Сегодня, 12 октября, сборная России проведет свой
12-й матч в нынешнем отборочном цикле. Для того чтобы и завтра оставаться
претендентом на поездку в Германию и получить право сыграть 13-й
матч, нам нужна только победа.
Десяток российских журналистов переминались с ноги на ногу у входа
в фешенебельный отель Carlton: мы ждали автобуса со сборной России.
Всего день до решающего матча, и репортерам во что бы то ни стало
надо было увидеть, услышать и затем передать в свои редакции нечто
важное. То, что характеризовало бы состояние игроков и говорило
бы об их мыслях.
В поисках этого "важного" мы - и кем это только заведено?
- бдительно изучаем, какие у футболистов выражения лиц при регистрации
в гостинице, придаем особое значение обрывкам их фраз и отмечаем
для себя, общительна ли команда, весела ли - или, напротив, сурова
и замкнута. А затем на основании всех этих наблюдений делаем выводы
об общем настрое. Ставим этакую виртуальную печать: "Раскованны".
Либо - "Зажаты". И напрямую связываем это с результатом
предстоящего матча.
На самом деле большая часть этих репортерских "наблюдений",
боюсь, не стоит и выеденного яйца. Мы задаем игрокам вопросы - и
получаем заведомо очевидные, стандартные ответы - иных за день до
такого матча, да еще и в присутствии десятков людей, никто давать
не станет. И, получается, мы ни за что не узнаем, что у футболистов
на душе. Ничего страшного! Главное, чтобы это узнал и почувствовал
тренер, потому что именно он решает, кому выходить на поле и решать
судьбу сборной.
Более того. Каким бы ни казалось нам общее настроение, исход самого
матча от этого совсем не зависит. Помню, в Уэльсе всех поразила
веселость россиян в аэропорту - и последующую победу связали именно
с этой атмосферой бесшабашной раскованности. Но по всем внешним
признакам точно так же, как в Кардиффе, наша сборная вела себя в
нынешнем августе в Риге. И что? В то же время можно вспомнить достаточно
примеров и иного рода - когда игроки с репортерами вообще не разговаривали.
А затем и победы следовали, и поражения.
Мы судим о том, какова наша команда в преддверии важнейшего матча,
по считаным минутам формального общения с ней в аэропорту и холле
отеля. Ну не наивность ли? Если честно, то ваш корреспондент пришел
к выводу, что во всех этих коллективных выходах журналистов к игрокам
и тренерам (или игроков и тренеров к журналистам) есть только один
практический смысл: лично пожелать удачи приятным тебе людям. Что
я вчера с удовольствием и сделал.
Приятно было встретить Никиту Симоняна, прилетевшего вместе со сборной.
Сколько таких матчей этот легендарный человек отыграл, оттренировал,
да и просто видел! "Когда нужно - можем", - так отреагировал
он на просьбу поделиться ощущениями на основе своего гигантского
опыта. В Уэльсе, когда ТАК нужно было в прошлый раз, он, помнится,
был начальником команды...
Сравнения с Кардиффом, кстати, напрашиваются здесь постоянно. К
примеру, сразу бросилось в глаза, что в Братиславе неимоверно спокойнее.
Никакого чувства, что эта страна впервые в истории близка к мечте,
окружающий воздух не навевает. Два года назад в валлийский аэропорт
набежали местные газетчики, раздувшие пожар из невиннейшего высказывания
Дмитрия Булыкина: мол, кроме Гиггза, никого из их игроков не знаю.
А эпическое противостояние того же Гиггза и Евсеева? А шапка на
первой полосе одной из кардиффских газет в день матча: "50
лет боли"?
В Братиславе все по-другому. Единственный скромный тележурналист
в холле Carlton обратился с вопросом к Динияру Билялетдинову: "Что
вы думаете о предстоящем матче?" Каков вопрос - таков ответ.
Молодой локомотивец, которого в интервью газете Sport Камил Чонтофальски
охарактеризовал ни много ни мало как "русского Криштиану Роналду",
выдал сокровеннейшее: "Ожидаю интересной игры. Победит сильнейший".
И даже из уст Сергея Овчинникова никаких эффектных заявлений на
этот раз было не слышно. Может, они и прозвучали бы, но в сборной
сейчас он второй номер, и когда команда вошла в гостиницу толпой,
репортеры бросились к другим. Не напрасно ли?
Минимальное подобие нагнетания страстей возникло только между двумя
игроками "Зенита" - Чонтофальски и Андреем Аршавиным.
Вчера в "СЭ" было опубликовано интервью с вратарем сборной
Словакии, где тот, в частности, заявил: "У России нет никаких
шансов". А завершил разговор словами: "Передайте Аршавину
и Кержакову, чтобы мне не звонили". Мимо журналистов молодой
лидер сборной вчера прошел с каменным лицом и на крейсерской скорости,
но позже, увидев автора интервью с Чонтофальски, моего коллегу Максима
Квятковского, сказал: "Да я с Чонтофальски за два года ни разу
по телефону не говорил. Так с какой стати должен это сделать сейчас?!"
