ФРАНЦИЯ - СССР - 1:0 (0:0)
13 октября 1972 г.
Отборочный матч чемпионата мира–74.
Париж. Стадион «Парк де Пренс». 29746 зрителей.
Судья: Рудольф Шёрер (Швейцария).
Франция: Жорж Карню, Жозе Бруассар, Клод Китте (к), Марис Трезор, Жан-Поль
Ростаньи, Анри Мишель, Жан-Пьер Адамс, Серж Шьеза (Шарль Лубе, 83), Эрве
Ревелли, Жан-Мишель Ларке, Жорж Берета.
Тренер: Жорж Булонь.
СССР: Евгений Рудаков, Реваз Дзодзуашвили, Муртаз Хурцилава (к), Евгений
Ловчев, Владимир Капличный, Виктор Колотов, Левон Иштоян (Геннадий Еврюжихин,
55), Вячеслав Семёнов, Владимир Федотов, Сергей Ольшанский, Олег Блохин
(Анатолий Пузач, 66).
Тренер: Александр Пономарёв.
Гол: Берета (61).
Предупреждения: Семёнов (29), Капличный (81).
* * *
СКОЛЬКО МОЖНО УПОВАТЬ НА ОБОРОНУ?
Молчаливо было в автобусе нашей сборной на обратном пути со стадиона «Парк
де Пренс» в гостиницу. Для молчания были основания. Первый отборочный
матч окончился неудачей. Сборная СССР начала свой путь в чемпионате мира
с поражения.
Накануне матча во время телевизионного интервью нашему капитану Муртазу
Хурцилаве был задан вопрос: «Чего вы больше всего опасаетесь в этой встрече?»
Муртаз ответил: «Дождя. Он испортит отличное поле и важную игру. И судейства.
Хотелось бы, чтобы на сей раз обошлось без пенальти в наши ворота».
Как знают читатели, пенальти в этой встрече не было. Был штрафной, с которого
и забили единственный гол.
Уже после игры я спросил Хурцилаву, не видит ли он причину неудачи в действиях
судей. «Нет, — сказал наш капитан, — не в этом дело».
Что касается волнения перед матчем, то оно сказалось при компоновке состава
нашей команды на эту встречу. Вариантов было много, а выбрали не совсем
удачный. Фактически у нас было три центральных защитника, а атака не выглядела
достаточно мощной для того, чтобы взять инициативу в свои руки.
Вспомним коротко наиболее важные события матча на «Парк да Пренс».
Как и предполагали наши тренеры, да и, собственно, особых тайн в этом
не было, хозяева поля с первых минут попытались взять инициативу в свои
руки и организовать мощный нажим с целью побыстрее открыть счет.
Рудакову пришлось вступить в игру уже на третьей минуте. В первые четверть
часа удары по его воротам были не слишком опасными. Наша команда в это
время в основном перекрывала наступление французов. В нападении (к чему
мы, к сожалению, уже давно привыкли) дело в очередной раз не клеилось.
Блохин выглядел вялым, хотя на него-то как раз все и надеялись. Семёнов,
встретив в лице Трезора весьма мощного защитника, играющего жестко и резко,
довольно быстро сник. Иштоян почти весь первый тайм был отрезан на правом
фланге и лишь эпизодически подключался к активным действиям. Маневра в
нашей линии атаки не было, а когда Блохин, либо Семёнов, либо оба вместе
все же пытались маневрировать, то согласованности в их действиях не проглядывало.
Естественно, что мяч в линии вашей атаки не задерживался. Все три полузащитника
сборной СССР — Федотов, Ольшанский, Колотов вынуждены были, сдерживая
атаки французов, трудиться не покладая рук на своей половине поля.
Французская сборная, и это признают сегодня все обозреватели, действовала
весьма активно, остро, стремилась играть на выигрыш, а в обороне плотно
контролировала действия каждого из наших нападающих.
Те же редкие острые эпизоды, что возникали у французских ворот до перерыва,
создавались в основном за счет усилий Ловчева, На 30-й минуте наш защитник,
совершив острый выход по левому флангу, буквально выложил мяч под удар
Иштояну. Правда, тот несколько поспешил, оказался в офсайде да к тому
же и пробил выше перекладины.
