МАРАТ ИЗМАЙЛОВ: НИЧЕГО НЕ ХОЧУ СЛЫШАТЬ О 10 МИЛЛИОНАХ
Главной темой января в российском футболе стал возможный переход
полузащитника «Локомотива» и сборной России по футболу Марата Измайлова
в московское «Динамо». Уж больно высокой оказалась сумма, за которую
бело-голубые хотели приобрести игрока, – 10 миллионов долларов.
Впрочем, по признанию самого Измайлова, он далек от мысли упиваться
тем фактом, что он самый дорогой российский игрок, выступающий в
России.
ПЕРЕХОД В «ДИНАМО» – ПОВОД ДЛЯ ШУТОК
– Сразу скажу, что я не придаю совершенно никакого значения ни слухам
о моем трансфере, ни суммам, фигурирующим в них, – сказал в беседе
с нами Марат Измайлов. – Я полностью сосредоточен на игре за «Локомотив».
– Неужели не льстит, что за вас предлагали 10 миллионов долларов,
ведь в России еще никого так не оценивали?
– Можете не верить, но я равнодушен к этой теме. Я даже не читал
в газетах о том, что происходит вокруг моего имени. Знакомые и родные,
да, постоянно звонили, спрашивали: «Куда, зачем, за сколько?» Но
все заканчивалось тем, что тема моего перехода становилась предметом
шуток, не более.
– То есть у вас желания перейти в «Динамо» не было?
– Меня все устраивает в «Локомотиве». Да, у меня был разговор с
руководством, что если поступит серьезное предложение, то мы будем
разговаривать. Но вы поймите, что для того, чтобы осуществился переход
игрока из такого серьезного и богатого традициями клуба, как «Локомотив»,
в другую команду, должно сойтись очень многое. Здесь скрупулезно
анализируют все детали. Ну а если футболиста хочет приобрести клуб
– конкурент по чемпионату, то дело еще более осложняется. Так что
я смотрю трезво на вещи – сейчас все мои мысли о «Локомотиве». Из
«Динамо» же ко мне никто не подходил и ничего не предлагал.
– Многие специалисты сходятся во мнении, что в этом сезоне вы снова
заиграете так, как в 2001 году – в год своего дебюта в национальном
первенстве.
– Очень приятно, что в меня по-прежнему верят. Мне это важно. Действительно,
последние сезоны получились несколько смазанными – травмы сменяли
друг друга с такой частотой, что только успевал учить их названия.
Но сейчас я чувствую себя отлично. На сборах в Эмиратах тренируюсь
на максимуме, без пропусков. К тому же веду правильный образ жизни.
– То есть?
– Спим, питаемся и занимаемся, по большей части два раза в день.
Так что больше ни на что времени не остается.
ПРИКОСНОВЕНИЕ К КОРОЛЕВСКОЙ РОСКОШИ
– Новый тренер Славолюб Муслин не дает передышки?
– Я бы не сказал, что Муслин нас терроризирует. Все как раз обычно.
Что Палыч нас всегда гонял на первом сборе, что с Хазраилычем мы
выкладывались по полной программе.
– Так что серб пока ничего нового не привнес в команду?
– Да нет, небольшие отличия в тренировочном процессе мы все-таки
замечаем. Это касается и атлетических упражнений, и занятий с мячом.
Но главное, что пытается сделать Муслин, – это сплотить команду.
Для него очень важно понятие «коллективный дух», и мне это импонирует
в нем.
– Не ему ли принадлежит идея организовать ужин в самом дорогом отеле
планеты – Emirates Palace Hotel?
– Скорее всего, нет, хотя точно сказать не могу. Но все равно было
приятно почувствовать себя в роли короля или шейха. Роскошь ослепительная.
Кстати, в ужине принимал участие певец Игорь Николаев, отмечавший
тогда свой день рождения. Так что вечер удался на славу.
– А на следующее утро опять тренировки. Не возникало еще мысли,
что футбол начинает надоедать?
– Нет, у меня другой образ мыслей. Во мне есть стремление дорасти
до футболиста с мировым именем, а потому с пользой нужно использовать
каждую минуту. Многие говорят, что мне всего 23 года и все у меня
впереди. Я же себе говорю, что мне уже 23 года и времени не так
уж и много, чтобы реализовать себя полностью. Так что на каждую
тренировку выхожу с мыслью, что надо научиться еще чему-нибудь.
– О травмах уже забыли?
– Загадывать в футболе ничего нельзя, но пока на здоровье не жалуюсь.
– Поговаривали, что у вас хроническая травма правой ноги.
– Нет, просто в 2002 году получил серьезную травму, а затем случился
рецидив, вот и пришлось долго залечивать.
– «Локомотиву» вас сильно не хватало. Кстати, несмотря на то, что
вам 23 года, вас уже можно считать ветераном «Локомотива».
– Ну, в этом отношении я не могу сравниться с Пашининым, Маминовым
или тем же Лоськовым, у которых стаж выступления за «Локомотив»
гораздо больше.
ДРАЙЗЕР ПРИШЕЛ НА СМЕНУ ЧЕ ГЕВАРЕ
– Ну а лидером себя ощущаете?
– Не задумывался над этим. Я стараюсь выложиться на поле на все
сто процентов, а судить же о моей игре – дело тренеров.
– А как же Че Гевара – великий вожак кубинских революционеров?
– (Смеется). Если вы о том, что я когда-то зачитывался о нем, то
сейчас уже не помню даже деталей этой книги. Теперь под рукой у
меня «Дженни Герхард» Теодора Драйзера.
– Серьезное произведение. Впрочем, вполне соответствует вашему имиджу
спокойного, уравновешенного и, можно сказать даже, немного замкнутого
человека.
– Признаюсь, что не обладаю таким веселым характером, как бразилец
Роналдинью – игрок, наблюдать за игрой которого мне нравится больше
всего. Вот уж поистине человек рожден для футбола, а может, даже
и футбол для него.
– Роналдинью помимо того, что играет лучше всех, умеет и повеселиться
на славу. Если бы вам предложили принять участие в бразильском карнавале,
отказались бы?
– Наверное. Хотя кто его знает. Все по настроению.
– Вот когда у вас настроения точно не будет, так это во время мирового
первенства, на который вы вместе со сборной России не попали. Сердце
сильно болеть будет летом?
– Конечно, приятного в том, что мы не поедем в Германию, нет. Но
сидеть и плакать – это не для меня. Если я после каждого поражения
буду хвататься за голову и месяцами вспоминать об этом, я деградирую
как игрок. Так что буду смотреть матчи чемпионата мира спокойно.
Тем более что есть ряд команд, которым я симпатизирую.
– Наверное, Италия в том числе. Помнится, вы даже итальянский язык
учить начинали.
– Начинал, когда мог на Апеннинах оказаться. Ведь я должен был уже
подписать контракт с одним из итальянских клубов, когда еще в «Торпедо»
был. Но потом возник вариант с «Локомотивом», и про Европу пришлось
забыть. О чем я ничуть не сожалею.