Сборную, явно решившую готовиться к матчу с холодной головой (никто
не сделал даже попытки отреагировать на реплику Чонтофальски насчет
шансов), задели за живое не словаки, а свои. Как рассказали мне
сразу два представителя сборной, пожелавшие остаться неназванными,
вся команда была, мягко говоря, не в восторге от высказываний Михаила
Боярского, который принял участие в опросе деятелей культуры, что
был опубликован в том же вчерашнем номере "СЭ". Вероятно,
речь о таких словах: "Смысла в поездке нашей сборной в Германию
не вижу. Ехать, по-моему, нужно только за победой. А чемпионами
мира при моей жизни мы не будем".
Хорошо, когда людям не все равно, что о них думают и говорят. Такие
жесткие слова порой способны оказать замечательный эффект. Помню,
как тот же Боярский после памятных 7:1 в матче "Динамо"
- "Зенит" (ау, Чонтофальски!) объявил мне, что перестает
ходить на матчи "Зенита", и вообще наговорил о команде
много неприятных слов. Команда - знаю из первых рук - была на Д'Артаньяна
крайне зла. И... заняла по итогам чемпионата-2003 второе место!
Вот нам бы и сейчас то же. Второе. Пусть вся сборная отвечает Боярскому,
питерцы - Чонтофальски, локомотивцы берут реванш у словаков из "Рапида"
Глинки и Валаховича (того самого, что забил в Москве победный гол),
армейцы доказывают, что несправедливо будет шести обладателям Кубка
УЕФА остаться без чемпионата мира. Пусть у каждого будут свои стимулы,
о которых мы узнаем уже после игры.
Ну а вчера ничего такого вот, действительно важного, никому из моих
коллег вырвать из футболистов не удалось, и если можно было что-то
заметить у входа в Carlton - то только отсутствие надрыва и пафоса.
Игроки вели себя так, как, наверное, в такой ситуации вел бы себя
каждый из нас. Кто подипломатичнее, как Смертин или Билялетдинов,
- говорили, но кратко, без пыла и жара. Прочие улыбались, как Павлюченко,
повторяли: "После игры" или же вообще предпочитали молчать.
Семин, никому не запрещая общаться, тем не менее не стал собирать
пресс-конференцию. Объяснил: "Все уже сказано. А после матча
я - к вашим услугам!" И разве его и игроков нельзя понять?
Разве не в тысячу раз важнее те слова, которые они произнесут сегодня
своей игрой?
Наверное, точное определение подобрал все тот же Билялетдинов. Кто-то
из репортеров процитировал свежее высказывание Виталия Мутко: мол,
невыход на чемпионат мира не станет катастрофой. И поинтересовался:
"А чем он станет для вас?" "Не катастрофой, конечно,
но маленькой трагедией", - ответил игрок. Хорошо ответил. Большая
трагедия - это что-то совсем другое, к футбольному матчу так относиться
нельзя, иначе без страха ошибиться пальцем на поле пошевелить не
сможешь. А вот "маленькая трагедия" - самое оно. Тебе
небезразлично - но глаза от чувства ответственности из орбит не
лезут. Шутить в такой момент был способен только самый опытный -
Смертин. Он потешался над... собственной дикцией, слегка нарушенной
из-за того, что меньше недели назад капитан надел на зубы брекеты.
"Особенно шипящие не удаются, - сокрушался Смертин. - Представляете,
в 30 лет решил прикус подправить. Странно, да? Такой я человек,
что всегда ищу на свою голову приключений". Хавбек "Чарльтона"
даже Владимира Ильича процитировал: "Выражаясь словами вождя
мирового пролетариата товарища Ленина, дело нам предстоит архисложное
и архиважное".
Они не рвали у себя на груди рубашку, не кричали о "матче жизни"
и "главной игре в карьере". Билялетдинов сказал: "Важный
матч у меня был в прошлом году в Ярославле, важный - с "Рапидом",
важный - с "Бранном". Как можно что-то выделять? Да, понимаю,
это сборная, но клуб для меня тоже важен". Юный локомотивец,
кстати, восстановился после небольшой травмы: и сам Динияр, и врач
Зураб Орджоникидзе подтвердили, что по состоянию здоровья он к матчу
готов. Как и Сергей Игнашевич. А Орджоникидзе добавил, что на протяжении
всего сбора восстановлением функционального состояния команды занимались
несколько специалистов из его Центра спортивной медицины. Если кому-то
это интересно, упор был сделан на работу с опорно-двигательным аппаратом
и особенно позвоночником. От нарушения в функциях которого многие
травмы, по словам доктора, и происходят.
Слегка резанула ухо шпилька Виталия Мутко в адрес Вячеслава Колоскова:
мол, предыдущее руководство футбольного союза сделало "грубую
стратегическую ошибку", допустив в последнем туре матч со Словакией
на чужом поле. Что же, лучше было на чужом против Словакии начинать?
Или играть с ней ранней весной, когда наши футболисты еще не "раскочегарились"?
Не стоит заранее искать виноватых. Мы еще ничего не проиграли. И
стоит согласиться с одним из участников вчерашнего опроса "СЭ"
Виктором Шендеровичем: "Если мы на заказ не можем обыграть
Словакию, зачем нам ехать в Германию?"
Вот сегодня мы и посмотрим - зачем. О смысле этой игры мы все знали
уже почти два месяца. Вечером на "Словане" станет ясно,
дошел ли он, этот смысл, до всех и каждого. В таких матчах и выясняется,
кто есть кто.