Другой крайний защитник — Дзодзуашвили был по горло занят опекой быстрого
Береты и активной поддержки атаке оказать не мог.
В целом тайм не отличался высоким темпом, прошел при перевесе хозяев поля,
и не случайно в перерыве оба наших тренера просили игроков встряхнуться.
Они оценили качество их игры на двойку, потребовали от них более активных
действий.
Начало второго тайма показало, что необходимо прибегнуть к заменам. У
Иштояна вновь ничего не клеилось.
Что касается наших соперников, то они усилили постепенно мощь своих наступательных
действий. Уверенность в удачном для себя исходе сквозила в действиях буквально
каждого их игрока. Как и предполагалось, сборная СССР попыталась ответить
ударом на удар. Сначала шанс для успеха получил Федотов, но пробил неточно.
Затем появившийся вместо Иштояна Еврюжихин начал обострять раз за разом
ситуацию на правом фланге. Темп становился все выше.
Но у наших ворот ситуации возникали еще более острые. Вперед пошли защитники
французской сборной Китте и Трезор. Перестал следить за каждым шагом Федотова
и занялся атакой хавбек Адамс, которому персонально было поручено опекать
нашего полузащитника (кстати, очень слабо сыгравшего в этом матче).
На 60-й минуте был назначен очередной — восьмой по счету — штрафной в
ворота кашей сборной. Защитник Китте отбросил мяч влево, и левый крайний
Берета точно направил его в угол ворот хлестким ударом по земле.
После забитого мяча предполагаемого спада в активности французской сборной
не наступило. Ее игроки продолжали поддерживать темп достаточно высоким.
Вскоре сборная СССР меняет еще одного форварда: вместо Блохина выходит
Пузач. Следуют перестановки в составе, и наши атаки выглядят уже более
согласованными, более быстрыми.
Однако на 73-й минуте в сетке наших ворот едва не оказывается второй мяч.
Рудаков промахивается, мяч попадает в штангу и в конце концов усилиями
защитников выбивается из вратарской площадки в поле.
Пожалуй, самый реальный шанс сравнять счет получил Семёнов за четверть
часа до конца встречи. Еврюжихин обыграл своего опекуна, аккуратно и расчетливо
выложил мяч в центр с правого фланга прямо в ноги Семёнову. Тот замешкался,
и вратарь Карню овладел мячом.
За десять минут до конца Рудаков выручил нашу команду, отбив почти из
«девятки» мяч, направленный туда Мишелем.
Евгений Ловчев против Жан-Пьера Адамса.
…Итак, сборная СССР начала свой путь в отборочном турнире чемпионата мира
с поражения. Пожалуй, все ошибки и недостатки, за которые в последние
месяцы критиковали нашу команду и футбол в целом, проявились здесь, в
Париже.
— Меня упрекают за тот или иной просчет, — сказал мне после матча вратарь
Рудаков. — Но уж который год мы — вратари и защитники — все время под
непрерывным обстрелом. Сколько можно выезжать на обороне?!
— Надоело отбиваться, — добавил М. Хурцилава, — Каждый раз хотим играть
в атаке, но все время сдвигаемся назад и назад. Игрокам обороны редко
удается перевести дух. Я знаю, что нас могут упрекнуть после этой встречи,
почему, мол мяч слишком долго задерживался у защитников, почему то и дело
передавали его друг другу, вместо того чтобы сразу быстро послать вперед.
Но кому посылать, когда все нападающие прикрыты и прячутся за чужими игроками?
Нет, перед этой встречей никто не настраивал нашу сборную на защитную
игру. Больше того, ничья даже не обсуждалась. Находясь в эти дни с командой,
могу засвидетельствовать, что собранности и желания хорошо провести отборочный
матч чемпионата мира, победить в нем у команды было с избытком. Но желания
разошлись с возможностями.
