходя все разумные границы, что ж молчать? Есть, конечно, у нас
тренеры, которые всегда со всем согласны, всегда поддерживают линию
руководства, но они ходят-то из клуба в клуб без результатов.
- Вы ведь человек не только резкий, но и юморной. Достаточно послушать,
как вы общаетесь или на письма, приходящие в тренерский отдел РФС,
отвечаете. Как получилось, что именно вы вступили в переписку с
увлеченными болельщиками?
- Нам в РФС некоторые письма спускают с вышестоящих инстанций, а
так как Россия - страна бюрократическая, то надо отвечать на обращение
даже любого сумасшедшего.
- Жестко вы их классифицируете.
- Жестко? Когда человек пишет: назначьте меня тренером сборной,
я изобрел новый удар, сидя на пенсии, как это можно еще назвать?
Или другой письмо: готов направить энергию в нужный участок поля,
имею опыт - остановил третью мировую войну. И смех, и грех. Интересно
же, что пишут люди. Когда прочитаешь, уже интересно ответить. Понять
бы еще, зачем они это делают…
- Почему тогда в комментарии вы закрепощены? Слишком поглощены игрой
или боитесь кого-нибудь обидеть?
- Репортаж - это реакция на происходящее в данную секунду. А тренер
должен медленнее думать, чем комментатор. Я не уверен, что это мое.
К тому же надо учитывать, что профессионального комментатора воспринимают
именно как комментатора, а меня - как тренера, игрока в прошлом.
Из моих уст не воспримут такие фразы, какие скажет журналист.
ПЬЯНИЦЕЙ МЕНЯ НИКТО НЕ НАЗЫВАЛ
- Знаете, что мне больше всего в вас не нравится?
- Что?
- Курите много.
- Курил, потому что нервничал. Я когда-то бросал: не курил год и
восемь месяцев. Вот, с Савичевым решили вместе бросить курить с
первого февраля.
- Если игрока своего на сборе с сигаретой поймаете, что будет?
- Ловить никого не собираюсь. Общеизвестно, что в шестидесятых,
семидесятых некоторые открыто курили: Яшин, Стрельцов. Но тогда
это было не так страшно, как сегодня, когда нагрузки возросли, а
здоровье ухудшилось. Человек сам вылетит из обоймы, его никто специально
убирать не будет.
- А если с бутылкой?
- Это другое, сразу из команды на выход. Вернуться будет невероятно
тяжело.
- Заметьте, я ни на что не намекаю, просто спрашиваю.
- Да меня много раз спрашивали, как мы по молодости куролесили.
Но если игроки могли выпивать и играть, вопросов-то нет. Лично меня
никто пьяницей не называл.
- Почему второй тренер у вас Николай Савичев?
- Коля неплохо работал в «Москве» селекционером. Потом у него начались
конфликты с руководством, он остался без работы, и я попросил Тукманова
сделать Савичева вторым тренером в сборной. За три года я ни разу
не усомнился, что решение было правильным. Он уже работал с детскими
командами, имеет нужный опыт. Да и люди мы разные: для ребят я старший
тренер, а Коля может выступить в роли громоотвода, пошутить с ними.
- Почему Ярцев в первой сборной вас пригласил на один сбор, а потом
отказался от этой идеи? Не спартаковец - значит, не единомышленник?
- Не в этом дело. Приглашение было разовым, перед Уэльсом. А со
следующего года Ярцев хотел привлечь на мое место другого человека,
но Тукманов ему сказал: если Чугайнов тебе не нужен, работай сам.
Александр Вячеславович тогда пошел по принципу: раз есть тренеры
РФС, пусть они и помогают.
- Вам психолог в юношеской сборной не нужен? Возраст считается непростым.
- Я считаю, что психолог должен быть бывшим футболистом, чтобы точно
понимать отношения в коллективе. Я не доверяю людям, которые через
себя не пропустили футбол. Вот в «Челси» тренерами по физподготовке
работают люди, которые сами прошли через сборы, предсезонные нагрузки
и потом специализировались в этой области. Футболисты всегда ревниво
относятся к учителям со стороны: что ты мне рассказываешь, я больше
тебя знаю.
- Недавняя поездка в «Челси» вам много дала?
- Она меня убедила в том, что рецепта, как сделать хорошую команду,
в футболе нет. Это и встречи с тренерами «Челси» показали. Они интересные
вещи говорят, у них есть чему поучиться, но все увиденное надо приложить
к нашей действительности.