Весь год мы наблюдаем, что сборная СССР и клубы не могут в полную силу
проводить все встречи. Ныне матчи такого ранга, как игры чемпионата мира,
футболисты должны проводить на предельном напряжении. Так, во всяком случае,
играла сборная Франции. Наша же команда (в который раз!) не сумела проявить
высших волевых усилий, не говоря уже о мастерстве. Никогда еще за всю
историю участия сборной СССР в отборочных матчах чемпионата мира она не
оказывалась в столь незавидном положении.
Геннадий РАДЧУК, Париж. Газета «Советский спорт», 15.10.1972
* * *
ЛЕЖАЧИЙ КАМЕНЬ
В воскресенье после тренировки в Сен-Дени и небольшой передышки наша сборная
собралась для разбора матча с французами. Минувшие два дня несколько отдалили
события, очистили случившееся от налета сиюминутных наслоений. Можно было
взглянуть на поражение непредвзятым взглядом. Такой подход при анализе
происшедшего на «Парк де Пренс» был тем более необходим, что через три
дня нас поджидала встреча со вторым соперником — сборной Ирландии. Там,
в Дублине, ничья нас уже не устраивала. Одно очко из трех практически
перечеркивало перспективу выхода из группы.
Итак, разбор игры. Читателям, естественно, не приходилось бывать на нем.
Выглядит внешне это довольно просто. В большом зале отеля, где живет наша
команда, собрались футболисты. В центре — на столе — макет поля. Фишки
изображают игроков. Тренеры анализируют, кто и как выполнил задание, в
чем заключались просчеты, в чем — удачи (если такие были).
Начал, как и положено, старший тренер А. Пономарёв Я бы не хотел дословно
приводить все, что было сказано в этот вечер в Париже, но о наиболее важном
следует сообщить хотя бы в изложении.
Помню, как обстоятельно старались тренеры перед игрой довести до сознания
участников встречи, что матч в Париже не является ординарным, что к нему
следует подойти иначе. «Видимо, мы с Зониным либо не совсем четко представляли
себе, кого мы пригласили в сборную, либо причины в чем-то ином», — сказал
уже после матча Пономарёв. «3а ту игру, что состоялась здесь, нам всем
должно быть стыдно», — подчеркнул старший тренер.
При подготовке к этой встрече на установке тренеры тщательно проанализировали
возможный характер поединка и возможные действия соперников. В целом все
было предусмотрено точно, за исключением, пожалуй, отходов Лярке на свою
половину поля за мячом. Тогда, после анализа возможной игры соперников
и постановки задач перед нашими футболистами, последовал традиционный
вопрос: «Все понятно?». Последовал и ответ: «Все».
Однако наш план активных действий, жесткой, агрессивной игры был сорван
с первых минут. Футболисты словно присели, в атаку не пошли, темп не взвинчивали
и даже не поддерживали, а «благоразумно» сместились на свою половину поля,
занявшись привычным делом — защитой собственных ворот.
На разборе Пономарёв напомнил, что нашему левому крайнему Блохину, центральному
нападающему Семёнову и правому крайнему Иштояну была поставлена конкретная
задача — вплоть до регламентации маневров — активно и широко действовать
по фронту и в глубину. «Что же мы увидели? Оба края с первой минуты встали
и простояли, пока их не сняли». Действительно, Иштоян ни разу не подал
мяч справа, как это планировалось, ни разу не сделал этого с левого фланга
и Блохин.
Разве сборная Франции действительно настолько сильна? Этот вопрос все
время повторялся на разборе. К оценке сборной Франции мне хотелось бы
вернуться позднее, а сейчас продолжить разговор о нашей. Не только игра
двух фланговых форвардов была неудачной. Мы неважно действовали и в центре,
к тому же быстро и без особого сопротивления отдали середину поля сопернику.
В результате полузащитники французов Адам и Мишель часто вдвоем выходили
против одного из наших игроков. Колотов потерялся, почти не выходил в
свою атакующую зону. Не блеснул активностью и Федотов. К тому же в отношениях
полузащитников с форвардами процветала неразбериха.
После назначения очередного — восьмого по счету — штрафного
в ворота нашей сборной, защитник Клод Китте отбросил мяч влево, и левый
крайний Жорж Берета точно направил его хлестким ударом в нижний угол ворот.
На разборе второй тренер нашей команды Г. Зонин подчеркнул, что Колотову
и Ловчеву трудно пришлось и потому, что правый защитник французов Бруассар
подавил Блохина своей активностью, и наши игроки второй линии довольно
часто оказывались в одиночестве между двух соперников.
Однако частности этой встречи при невыполнении тех или иных конкретных
игровых заданий не должны увести нас в сторону от, пожалуй, главной причины
неудачи. Установка не была выполнена в самой главной, основной своей части,
хотя в момент, когда она давалась, никто из игроков не выразил сомнений
в возможности ее реализации, не уточнил, не поправил, не возразил. Пожалуй,
здесь проявился своеобразный футбольный формализм. Цену ему мы уже знаем
сегодня. С большим волнением Пономарёв прямо сказал участникам встречи,
что каждый из них, да и тренеры тоже, могут, в конце концов, стать виновниками
того, что наша сборная впервые не выйдет из своей группы.
Наша команда не выполнила главного — активного движения, постоянной, непрерывной
борьбы всюду, везде, на каждом участке поля. «Мы что ж, приехали сюда,
за 3 тысячи километров, чтобы постоять на поле полтора часа?». Эти слова,
пожалуй, одни из самых мягких, что произносились в тот вечер. Не лучшая
расчетливость (зачем бежать, отрываться, тратить лишние усилия…) диктовала
характер поведения на поле, к сожалению, многим участникам матча.
У нас были возможности к проведению активных, ударных действий. Достаточно
перечислить несколько фамилий: Блохин, Иштоян, Колотов, Семёнов, Федотов.
Все эти игроки считаются агрессивными, а за весь матч перед воротами Карню
возникли всего две опасные ситуации. Справедливости ради следует отметить,
что после выхода на поле Еврюжихина и Пузача игра приняла несколько иной
характер — наша активность возросла, но недостаточно.
Разбор игры проходил, на мой взгляд, в весьма серьезной обстановке. Чувствовалось,
что футболисты задеты за живое. В конце концов, прав был Зонин, когда
подчеркнул, как много делается у нас в стране для футболистов, а взамен
они дают все меньше, а порой и просто ничего. «Каждый раз мы стремимся
сами себя оправдать, — сказал Зонин. — Любую тактику определяет активное
согласованное движение. Под лежачий камень вода не течет. Так мы проиграли
Олимпийские игры, так мы проиграли в Париже. А ведь мы берем в сборную
лучших игроков из клубов». Действительно, самого главного — активного
согласованного движения — в матче с французами наша команда не показала.
В этом компоненте соперник нас превзошел.
Разбор такого матча не мог быть исчерпан лишь позицией тренеров. Ситуация
стала слишком серьезной, и это понимали все. Выступали не только те, кто
выходили пятницу на поле «Парк де Пренс», брали слово практически все.
Никаких умолчаний, никаких недомолвок. Критика и своих действий и действий
товарища. Пожалуй, мало сказать, что игроки были задеты за живое. Они
с необычным волнением говорили о сборной команде и ее возможной судьбе.
Страстно и остро критически выступили М. Хурцилава, В. Федотов, В. Капличный,
Е. Ловчев, Р. Дзодзуашвили, В. Мунтян, Е. Рудаков… Словом все. Никто не
валил вину на другого. Плохо сыграл Семёнов, он и сам это признал. То
же самое говорили Иштоян, Блохин, Колотов и другие.
Пересказ выступлений игроков в данном случае не нужен. Суммируя главное
можно сделать следующий вывод: в сборной, к сожалению, в тот день не было
крепкого коллектива. Почти все подчеркнули, что коллектив — команда —
главное. Нет ясного и четкого понимания, что сделают или могут сделать
товарищи, нет сыгранности, единства действий. Отсюда разрыв между желаемым
и действительным. Уровень мастерства сегодняшнего состава, по признанию
самих игроков, да и его нестабильность исключают возможность игры «с листа».
Требовался хотя бы небольшой сбор, так как без совместной подготовки (в
разумных пределах) оставалось рассчитывать на случай, интуицию в борьбе
с сильным соперником.
Ситуация во французском лагере накануне игры выглядела запутанной. С одной
стороны игроки сборной Франции готовились обстоятельно и активно, с другой
обозреватели и специалисты, отмечая, что в целом класс французского футбола
не слишком высок, каждый по-своему били тревогу. Позволю себе привести
мнение Ж.Феррана: «Теоретически сборная СССР сильнее нашей. Что делать?
Облечься в траурные одежды и положить крест на предстоящее первенство
мира? Но очередная неудача отбросит нас уже окончательно в стан второразрядных
футбольных держав. Это вариант не действия, а бездействия. Есть второй
курс. Он надежнее и спортивнее. Нет смысла высчитывать, на что способен
наш соперник. Надо позаботиться о себе, о своей собственной игре».
У тренера сборной Франции перед этим матчем противников было, пожалуй,
больше, чем сторонников. Причины не требуют пояснения — французы не были
в Мексике, не миновали группового барьера в чемпионате Европы. Результаты
команды не устраивали никого. К тому же в первом круге крупных европейских
турниров (Кубок чемпионов, Кубок кубков, Кубок УЕФА) все французские клубы
выбыли из соревнований. Очередной провал невольно пошел на пользу сборной.
Клубы стали на ее сторону, без всяких возражений выделив игроков. Да и
сами футболисты поняли, что отступать некуда. Правда, тренер сборной Ж.Булонь
интерпретировал ситуацию несколько своеобразно: «Главное — поддержать
высокий темп. Русские сильны, но мы в состоянии выиграть за счет большой
активности. Сегодня наше место не слишком высоко в Европе, и победа в
состоянии стать отправной точкой за возвращение наверх».
После матча, когда я спросил Булоня о принципах, которых он придерживался
при комплектовании команды, тренер французов ответил: «В той ситуации,
в которой находится наш футбол сегодня, я давно пытаюсь сконструировать
команду из стабильной группы игроков, хорошо дополняющих друг друга. Сборная
не может быть „рагу с овощами“ — смесью различных игроков. Они должны
подходить друг к другу. По мере сил состав стабилизирую. Но двери открыты
всем, кто себя проявил. Таким, например, как Трезор. Факт остается фактом,
что в последние три года при всех ее неудачах сборная выступает лучше,
чем клубы. Многие считают это нелогичным, утверждая, что рано или поздно
сборная должна опуститься на клубный уровень. Но ведь может произойти
и наоборот. Я уже давно устал от давления со всех сторон и, если бы заботился
только о себе, давно бы подал в отставку».
Сегодня французские обозреватели. отложив критику в сторону, признают,
что тренер во всяком случае заслужил благодарность за повышение морального
уровня и боевого духа команды, за создание в ней дружеской обстановки.
Состав французской команды был действительно стабильным. Так называемая
здесь «черная гвардия» — Трезор и Адам не только цементируют прежде слабую
защиту французов, но и весьма активно подключаются в атаку. Взаимодействие
Мишеля, Лярке, Ревелли, Береты продиктовано многократными совместными
выступлениями. Кстати, французы, во многом за счет хорошей согласованности
сумели взять наши ворота в этой встрече. Им удался один из вариантов наигранных
штрафных. Защитник Китте мгновенно отбросил мяч влево, к крайнему форварду
Берете, а тот, как уже не раз (во всяком случае так утверждают обозреватели),
точно перевел мяч в угол ворот.
В этом матче лишь один игрок французской сборной может считаться дебютантом,
и то относительно — правый край Шьеза прежде, гола два назад, привлекался
в сборную и теперь после перерыва вернулся в ее ряды, однако в конце встречи
на поле все же вышел вместо него Любе — тот самый, что играл все это время.
Итак, пессимизм в лагере французов сменился оптимизмом, от которого эта
сборная успела поотвыкнуть. Команда Булоня действительно провела встречу
с полной самоотдачей. Ответить тем же наша команда не смогла. В этом,
собственно, главное.
Итог игры в Париже привел к своеобразной, будем надеяться временной, рокировке
в нашей группе. Теперь сборной СССР отступать дальше некуда. Определит
ли эта смена позиций я все то, о чем упоминалось выше, смену характера
игры нашей команды, предсказывать не берусь. После разбора игры мне верилось,
что да, однако ответ мы получим в Дублине.
Геннадий РАДЧУК. Еженедельник «Футбол-Хоккей» №43, 1972
* * *
«РАГУ С ОВОЩАМИ»
Попали мы в девятую европейскую отборочную группу с Францией и Ирландией.
К плюсам отнесем ее малочисленность — всего три претендента, в отличие
от прочих, в каждой из которых по четыре команды. Минус. Если в восьми
группах победители попадали на финальный турнир напрямую, то в нашей предстоял
еще и стыковой матч с одной из южноамериканских сборных, имя которой определится
после отборочной страды на далеком континенте.
Начали с Франции. В Париже. История взаимоотношений на уровне сборных
коротковата, зато содержательна, изобиловала забитыми голами — 19 в четырех
матчах. Средняя результативность — без малого пять мячей за игру! В Москве
дважды сыграли вничью (2:2 и 3:3), в Париже обменялись победами (1:2 и
4:2). Итог — полное равенство, только в мячах у нас чуть лучше — 10:9.
И вот первая турнирная встреча.
Тренер французов Жорж Булонь опасался нашу сборную. Но как только ознакомился
с оценкой ее «деятельности» на Олимпиаде, данной французскими специалистами
(почти полностью совпавшей с мнением советских коллег), успокоился. Внешне
это не проявлялось. В беседах с журналистами от прогноза категорически
отказался и глубокомысленно изрек: «Игра на игру не приходится». Подразумевая,
что в отдельно взятом матче может случиться что угодно. А соломку на всякий
случай подстелил, чтобы падать не больно было: «Чемпионат Франции начался
недавно, и игроки сборной подойдут к оптимальному состоянию значительно
позже. А чемпионат СССР приближается к финишу, советские футболисты —
на пике формы. К тому же мы лишились из-за серьезной травмы одного из
сильнейших и опытнейших игроков — Леша».
Накануне игры в телеинтервью Хурцилаве задали вопрос:
— Чего вы больше всего опасаетесь в этой встрече?
— Дождя, — ответил Муртаз, — он испортит отличное поле и важную игру.
И судейства. Хотелось бы, чтобы на сей раз обошлось без пенальти в наши
ворота.
Так и хочется, чуть изменив, произнести ставшую классической фразу: «Муртаз,
ты не прав!» В долгом и сложном международном сезоне-72 нам били три пенальти,
мы — два. Разница небольшая. Не в количестве дело: все три не вызывали
сомнений даже у наших игроков и журналистов. Аккуратнее играть надо в
своей штрафной, а не на судей (не всегда, конечно, безгрешных) пенять.
После матча корреспондент «Советского спорта» Геннадий Радчук спросил
капитана, не видит ли он причину неудачи (мы проиграли — 0:1) в судействе.
«Нет, не в этом дело», — уверен Муртаз. «А в чем?» — «Будем разбираться»,
— последовал ответ.
Еще одно высказанное перед игрой мнение весьма в мировом футболе авторитетного
французского специалиста Жака Феррана: «Теоретически сборная СССР сильнее
нашей. Что делать? Облечься в траурные одежды и положить крест на предстоящем
первенстве мира? Но очередная неудача отбросит нас уже окончательно в
стан второразрядных футбольных держав. Это вариант не действия, а бездействия.
Есть второй вариант. Он надежнее. Нет смысла рассуждать, на что способен
наш соперник. Надо позаботиться о себе, о своей игре».
Два последних предложения — руководство к действию. Решали соперники задачу
по-разному, отсюда и результат. Французы позаботились о собственной игре.
Даже будучи не в лучшем состоянии, нашли ее и гостям навязали. Действовали
старательно, активно, смело, будь чуточку точнее в реализации, не избежать
нам крупных неприятностей. Но и одного гола для победы хватило. После
матча Булонь объяснил причину успеха: «В той ситуации, в которой находится
наш футбол сегодня, я давно пытаюсь сконструировать команду из стабильной
группы игроков, хорошо дополняющих друг друга. Сборная не может быть „рагу
с овощами“ — смесью различных игроков. Они должны подходить друг к другу».
Сборная СССР, как ни прискорбно, напоминала на поле стадиона «Парк де
Пренс» рагу с овощами. Вялая, апатичная, безразличная, за полтора часа
сподобилась на два момента. Их и голевыми не назовешь.
«ЕХАЛИ ТЫСЯЧИ КИЛОМЕТРОВ, ЧТОБЫ ПРОСТОЯТЬ ПОЛТОРА ЧАСА»
Серьезно, по-мужски, поговорили на собрании команды, оставшейся в Париже:
через три дня лететь в Дублин. Даже ничья с Ирландией фактически оставляла
нас за бортом. Разговор получился нелицеприятный. И рассерженный тренер,
и недовольные собой и партнерами футболисты высказывались горячо, откровенно,
невзирая на лица.
«Видимо, мы с Зониным либо не совсем легко представляли себе, кого пригласили
в сборную, либо причины в чем-то ином, — начал Пономарёв. — Нам всем должно
быть стыдно. Вроде перед игрой все предусмотрели, план в деталях разработали,
а что на деле получилось? Вместо жесткой, активной, агрессивной игры попятились
назад… Крайним форвардам, Иштояну и Блохину, поставлена конкретная задача
— широко действовать по фронту и в глубину, грузить мячи с флангов в штрафную.
Что же мы увидели? Оба края с первых минут встали и простояли, пока их
не заменили. Ни разу не подали с флангов ни Иштоян, ни Блохин. Мы приехали
сюда за три тысячи километров, чтобы простоять на поле полтора часа!»
— негодовал тренер.
Ребята удручены. Причину неудачи пытался объяснить Рудаков: «Меня упрекают
за тот или иной просчет. Но уже который год мы — вратари и защитники —
все время под непрерывным обстрелом. Сколько можно выезжать на обороне?!"
Поддержал вратаря капитан: «Надоело отбиваться! — со свойственной ему
горячностью воскликнул Хурцилава. — Каждый раз хотим играть в атаке, но
все время сдвигаемся назад. Игрокам обороны редко удается перевести дух.
Я знаю, что нас могут упрекнуть после этой встречи, почему, мол, мяч слишком
долго задерживается у защитников, почему то и дело передавали друг другу,
вместо того чтобы сразу быстро послать вперед? Но кому посылать, когда
все нападающие прикрыты и прячутся за чужими спинами?»
Итог подвел приглашенный на собрание корреспондент футбольного издания
Геннадий Радчук: «Перед игрой никто не настраивал сборную на защитную
игру. Больше того, ничья даже не обсуждалась. Желания хорошо провести
матч и победить было у игроков с избытком. Но желания разошлись с возможностями».
Ключевая фраза, много объясняющая и объективно характеризующая состояние
на тот момент сборной да и всего советского футбола, заметно в сравнении
с недавним прошлым сникшего.
Теперь вот подошли к краю. Отступать некуда. Ни шагу назад, только вперед!
Лев Филатов, сопровождавший команду в Дублин, категорически не согласен
с утверждением, будто тренеры настраивали сборную в Париже на атакующую
игру. Судил он по пятерым в составе защитникам, среди которых три центральных.
Сейчас эта схема довольно популярна и вопросов не вызывает. Лев Иванович
в «Советском спорте» (от 18 октября) вывод аргументировал: «Обычно по
этому третьему центральному защитнику мы заранее узнавали, как намеревается
играть наша команда. Он всегда появлялся в играх на чужом поле и знаменовал
собой осторожность, опаску, молчаливое согласие на ничью. Так было и в
Париже, но этот вариант не оправдал себя».
Журналист имел в виду Ольшанского, хотя тренеры называли его полузащитником.
Но сколько ни говори хавбек, если судить не по словам, а по исполненным
на поле функциям, таковым он не был. Отказ от третьего защитника в Дублине
Филатов счел добрым знаком. В ситуации, в какой оказалась сборная, уповать
на ничью, к тому же с вполне съедобным соперником, значило совершить акт
самоубийства.
